Индигирка

Anthony Saimski

Олег попытался понять, что он чувствует... Еще неделю с небольшим назад, он с нетерпением ждал этого момента. В его голове роилось столько мыслей, картинок, образов... Иногда он так детально представлял себе, что сделает, когда окажется дома, что на какое-то мгновение ему буквально начинало казаться, что он уже там... Реально шагает по улицам своего родного Земногорска, мокнет в горячей ванне или входит в дорогой салон аэромобилей... В котором ему посчастливилось побывать всего пару раз и то только потому, что там проходила рекламная акция с возможностью выиграть последнюю новинку аэропрома.

Но что он чувствовал сейчас?

В голове по-прежнему никак не затыкался диалог двух голосов, который последнее время стал выбираться и за ее пределы. Олег оправдывал сам себя тем, что человек - существо социальное, и ему надо с кем-то общаться, быть причастным к какой-нибудь группе людей... Пусть это будут даже недалекого ума работяги или уголовники... А так как вокруг не осталось ни одной живой души, он зачастую разговаривал сам с собой. И чтобы диалог выглядел более реалистично, он происходил по ролям. Один голос был, вроде как, сам Соколов с теми желаниями и стремлениями, с которыми он прибыл на Индигирку за заветными миллионами. А второй был сорванный, хриплый голос Соколова циника и убийцы, который постоянно предлагал Олегу очень простые и действенные варианты решения всех его проблем - попросту убивать все и всех, что могло бы впредь ему помешать... Самое ужасное было в том, что среди всего этого бормотания он начинал терять сам себя. Ведь тот второй голос, это же не был какой-то другой человек, засевший внутри него. Соколов еще не настолько тронулся умом, чтобы такое произошло. Это был он сам, просто прошедший через множество испытаний, получивший опыт и изменившийся...

Иногда Олег задавал себе вопрос, и оба голоса тут же выносили его на обсуждение вслух... Вопрос состоял в том, а есть ли польза в таком его изменении? Стоила ли его цель всего этого? Да и вообще, была ли это цель?.. В Соколове зарождалось странное чувство, что все произошедшее с ним определенно имело смысл... Он начинал чувствовать себя частью замысла какой-то большой неведомой силы... Вот только цель этого замысла была ему пока не ясна, и второй голос утверждал, что он просто потихоньку съезжает с катушек...

События последних дней были очень свежи в его памяти. Стоило только закрыть глаза, как они тут же начинали мелькать перед внутренним взором хаотичным набором картинок, эпизодов, мгновений, из которых одно повторялось наиболее настойчиво...

Раненная Марина и та секунда, показавшаяся целой отдельной жизнью... Ведь можно было убежать, попросту бросив ее умирать в мучениях от полученных ран. Можно было броситься и попытаться вырвать оружие из ее рук, а потом оказать ей помощь ее же аптечкой... Тогда, возможно, у девушки появился бы шанс дотянуть до прибытия прыгуна.

Но в ту секунду Олег Соколов пошел по пути наименьшего сопротивления, как та грязная вода в водосточном желобе из его детства. Тогда он просто нажал на спуск.

Конечно, он считал, что поступил правильно. Во всяком случае, он строго настрого запретил себе думать о других вариантах. Сейчас же, спустя некоторое время, находясь в относительной безопасности, в подогреваемом "Вепре", с надежным оружием за спиной, можно было дать слабину и погрузиться в отрешенные рассуждения, что было правильно, а что нет.

– Делай, что делаешь...
– невольно выдохнул Соколов, обрывая поток своих мыслей.
– Давай, Олежа, соберись, а то работать надо.

Чтобы помочь себе сконцентрироваться, парень сделал несколько

глубоких вдохов и выдохов, стараясь в этот момент ни о чем не думать.

Вновь посмотрев на голограмму обратного отсчета, он вынужден был отметить, что простоял так, находясь в некоем оцепенении, около пары минут.

"Сосредоточься, чтоб тебя!
– услышал он свой внутренний голос.
– Давай, соберись, осталось совсем чуть-чуть! Нельзя допустить оплошность в самый последний момент, давай".

– Да, да, да...
– закивал головой Соколов, соглашаясь с ходом своих мыслей.
– Все, я предельно собран и внимателен... А вообще, давай-ка ты лучше заткнешься. Хочу посмотреть на то, как прыгун садится...

Спустя несколько секунд высоко в небе полыхнула яркая вспышка. В одну сотую долю секунды она изменила свой цвет от огненно-красной до бледно-голубой и, в том месте где она была, материализовалась огромная "реликвия".

Шаттл-прыгун. Как долго Соколов ждал этого момента. Сколько тысяч раз он представлял его себе... Но сейчас, вместо того, чтобы позволить себе восторженный взгляд или почувствовать нетерпеливое волнение, он сосредоточенно перевел глаза на терминал удаленного доступа и отправил шаттлу второй блок координат.

Глава 21

Прыгать меж звездами через определенную последовательность функций оказалось намного проще, чем пытаться приземлить таким методом корабль в специально отведенное место. Погрешность в несколько десятков километров тут играла решающую роль.

Несколько секунд прыгун находился в свободном падении, но потом включились посадочные двигатели. Огромные столбы пламени озарили своим свечением темные тучи, словно пытаясь выжечь их начисто. Несмотря на то, что прыжки меж звезд выполнялись благодаря энергоемкому Вилонию, взлет и посадка прыгунов происходили по старинке на ракетном топливе. Только теперь его требовалось значительно меньше, чем на заре эры космонавтики в середине двадцатого века.

Загорелась голограмма входящего сигнала. Несколько секунд компьютеры шаттла и терминала общались между собой, после чего прыгун вновь превратился в яркую вспышку, которая тут же появилась вновь, уже почти над головой Соколова.

Ударная волна опустилась на разрушенный лагерь, поднимая в воздух снег, листья, гарь и куски мелкого мусора. Зная, что так будет, Соколов прижал кейс за края всем весом своего тела к поверхности плотно прикрученного стола. От сильного хлопка, сопровождающего прыжок, в ушах повис мерзкий звон, а из легких как будто вышибли весь воздух, но Олег не стал отвлекаться на свои ощущения, ему и так было чем заняться. Процедура посадки требовала контроля над постановкой защитных экранов и выполнения еще множества мелких обязанностей.

Стальная махина зависла в сотне метров над посадочной площадкой, края которой, приводимые в движение мощными электродвигателями, начали сдвигаться, образуя форму чаши и открывая вытяжные шахты. Прыгун вновь запустил посадочные двигатели.

Второй прыжок значительно погасил энергию падения, поэтому теперь они не работали на полную мощность. Но, невзирая на это, снег в радиусе сотни метров вокруг площадки начал стремительно таять. Олег оторвал взгляд от голограмм и посмотрел на шаттл. Столбы пламени ударяли точно в вытяжные шахты, плавно, насколько этот термин был применим к садящейся махине, опуская ее на землю.