Индейская страсть
Шрифт:
Сейчас Энжела желала его. Ричард сразу понял это по выражению ее глаз, по вспыхнувшим щекам.
Тыльной стороной ладони он медленно провел по ее шее.
– Где твоя комната?
– Наверху. Первая дверь налево.
Вот так. Все просто. Ни дурацких игр, ни застенчивых протестов, ни малейшего притворства.
Ричард поднялся, взял бокал, принесенный Энжелой, и одним глотком осушил его. Затем, отбросив пустой бокал, подхватил Энжелу на руки и понес вверх по устланной ковром лестнице, на ходу пытаясь поймать ее губы.
Что ж, она будет приятным развлечением – до тех пор, пока
Глава 30
Келли смотрела на свое отражение в зеркале. Этого не может быть! Она не могла забеременеть. Только не после первого же – и единственного! – неосторожного поступка. Но, как бы Келли ни отрицала сей факт, она знала, что это правда. Подозрения одолевали ее уже несколько дней, но она упорно гнала их, не желая признавать очевидную истину.
Итак, свершилось: у нее будет ребенок, и его отец – Калеб Страйкер.
Девушка последнее время была так поглощена Калебом и его интрижкой с Энжелой Бристол, что не сразу обратила внимание на задержку месячных. Сначала она приписала это нервам, волнению от того, что столкнулась с неискренностью Калеба, переутомлению. К тому же месячные и раньше были не очень регулярны. Но шли дни, и вскоре она поняла, что больше не может себя обманывать.
Она забеременела. Груди набухли и сделались мягкими; Келли стала быстро уставать, ее тошнило по утрам, а иногда и вечерами. О, она слишком хорошо знала, что это значит. Невозможно вырасти так, как росла она, и не знать, какие изменения происходят с женщиной, когда она ждет ребенка.
Келли положила руку на живот, который, слава Богу, все еще оставался плоским. Но так будет недолго. Скоро беременность станет заметна, и все, включая Калеба, поймут, в чем дело.
Ее охватил ужас. Рано или поздно придется сказать Калебу. Господи, как же она посмотрит ему в лицо?
Пройдя в спальню, Келли бессильно опустилась на кровать и закрыла лицо руками. Как она могла позволить ему дотронуться до себя? Почему допустила такое? Теперь придется расплачиваться за свой грех.
Она отчетливо представила, как будут судачить о ней Марта Брюстер и Мод Колтон. «Пошла по стопам матери», – вот что эти кумушки станут твердить на каждом углу! Боже, как она посмотрит им в лицо? Как взглянет в глаза Калебу?
Уже больше недели она не видела метиса. Едва отгремела та последняя гроза, он отправился проверять, не разбежалось ли стадо. Во всяком случае, так он сказал, а там – кто знает? Девушка все время задавалась мучительным вопросом: не живет ли он в городе с Энжелой Бристол?..
Келли нахмурилась. Все в округе знали, что женщина, которую она ненавидит, обосновалась в его особняке и Калеб ее содержит.
Но не Энжела Бристол была сейчас главной проблемой. Так думала Келли, положив руку на живот. Она старалась подсчитать, сколько времени прошло с тех пор, как непогода застала их в той злополучной хижине. Так, была середина августа, а сейчас уже конец октября. Десять недель.
Сейчас ей уже с трудом верилось, что Калеб занимался с ней любовью, что когда-то – десять недель назад – они были близки. Теперь они почти не разговаривали друг с другом.
Келли тосковала по нему, то и дело вспоминая те недолгие недели счастья, что они провели вместе, прежде чем она обнаружила, что Калеб ей лжет. С неизбывной тоской она грезила о тех беспечных днях, когда готовила ему еду, сидела против него за столом, слушала его рассказы и вспыхивала в ответ на его озорные замечания.
Взглянув на живот, Келли попыталась прикинуть, скоро ли он округлится. Ребенок. Новая жизнь. Весной у нее будет ребенок от Калеба Страйкера.
Но как же сказать ему об этом сейчас, когда они почти не общаются, когда отец ее еще не родившегося младенца смотрит на нее как на пустое место?
Калеб вышел из конюшни и устало перевел дыхание. Он вымотался, объезжая в течение десяти дней обширные пастбища, проверяя колодцы и скот.
Раньше он получал от подобных вылазок ни с чем не сравнимое удовольствие, наслаждался степными просторами, спокойствием высокого неба, духом товарищества, царившим среди ковбоев. Да, все так и было, но только до того, как в его жизнь вошла Келли Макгир.
Теперь же он хотел лишь одного – быть рядом с ней. Всегда, каждую минуту. Но эта гордячка твердит, что не любит его, не доверяет и никогда больше не будет доверять ему. Возможно, это и так, но не может же она отрицать, что ее к нему тянет, что она все еще его хочет. Калеб понимал, что Келли никогда не выскажет это вслух, но он читал желание в глубине ее глаз, туманившихся всякий раз, когда он приходил с докладом о том, как обстоят дела на ранчо, с великим трудом удерживаясь от того, чтобы не обнять ее. Но Страйкер был горд и поклялся не дотрагиваться до упрямой девчонки, пока она сама не сделает первый шаг.
В конце концов, он же признался во всем, извинился, и теперь дело за Келли – она должна простить его. Однако, похоже, девушка оказалась слишком обидчивой и упрямой, чтобы снова попытать счастья. Вероятно, не нужно ее за это осуждать. Но сам он должен был как-то отвлечься, поэтому обратился за успокоением к Энжеле, позволяя ухаживать за собой, хотя чувствовал себя бесконечным ничтожеством, так как твердо знал: для него существует только одна женщина – Келли. Но никогда больше не испытает он с ней счастья…
Упрямая женщина!
Снова и снова эти два слова отдавались в мозгу, пока он направлялся к большому дому. Свет в окне манил теплом, и Страйкер на мгновение представил, что он женился на Келли, как они и планировали, что он сейчас возвращается домой после трудного дня на пастбищах, а она ждет его дома с приветливой улыбкой. Его жена. Наливает ему выпить и, подперев ладонью щеку, выслушивает рассказ о том, как прошел день. Потом они ужинают, сидят в гостиной. Келли штопает рубашку. И оба с нетерпением ждут, когда придет время ложиться спать…