Имя заказчика неизвестно
Шрифт:
— Слушай, Леша. Я, конечно, понимаю, как тебе сейчас… Только такая дура, как я, могла поставить тебя в незавидное положение. Ты знаешь, что мой любимый старичок имел кое-какие связи с этими проклятыми подонками. Всех бы их перебили к черту!
Я, конечно, понимал, кого она имеет в виду. Самое ужасное, что он случайно попал под разборку. Его убили в перестрелке. Об этом весь город сейчас говорит. Менты, как всегда, опоздали. Ужас просто. В перестрелке с убийцей погиб полковник Колотов и ранены два милиционера. Эти сволочи свое получили, будь они неладны. Заместитель Колотова подполковник Головня
— Вика, мне бы очень хотелось узнать имя того несчастного, который сидит вместо меня в камере следственного отдела.
— Это один из телохранителей моего мужа. У него были связи с Жуком… ну то есть со Шведовым. Жук у этого подонка отбил несколько месяцев назад бабу, так вот он и решил отомстить. На автомате отпечатки его пальцев. Говорят, у этого парня были сообщники. Но Головня считает, что дело в принципе закрыто.
— Интересно, Вика, а где задержали этого героя?
— Этого я не знаю. Однако он уже во всем сознался. Хотел было застрелиться, сволочь, но не получилось.
— Твоего мужа вчера увезли от Люськи на черной «девятке». Я это видел. Наверное, люди из мафии. К сожалению, привести твой «приговор» в исполнение я был бессилен. За что прошу прощения. Дело я не сделал. Так что деньги верну при встрече.
— Да что ты, глупенький! Оставь их у себя. Ты ведь не виноват, что так ужасно все вышло. Да и Максимушка мой не ожидал такой участи, бедняжка! — Она жалобно завыла в трубку.
Несколько нервничая, я дал ей возможность выплакаться.
— Алексей! Откуда ты звонишь? Из дому?
— Да нет, дорогая. Я звоню из автомата.
— Очень хотела бы с тобой встретиться. В такую тяжелую минуту близость старого доброго друга успокаивает. Я дома одна.
Предлагаемый вариант был очень заманчив, но я решил не спешить.
— Знаешь, Витуся, мне тут кое-какие дела надо сделать. Может быть, сегодня и заскочу. Мне тебе есть что рассказать, но не по телефону. Понимаешь?
— Да, вот так всегда. Верь после вас, мужиков, кому-то. Наверное, к крошке какой-нибудь собрался?
— Да нет, что ты. На работу хочу заскочить. Сегодня я в отгуле — после вчерашнего перепоя голова что-то болит. Пойду заберу долг у товарища. На опохмел не хватает, — улыбнулся я.
— Такое впечатление, что когти рвать собрался. Деньги ведь у тебя есть.
— Когти рвать — это ты хорошо придумала. Такой вариант не исключен из распорядка этого дня. Устал я очень. Ты ведь сама меня в Ялту отправляла. Вот возьму и поеду с твоей легкой руки.
Я почувствовал, что моя подруга занервничала.
— Ты хоть попрощаться заскочи. Буду очень рада. Да и свои пятьсот баксов заберешь! Я считаю, что работу ты вроде бы выполнил…
— Ну это ты меня балуешь. Хорошо, еще увидимся. Обещаю, что при встрече ты узнаешь много интересного по поводу смерти Штрассера. Нет смысла говорить, что этот разговор останется в тайне.
Я положил трубку и почувствовал некоторое удовлетворение от беседы, что вряд ли можно было сказать о Виктории Анатольевне. Ей наверняка сейчас было нелегко.
Тут же, в записной книжке, я нашел телефон Наташи. Моя дурацкая привычка забывать телефоны любимых женщин вынуждала вести полный стенографический отчет. Наташ имелось в книжке целых
Набрав номер, я невольно состроил гримасу кающегося грешника. Это помогло войти в роль. Наташа ждала меня со вчерашнего утра, но безуспешно. Если бы я рассказал ей, что произошло, она бы никогда в жизни меня не простила. Надо придумать что-то более увлекательное. И романтичное. Идти ведь все равно некуда.
Услышав нервное «Алло!», я виновато просопел в трубку:
— Здравствуй, детка…
Она собиралась с силами, поэтому ответила не сразу.
— После того, что произошло, ты очень упал в моих глазах. Я тебя ненавижу. Не приходи и не звони. У меня есть другой. Он тебе, подонок, не чета.
Трубка взвыла короткими гудками. Вполне заслуженный итог. Однако я не отчаивался. Мне только надо было узнать, дома она или нет.
Снова заморосил дождь. Небо заволокли хмурые тучи.
Осень занималась своей привычной работой. В отличие от нее я сегодня бездельничал. Подняв воротник куртки и поежившись от неуютного ветра, я отправился знакомиться с новым человеком, вошедшим в жизнь моей возлюбленной.
Дом Наташи находился не так близко от телефонной будки, из которой я звонил. Нужно было минут пятнадцать — двадцать прошлепать по лужам, мужественно подставляя лицо и грудь под все усиливающиеся небесные потоки. Я старался не смотреть по сторонам и не оглядываться, чтобы не привлекать внимания, идти быстрой, целенаправленной походкой убегающего от непогоды человека. Где было возможно, я сокращал путь дворами.
Уже на подходе к цели моего путешествия, на другой стороне улицы, я увидел черную кошку, явно готовившуюся перпендикулярно пересечь мне дорогу. Я ускорил шаг. Кошка перешла с крупной рыси на бег. Я тоже побежал. Кошка засуетилась и в нерешительности остановилась на полпути. А я успел проскочить и перевел дух… Пронесло! Верил ли я в приметы? Сейчас я верил во все. Хватит с меня на сегодня неприятностей, да и на дальнейшее тоже. Испытывать судьбу в очередной раз мне не хотелось.
А вот наконец и Наташин дом. Подъезд… Я остановился в нерешительности.
«А чего я, собственно, жду, все сильнее промокая под дождем? Решил. Позвонил. Значит, вперед на третий этаж!» — рассуждал я. Еще раз подняв глаза на серое неприветливое небо, я заглянул в свою душу и попытался представить себе настроение Натальи. Да, удивительно, как все гармонично! И когда же придет конец этой мрачной гармонии? Я вспомнил одну старую притчу о царе Соломоне. Говорят, что у него был перстень, на котором было выгравировано: «И это пройдет». И вот когда царю было плохо на душе или вообще по жизни, он смотрел на свой перстень, читал надпись и успокаивался. Ведь все меняется, и не всегда в худшую сторону… Сегодня меня откровенно потянуло на философский лад. И такое настроение было не от хорошей жизни, поверьте. Я тяжело вздохнул и вошел в подъезд…»