Инара. Лед и пламя, или Как не сгореть в огне
Шрифт:
– Правда?
– ляпнул язык, а в глазах застыла надежда.
Адонис заиграл желваками и сжал кулаки. Псих! Я на всякий случай отошла на шаг назад. Если он уже сейчас такой нервный, что дальше будет? Страшно представить.
Не зря я опасалась, потому как он неожиданно впечатал меня в стену пещеры, сжал челюсти и процедил:
– Я не игрушка, - говорил он медленно и чётко.
– А я и не считала вас игрушкой!
– взвизгнула я испуганно.
Мужчина сверкнул глазами. Смотрел злобно и даже как-то ненавистно. Мне стало не по
Наверное, в моих глазах пронеслась вся буря чувств, потому как Адонис отступил. Правда ненадолго. Практически сразу вернулся, вжал в стену с новой силой и схватил за подбородок. Я ухватила его за запястья, в попытке высвободиться. Адонис безумно таращился на мои губы и часто дышал.
– Почему меня так сильно к тебе тянет?
– выдохнул он мне в губы.
Мне показалось странным что стража на входе ничего не делает. Стоят словно истуканы и даже не смотрят в нашу сторону.
Догадка осенила неожиданно и ничего хорошего с собою не принесла. Скорее всего Адонис воспользовался магией. Для стражников мы сейчас стоим и мило беседуем. Да, думаю, так оно и есть.
Я с ненавистью уставилась на мужчину.
– Сладкая, - прошептал этот безумный.
– Моя красавица...
Ой, мама...
Горячие губы накрыли мои, смяли в жадном судорожном поцелуе. Казалось, меня сейчас изопьют как кувшин. Опустошат. Сжатые губы были настойчиво разомкнуты. Язык проник внутрь и начал бессовестно исследовать рот.
Неожиданно для меня самой я обмякла, обвила руками шею Адонис и стала отвечать на пылкий поцелуй. Мужчина держал меня за затылок, чтобы я не смогла увернуться, второй рукой прижимал к себе за талию. Я запустила руку ему в волосы, провела, пропуская пряди меж пальцев. Адонис на мгновенье прервал поцелуй. И, о Лефтерис, я потянулась к нему сама! Провела языком по нижней губе и, закрыв глаза, впилась в его губы.
– Что это было?
– очнувшись, отпрянула.
– Признайся себе в своих чувствах, - высокопарно посоветовал Адонис.
Я перевела взгляд на его губы, потом заглянула в глаза. Адонис, похоже, решил, что я готова к метке. Горячее дыхание обожгло шею, губы осторожно коснулись нежной кожи. По телу словно электрический разряд прошёлся. Я запрокинула голову, подставляя шею и совершенно забывая об опасности. Адонис сначала проложил дорожку из поцелуев снизу-вверх, потом я ощутила, как шеи касаются зубы.
"Метка!", - озарило меня, и я принялась рьяно сопротивляться.
Адонис удерживать не стал. Стоило мне трепыхнуться, он сразу же отпустил. Только вот глядел недобрым глазом. Но мне было всё равно. Я нервно ощупывала то место, проверяя, не стоит ли метка. Боялась, вдруг он успел поставить. Но нет, метки не было. Я даже выдохнула от облегчения. Адонис скривился:
– Избавься от своей спеси!
–
– А что это ещё?
– Просто не хочу.
– Почему?
– Просто не хочу и всё, - я гордо вскинула подбородок.
– Надменная и высокомерная.
– Ага, - фыркнула я.
Хотелось согласиться. Сказать, мол, да, я ведь принцесса, но я не стала его испытывать. Он и так пыхтел как паровоз. Вообще Адонис вёл себя нагло и беспардонно, и я злилась на него. Плюс ко всему раздражения добавляло предательское тело, отвечающие на его ласки.
– Мне пора, - тем не менее спокойно сообщила я.
– Для начала я хочу получить ответ.
– На что?
– не поняла я.
– Ты сама знаешь.
– Не понимаю, о чём ты.
– Ты выполнишь свою часть долга?
– Я никому ничего не должна, - чётко выговаривая каждое слово, холодно произнесла я.
– Не обманывай себя, - попросили меня с лёгкой насмешкой.
– В плане?
– Я тебя волную, - и такая улыбочка противная, что меня аж передёрнуло.
Самовлюблённый болван!
– Не льсти себе, - скривилась я в усмешке.
– А мы сейчас это проверим, - пообещали мне, и я опять оказалась вжата, только на этот раз в дерево.
Руки настойчиво зашарили по телу, губы покрывали поцелуями шею, лицо, ключицу. Так меня ещё никто не тискал. Чувствовала я себя грязной и дешёвой. Будто девка подзаборная. Так противно стало.
Со всей злостью оттолкнув Адониса от себя, от всей души влепила ему пощёчину. Я уже даже сбилась какую по счёту, но он меня так раздражал что сдержаться я не могла. Интересно и когда ему надоест?
– Это было последнее предупреждение, - сухо пригрозила я.
– Да ты же сама этого хочешь!
– Нет!
– психанув, закричала я и бросилась прочь, перевоплощаясь прямо на бегу.
Бежала, не зная куда и не зная зачем. Просто бежала. Я даже не особо разбирала дороги. Глаза застилали горькие слёзы. Стало очень обидно и даже чуть больно. Я удивилась - никогда не плакала в животной ипостаси. Считается что это невозможно. Правда я рано удивлялась, потому что "выдавить" слезу мне всё-таки не удалось.
Почувствовав, что кто-то присоединился к моей "пробежке", резко затормозила, повернулась в сторону этого самого "кого-то" и утробно зарычала. Кого-кого, а Мишку я сейчас встретить не ожидала. Он глядел удивлённо, но внешне был спокоен.
– "Привет!", - по привычке поздоровалась я, совсем забыв, что он меня не слышать.
Опустив голову, побрела по тропинке. Мишка последовал за мной. Я сначала удивлялась и постоянно на него оборачивалась, а потом привыкла. Таким образом гуляла я в сопровождении. Как-то незаметно дошла до реки. Подошла к берегу и посмотрела вниз. Обрыв был резкий и крутой. Течение сильным. Внимательным взором окинула ширину реки, прикидывая на глаз смогу ли перепрыгнуть. Никогда не была на той стороне, но сейчас меня тянуло туда словно магнитом.