Индиана Джонс и Заклятие единорога
Шрифт:
– Отвести его обратно! – приказал Кальдероне. – Пусть поразмыслит.
Снова навестив Инди, Кальдероне не был настроен беседовать. Он лишь молча щелкнул пальцами, и в темницу вошел бандит с ведром воды. Схватив Инди за волосы, бандит сунул его лицо в воду. Минуту спустя голову полузадохнувшегося Инди дернули кверху.
– Ну, будешь делать, что тебе говорят? – осведомился Кальдероне.
Инди вгляделся в смутные, радужные силуэты перед собой. Его тошнило
Обмотанный цепью кулак стукнул Инди в висок; радуга угасла, он провалился во тьму.
Инди лежит на склизком полу, покрытом червями. Они пожирают его глаза, копошатся во рту и ушах. Он не может шелохнуться, и черви пожирают его живьем… Ледяная вода окатила его, пробудив от кошмара – навстречу новому.
Кальдероне нависает над ним, твердя что-то о Мейре. Убей ее… убей ее…
Инди лежит на панцирной сетке кровати, напоминающей колючую проволоку, а Кальдероне стоит рядом.
– Ты одумался, или хочешь добавки?
Инди кое-как сумел сесть.
– Добавки чего?
В голове шумело; ему потребовалась добрая минута, чтобы собраться с мыслями. Но едва Инди увидел бандита, поигрывающего цепью, как сознание прояснилось. Они хотят его убить.
– Ладно… ладно. Сделаю. Но сперва жезл.
– А-а, теперь мы стали покладистее! – Кальдероне обернулся к телохранителям. – Умойте его, накормите и раздобудьте для него одежду. Я хочу, чтобы через час он был готов.
Мейра глазела в окно, на охранников у ворот. Люди Кальдероне повсюду, даже у ее двери. Ей приказано не выходить из комнаты. Единственным, кроме охранников, кто перемолвился с Мейрой хоть словом, был осмотревший ее сегодня врач. Врач сказал, что она слегка контужена.
Контужена, нет ли, но сконфужена наверняка. Где Диего и что стало с Инди? Вчера ночью, когда Мейра достаточно оправилась, чтобы говорить, Диего уже был на ногах и на высоте положения. Она рассказала ему об Инди, объяснив, что это археолог, напавший на след жезла, и что она бросила Инди в пустыне, посчитав мертвым. Но Диего охватили подозрения.
Наверно, он шпионил за ней. Вскоре после возвращения в Нью-Мексико Мейра начала переписываться с Инди. Неужели Кальдероне это вызнал? Сначала она хотела лишь возобновить отношения с Инди, но вскоре поняла, что он может помочь в отыскании аликорна. И хотя до личной встречи она держала подробности в секрете, Мейре хотелось, чтобы Инди стал ее напарником. Она даже собиралась поделить деньги с ним поровну. Но потом все смешалось. А теперь все трое – она, Инди и Диего – столкнулись в роковом поединке страстей.
Раздался стук в дверь. Обернувшись от окна, Мейра увидела входящего в комнату Диего и резким тоном спросила:
– Зачем ты меня запер?!
– Я знаю, что ты затеяла, Мейра. Ты пыталась обратить во прах все, чего я сумел достичь.
– О
– Сядь, – указал он на кровать.
– Ну же, говори! Как я могу обратить все во прах? Я пытаюсь помочь тебе, – она потянулась к Диего, но он толчком усадил ее на кровать.
– Мейра, ты меня знаешь. Я человек набожный. Я верую в добро и зло. Я верую, что мы, дети Господа нашего, обязаны следовать Его заветам. Я уверен, что Италия пребывает во власти злых сил, которые необходимо устранить.
– Тебе вовсе незачем читать мне лекцию о своих воззрениях на религию и политику, – обиженно надулась Мейра. – Я прекрасно осведомлена и о том, и о другом. Куда ты клонишь?
– Ты пыталась отравить меня! Этот жезл, этот аликорн – воплощение зла.
– Не понимаю, – она озадаченно приподняла брови. – Еще вчера вечером, после речи, ты считал его чудом. Говорил, что безмерно счастлив. Ты даже шепнул, что затмишь славу Карла и Александра Великих.
– Теперь меня больше не проведешь.
– О чем ты таком толкуешь? – недоумевая, тряхнула головой Мейра.
– Твоя семейная хроника поведала мне все.
Так вот оно что! Должно быть, Инди принес хронику с собой и воспользовался ею против Мейры.
– Наши семейные дела остались в прошлом. Аликорн очищен, и его могущество возродилось. Теперь все будет иначе.
– Ты проболталась мне о старом чародее. Он прислужник дьявола, Мейра, а ты – ведьма!
– Да как ты осмелился говорить со мной в подобном тоне?! – возмущенно подскочила она с кровати. – А сам-то ты хорош! Я знаю, что ты подослал Уолкотта украсть у меня жезл!
– Я был прав, не доверяя тебе. Ты хотела продать мне напасть, а не могущество! – Кальдероне развернулся и пошел прочь.
– Диего, это неправда! – крикнула Мейра вслед, но он уже хлопнул дверью.
Войдя в темницу, двое гвардейцев Кальдероне рывком поставили Инди на ноги. Душ, чистая одежда и пища существенно улучшили его расположение духа, но грубое обращение возмущало Инди. Его возмущали варварские манеры чернорубашечников, возмущала необходимость исполнить роль палача. Более того, он вообще чувствовал себя не палачом, а скорее осужденным на казнь.
Кальдероне уже дожидался его.
– Если хочешь получить жезл, то должен сначала заработать его.
– Ты сказал, что сперва дашь его мне, – с трудом разлепляя распухшие, запекшиеся губы, проговорил Инди. Правый глаз так заплыл от побоев, что почти не открывался. Тело Инди покрывали бесчисленные синяки и ссадины, но не мог позволить ушибам помешать добиться своего.
– Извини, Джонс. Торговаться не будем.
Охранники провели Инди по коридору и потащили вверх по лестнице. Миновали кухню и столовую, затем пересекли просторный вестибюль. Полдюжины головорезов, стоявшие перед широкой лестницей, расступились, пропуская Кальдероне, Инди и сопровождающих его бандитов. Дойдя до двери комнаты Мейры, где стоял на часах еще один чернорубашечник, Кальдероне вручил Инди его собственный веблей, прошипев: