Индекс Цитирования
Шрифт:
Вместо ответа Смолин натужно вздохнул. Предательство - тяжелая ноша.
– За что, Тома? После всего, что я для тебя сделал? Разве ты в чем -то нуждалась, работая на меня? Может быть я тебя обделил в деньгах? Просто скажи, зачем ты так поступила.
Тамара хотела что-то сказать, но внезапно лицо женщины покрылось красными пятнами, она обхватила его ладонями и зарыдала во весь голос, что -то крича про дурную Лерку, про то, что та влипла с наркотиками и как Ваганов ей помог избежать реального тюремного срока. Тамара выла дурным голосом и нечленораздельно что-то всхлипывала.
Из всего этого бессвязного
– Тридцать лет, Тома. Мы работаем вместе тридцать лет. Ты могла мне сказать, что у тебя с Лерой проблемы. Разве я не помогал тебе и раньше? Почему Ваганов?
Только что немного успокоившаяся Тамара снова разразилась еще более громкими рыданиями. Смолин, качая головой, налил ей стакан воды и взял в руки личный телефон. Самое время было звонить Николаю, чтоб тот пока придержал Тамару. Казалось, начальник службы безопасности ждал звонка, потому что ответил на вызов практически мгновенно.
Глядя на дрожащую и перепуганную Тамару, взахлеб глотающую прохладную воду, Смолин задумался о своих дальнейших действиях.
И хотя подобных решений он всегда старался избегать, похоже, сейчас ему надо было совершить еще один звонок. Медлить нельзя было ни секунды. Достав из ящика стола визитницу, Смолин быстро нашел нужную ему карточку, на которой значилась фамилия Астахова.
Глава 34.
События последней недели и напряженные, почти бессонные ночи сделали свое гадкое дело. Та, что смотрит из зеркала прямо на меня, совершенно мне не знакома. Какие -то чужие уставшие глаза, резко обозначившиеся скулы и тусклые, висящие какой -то безжизненной паклей, волосы. Темные круги под глазами довершают безрадостную картину, которую не закрасить ни одним консилером.
Еще перед отъездом из «морского коттеджа» я забросила во внедорожник Макса большую сумку, битком набитую своими вещами - заказанной одеждой и косметикой. К счастью, все это время сумка «каталась» в багажнике, а значит сейчас я смогу воспользоваться своим любимым шампунем и гелем. Неизвестно, найдется ли вообще такое в гостевом коттедже Смолина, явно не готовом к появлению визитеров в эту ночь.
Пока разбираю косметичку и ищу в самой ванной полотенца, слышу, как за дверью Макс с кем-то переговаривается. Скорее всего - с курьером, который привез наш сегодняшний ночной пир. Очень надеюсь немного успокоиться и отойти от событий последних суток под душем, но теплая шипящая вода неожиданно дает обратный эффект.
На меня волной накатывает то ощущение страха и беспомощности, когда меня запихивали в машину. Потом этот Яковлев и мои отчаянные попытки хоть как-то выиграть время, хоть минуту, хоть секунду. От переживаний я не замечаю, как опускаюсь на кафельный пол, обхватываю руками свои колени и начинаю тихонечко плакать, прямо под душем.
Осознание, что все уже позади, перемежается с пониманием того, что могло бы случиться, не успей Макс в последние секунды...
Дверь в ванную открывается и я вижу перед собой Макса. Затравленно поднимаю на него глаза и окончательно теряюсь в своих ощущениях. В этот момент мне кажется, что
Макс осторожно приподнимает меня за плечи, но я требовательно утягиваю его прямо под горячие струи душа. Мне кажется, что если мы займемся любовью прямо сейчас, под душем, то вода смоет с меня всю грязь прошедших суток. Нужно только одно - чтоб сейчас меня всю залюбили и заставили все забыть. Жадно целую Макса и он отвечает на мои поцелуи, но я чувствую, что он очень напряжен.
Сейчас мне представляется, что это - вовсе не я, а какая-то взбесившаяся пантера. Макс опирается руками на плитку, все еще не решаясь обнять меня. Цепляюсь за него руками, хочу прижаться к нему как можно сильнее, но он чуть отстраняется. Я не чувствую настоящего желания ... в самой себе.
Я вообще не чувствую ничего того, что пытаюсь сейчас сделать. Реально только одно - у меня по щекам катятся слезы.
Макс вытаскивает меня из-под душа, очень бережно вытирает мягким полотенцем и на руках выносит из ванной. Чувствую, как меня просто колотит от накатившей волны запоздалого отчаяния.
– Почему сейчас? Почему? Я же держалась нормально и в машине так было спокойно, а вот сейчас ...
– сипло выдавливаю из себя, но от эмоций у меня перехватывает голос и я тихонько всхлипываю, не в силах завершить фразу.
Макс сумрачно усмехается и сажает меня на кровать в спальне.
– Накатило. Это называется именно «накатило». Ты только сейчас по -настоящему расслабилась и позволила себе почувствовать то, что нельзя было ощущать тогда. Ты ведь психолог и сама знаешь, как такое бывает после стресса. Как запоздалая реакция.
Я вдыхаю поглубже и понимаю, что немного успокаиваюсь, слыша его голос.
– Если решишь подумать о случившемся, помни пожалуйста и то, что ты увидела, поднявшись из подвала. Все твои похитители - убиты, включая и эту мразь, которую мне надо было добить еще семнадцать лет назад.
– Он меня не ... не успел, - дрожащим голосом говорю я, но Макс прикладывает палец к моим губам и качает головой.
– Маленькая, не нужно ничего говорить. Просто верь, что ты в безопасности. И этого подонка больше нет. Никого из тех людей больше нет. И я не отпущу тебя больше ни на шаг.
Его голос звучит уверенно, тихо и очень твердо, в нем чувствуется сталь.
Макс поправляет влажную прядь моих волос и укладывает меня на кровать. Свернувшись клубочком, я наблюдаю за тем, как он переодевается в сухую одежду. Сейчас я хочу только одного - прижаться к его горячему и сильному телу, зарыться носом в его футболку и раствориться в этом запахе безопасности. Мой взгляд падает на кобуру, лежащую на тумбочке. Из кобуры он вытаскивает пистолет и что -то в нем перепроверяет.
– Когда все закончится, надо будет научить тебя стрелять, - невозмутимо предлагает он и я в его голосе слышу улыбку.
– Ага, ты что забыл, как уже учил меня стрелять, а потом решил, что стрельба и я - вещи несовместимые, - легонько подкалываю его я, - И вообще, даже перцовый баллончик в моих руках опасен прежде всего для меня самой, поверь мне.
– И все же я рискну, - не унимается Макс и мне нравится его настойчивость.
– А из него, - я киваю в сторону лежащего на тумбочке «Вальтера» мне можно будет пальнуть?