In Memoriam. Сборник воспоминаний, статей, иных материалов

Кабатов Виталий

А.И. Муранов: Да, в архивах, в библиотеках. Я даже видел и подлинную диссертацию, но она большая – я решил ее пока не копировать, попозже.

В.В. Хвалей: А в каком году Сергей Николаевич защитил свою диссертацию?

А.И. Муранов: В шестьдесят втором.

В.В. Хвалей: В шестьдесят втором. То есть между Вашей диссертацией и его диссертацией прошло…?

А.И. Муранов: Тридцать семь лет. Тридцать семь.

В.В. Хвалей: Сравнивая то, что было написано в шестьдесят втором году и в девяносто девятом году, насколько они принципиально отличаются?

А.И. Муранов: С одной стороны, достаточно серьезно, с другой – нет. В те времена, конечно же, требовалось всегда вначале приводить цитаты из классиков марксизма-ленинизма, из документов текущих партийных. Сейчас этого нет.

В.В. Хвалей: А классики марксизма-ленинизма что-то писали про международный арбитраж?

А.И.

Муранов: Маркс, Энгельс, скорее так, в общем, в абстрактном ключе упоминали об арбитраже, этот институт же был известен в девятнадцатом веке. Вот Сергей Николаевич в своей работе… у него особенность в том, что ссылок на Маркса, Энгельса, Ленина нет в работе. Но вот ссылки на документы партийные, которые говорят о необходимости развития международной торговли… Советский Союз не мог жить без международной торговли – это общеизвестно. Вернее, мог, но не так хорошо, как мог бы. Он ссылается на эти документы, но это было необходимо и в любом случае это работу не портит, потому что это всегда подчеркивает, даже сейчас, что о вопросах международной торговли надо помнить во все времена, даже в тоталитарные. Из этого можно сделать вывод, что в России всегда найдется работа для юриста, который занимается либо уголовным правом, либо международной торговлей.

Второй момент. Работы тех лет, того времени, на мой взгляд, они были глубже, потому что стать кандидатом было тогда не так просто. Требования были высокие и поступить в аспирантуру, защитить диссертацию – эта была задача реально сложная, не так, как сейчас. Уровень был выше. Сейчас, конечно же, доступность [ученой степени] гораздо больше, но это неизбежно также сказывается на качестве диссертации. То есть, наверное, меньше десяти процентов по уровню можно сравнить, по качеству с уровнем хорошей советской диссертации. Еще одна особенность техническая: не всегда так четко в те времена тезисы формулировали, выносимые на защиту. Они могли быть изложены, например, в автореферате в менее четкой форме, [чем] сейчас, когда, например, они перечисляются прямо по цифрам с одного там до пятнадцати, или сколько-то из… В диссертации Сергея Николаевича этого, например, нет в автореферате, но это не портит [его]. У него зато это выражено в форме четкого, сжатого рассказа об особенностях исполнения иностранных арбитражных решений в разных юрисдикциях.

Язык отличается. Сейчас язык тоже не всегда… Он стал более таким суконным, что ли, такой птичий, научный язык, что отвлекает. Тогда в хороших диссертациях язык все-таки был, может быть, более близким к тому языку, который был у нас в классической литературе девятнадцатого века.

Интервью дается на английском языке.

К. Хобер: Еще одной характерной особенностью было то, что он говорил на очень красивом русском языке, очень четко проговаривал слова, прекрасно владел этим языком, его всегда было приятно слушать и речь его была всегда очень понятной.

Демонстрируются начальные титры, а затем фрагмент из фильма-балета «Спящая красавица» (Ленинградская ордена Ленина киностудия «Ленфильм», 1964 г. П.И. Чайковский).

В ходе рассказа Р.М. Ходыкина демонстрируются титульный лист учебника Л.А. Лунца «Международное частное право: Общая часть» (издание третье, дополненное. М.: Юридическая литература, 1973), а также с. 353 этого учебника, на которой рассказывается о решении ВТАК при Всесоюзной торговой палате по иску британской фирмы «Ромулус Филмс Лтд» к всесоюзному объединению «Совэкспортфильм».

Р.М. Ходыкин: У Сергея Николаевича было две, три страсти: у него была страсть «международное частное право», «международный арбитраж» и «морское право». Соответственно, международное частное право и была тема моей диссертации, в этой сфере. Поэтому вот я специально, сознательно шел в МГИМО, потому что я хотел именно быть его аспирантом. Когда я поступал в аспирантуру и поступил в аспирантуру к нему, мы с ним начали обсуждать тему диссертации, естественно. И одна из мыслей, которая у меня была, поскольку я всегда хотел писать в области МЧП и сознательно шел к нему… Я к нему пришел и мы начали обсуждать такую тему – «renvoi», то есть «обратная отсылка». Суть дела: обратная отсылка, что тебя отсылает коллизионная норма к праву одной стране, а право этой страны, коллизионная норма, отсылает тебя обратно. И нужно применять эту обратную ссылку или нет? Вот эта вот концепция, которая сегодня практически не применяется – «обратной отсылки», – она применяется только в личных, в некоторых странах, как правило, в каких-то личных законах, касающихся домицилия. То есть в коммерческих отношениях, особенно когда стороны выбрали право, этого нет. Но вот отголоски обратной отсылки они видны, когда ты читаешь оговорку в контракте и там написано: «применяется право Англии и Уэльса без учета его коллизионных норм»: это пытаются исключить вот эту обратную отсылку. И все знают, что классическим примером, где этот вопрос был разрешен, является дело «Совэкспортфильма». Это дело, которое называется часто «дело „Спящая

красавица“», про фильм «Спящая красавица». Вот. И, в частности, первым про это дело написал Лазарь Адольфович Лунц, и, соответственно, все, значит, его вот начали там копировать, все ссылаются на это дело, то есть это дело – оно абсолютно-абсолютно хрестоматийное такое дело. Это было первое решение ВТАК (Внешнеторговой арбитражной комиссии), где вопрос обратной отсылки получил свое развитие, он был хрестоматийным в том, что там сказали, что в контрактных отношениях обратная отсылка не работает, то есть если стороны избрали право, я не знаю, Советского Союза, то несмотря на то, что коллизионная норма советского права будет отсылать тебя куда-то еще, ты все равно должен принять право Советского Союза, потому что это есть воля сторон. Так вот, я, естественно, об этом деле знал, о нем как бы любой поступающий в аспирантуру по специальности «международное частное право», конечно, знает это дело. И я пришел к Сергею Николаевичу Лебедеву и говорю: «Вы знаете, я бы хотел – я вот когда поступал, я хотел писать об обратной отсылке», ну и мы начали спорить про взгляды Лунца. И он сказал: «Мнение Лунца во многом формировалось на… по результатам одного дела, дела „Совэкспортфильма“, дела „Спящая красавица“». Я ему говорю: «Ну да, да, естественно». Он говорит: «Лунц был в этом деле арбитром, а я – представителем „Совэкспортфильма“». И тут я понял вот… для аспиранта, который приехал из далекого сибирского города, что я попал вот в самый центр, в самую Мекку международного частного права, то есть вот к одному из ведущих специалистов, да, который вот на таком хрестоматийном деле… оказывается, что он в нем участвовал.

Демонстрируется фрагмент из фильма-балета «Спящая красавица» (Ленинградская ордена Ленина киностудия «Ленфильм», 1964 г. П.И. Чайковский).

Интервью дается на английском языке.

Ван Вехтен Видер (Королевский адвокат, Essex Court Chambers (Лондон, Великобритания). Член Правления Международного Совета по коммерческому арбитражу (ICCA). Вице-президент Лондонского суда международного арбитража (LCIA). Правительственный делегат Соединенного Королевства и Советник Рабочей группы ЮНСИТРАЛ по арбитражу): С профессором Лебедевым я впервые встретился в Москве в начале 1980-х годов, когда работал по двум последовательным арбитражным делам для внешнеторговых организаций Министерства внешней торговли, и хотя он никогда не был экспертным свидетелем ни по одному из этих двух дел, он всегда был готов помочь и был очень интересным человеком, как для самого арбитражного дела, так и, с моей точки зрения, как историк права и специалист по сравнительному правоведению. Он проявлял жгучий интерес к различным системам права в области арбитража.

Во время первой или второй встречи в Москве он рассказал мне об одном арбитражном деле в отношении Lena Goldfields, которое рассматривалось в 1930 году и было явно значимым, но я о нем ничего не знал и когда вернулся в Лондон и начал работать там по специальности, включая получение магистерской степени по праву, коллеги тоже никогда не слышали об этом деле, о нем знали только специалисты по международному публичному праву, а мы совершенно упустили его из виду в области частного международного права и английского арбитража, а после того, как он рассказал мне о нем, я изучил это дело в московских архивах и нашел подлинное арбитражное решение, подписанное двумя арбитрами, за что был очень ему признателен, поскольку он всегда был исключительно полезен, когда дело касалось истории права как в России, так и за рубежом.

Фрагмент из телепрограммы «О личном. С.Н. Лебедев» телеканала «Закон-ТВ».

С.С. Завриев: Почему появилась Морская арбитражная комиссия в Вашей жизни и почему именно это направление оказалось Вам особенно близким? Ведь, наверное, не только потому, что оно как-то связано с морем, которое так близко было Вашему папе, дедушке?

С.Н. Лебедев: Вообще говоря, моей специализацией является международное частное право – это моя специализация и это тот курс, который я читаю уже многие годы. В рамках его конкретным аспектом являются вопросы международного коммерческого арбитража. В связи с тем, что мне довелось работать в области не только арбитражного рассмотрения споров, но и в области регулирования арбитража, подготовки международных документов по вопросам арбитража, первоначально в рамках Совета Экономической Взаимопомощи. Ну вот я, конечно, всегда вспоминаю с большим удовлетворением работу вместе с моими коллегами по подготовке Московской конвенции по арбитражу семьдесят второго года. Я вспоминаю работу по подготовке Типового регламента по арбитражу для арбитражей в странах – членах Совета Экономической Взаимопомощи. Вот это оказалось очень и очень важным. Но вот потом, когда Александр Давидович Кейлин ушел из жизни, мне было предложено тогда заняться, занять его место в Морской арбитражной комиссии.