Индиго. Начало
Шрифт:
Шаг за шагом отряд продвигался вперёд, но ничего не происходило. И наконец, Осберт упёрся дулом автомата в стену.
— Всё, пришли. Стена.
Ольга по старому принципу попыталась нащупать на стене какую-нибудь сенсорную панель или хоть что-нибудь. Но всё было тщетно.
— Ничего нет. Чёрт, это какой то тупик. Нас и правда отслеживали и запихнули в эту комнату. Разворачиваемся и идём назад к лифту. Попробуем подняться наверх.
Команда по проторенному маршруту быстро вернулась к лифту. Ольга попыталась найти хоть какие-нибудь кнопки или рычаги, что бы запустить лифт. Но у неё ничего не выходило. Внезапно в лифте раздался голос, какой обычно раздаётся из рации.
— Внимание!
От неожиданности все начали оборачиваться по сторонам. И только Ольга сразу поняла, что голос идёт из её рации. Она достала её и решила ответить.
— Кто это? С кем я говорю?
Но не дожидаясь из рации, Осберт произнёс.
— Это Макгрубер.
Голос из рации засмеялся.
— Бинго мистер Осберт Остин. Рад приветствовать вас в моём логове. Возьмитесь покрепче за ручки, сейчас вас немного потрясёт.
Двери лифта закрылись, и он резко дёрнулся вниз. Голос из рации продолжал.
— В комнате выше вас обработали дезинфекционным паром. Теперь вы если и грязны, то только в своих мыслях. Лифт скоро опуститься вниз и я удовлетворю ваше любопытство господа. Я покажу вам то, зачем вы сюда пришли. Я даже обещаю сохранить ваши жизни, если вы будет хорошо себя вести и идти мне на встречу. Поэтому первая моя просьба, положите, пожалуйста, ваше оружие на пол, и сдвиньте его в угол лифта.
Все молча выполнили просьбу Макугрубера и через несколько секунд, лифт остановился.
Глава 10
Глаза было ещё больно открывать. Яркий белый свет буквально резал зрачки, и они сильно слезились. Каждая попытка сопровождалась сильной болью не только в глазах, но и в затылочной части. Через несколько минут, всё-таки удалось на половину раздвинуть веки. Осберт увидел перед собой стены и потолки леденяще белого цвета. При чём стены были мягкие, такие обычно бывают в психиатрических лечебницах, что бы особо буйные себя не поранили. Ещё Осберт понял, что он находиться в лежачем положении, но в свободной позе. Ни чем и не к чему не прикован. Он не помнил, как сюда попал. Последнее, что помнило его сознание — это лифт и говорящий по рации голос Макгрубера. Дальше провал. Осберт решил встать и осмотреться. Сделать это было совсем не легко. Превозмогая боль и слабость, он всё-таки справился с этой задачей. Первое, что он увидел, это лежащая без сознания Ольга, в противоположном углу комнаты. Она была уже переодета в белую утягивающую пижаму и белые тапочки. Осберт и сам сначала не заметил, что он был одет в то же самое. Он подошёл к ней и попытался привести её в чувства, но тут раздался голос из встроенного в потолок микрофона.
— Я бы не стал этого делать.
Осберт сразу понял, что это Макгрубер.
— Что ты с ней сделал, урод?
— Не переживай мой друг, с ней всё хорошо. Ей ввели особый препарат, впрочем, как и тебе. Препарат решает сам, когда привести в чувства носителя. Если попытаешься её разбудить, последствия могут быть самые непредсказуемые. Вплоть до того, что её может не стать. Я думаю, ты не хочешь потерять такое аппетитное тело в столь безобидной ситуации.
Осберт с яростью посмотрел в сторону, откуда шёл голос. Помимо микрофона, там была ещё и камера.
— Да да Осберт, я видел её формы, когда охрана переодевала вас. И скажи мне спасибо, что никто не воспользовался её состоянием.
— Что тебе надо от нас?
— Мне что надо? Это вам что надо!? Вы вторглись на мою территорию.
— Мы хотим спасти детей от ваших бесчеловечных действий.
— Они не нуждаются в спасении, а наоборот. Они благодарны нам, за то что мы развиваем их дар.
— А мёртвые, у которых не получилось ничего
— Это война Осберт. Как и на любой войне, здесь есть потери. В скором времени мы вырастим совсем другую нацию. Людей, способных творить и менять историю. Ты понимаешь, от скольких бед спасут человечество эти дети? Не будет войн, не будет смертельных болезней. Мир будет процветать в гармонии.
— Вы не предлагаете это человечеству, а навязываете, не оставляя выбора.
— А по другому никак к сожалению. Им это нужно, но они не в состоянии принять это сами. Они в состоянии принять еду, выпивку и дешёвый секс в мотеле. И больше ничего. Поверь Осберт, мы перебрали тысячи вариантов по улучшению и созданию идеального мира. Этот наиболее подходящий. Я покажу тебе.
Голос в микрофоне замолк, и в камеру открылась дверца. Но никто не входил и Осберт решил сам посмотреть, что за дверью. Там был обычный коридор, чем то напоминающий больничный. По нему ходили люди в белых халатах чем то напоминающих докторов. Только это были учёные разных степеней и у всех у них были свои локальные задачи. Они быстро и суетливо передвигались по коридору. У каждого из них было лицо, озабоченное огромным количеством задач. Осберт стоял на одном месте, рассматривая поток людей, движущийся в хаотичном порядке, пока не ощутил на плече чью-то руку. Он резко обернулся. Перед ним стояла молодая девушка с папкой бумаг в руках. С её лица не сходила приветливая улыбка.
— Вас ждут в отсеке B-13.
Она указала кивком головы в дальний край коридора.
— Я вас провожу.
Девушка направилась вперёд, и Осберт решил пойти за ней. Они прошли половину коридора и повернули налево. В этом крыле, как ни странно не было, ни одного человека. Они дошли до конца и остановились у последней двери. Девушка вновь обратилась к Осберту.
— Вам в эту дверь.
Прежде чем зайти, Осберт решил поинтересоваться.
— А что там за этой дверью?
Девушка не теряя приветливость и дружелюбие ответила.
— Там будущее.
Не сказав больше ни слова, она развернулась и ушла. Постояв несколько секунд, Осберт всё-таки набрался смелости и открыл дверь. То, что он увидел, сильно удивило его. Перед ним простирался огромный сад, в котором было множество разных деревьев и растений. Над ними нависало голубое небо, в котором светило солнце. Было слышно пение птиц и журчания ручья. По всему саду бегали дети, одетые в одинаковые белые пижамы. Они резвились между собой. На их лицах были неподдельные улыбки. Кто-то играл в мяч, другие пытались догнать друг друга, ещё одни прыгали через скакалки. И все были счастливы. За всем этим умилением Осберт вновь не заметил, как к нему подошли сзади. На этот раз это был Макгрубер. Обернувшись и увидев его, Осберт насторожился. Но Макгрубер всем своим видом давал понять, что не собирается нападать.
— Спокойно Осберт. Не надо осквернять это место. Я обещал тебе показать, смотри.
Макгрубер двинулся по тропинке вперёд прогулочным шагом. Осберт пошёл с ним.
— Посмотри на этих детей Осберт. Они счастливы здесь. Мы даём всё, что им нужно. А что дашь им ты и твой хвалёный Чет Грин? Распределишь каждого в детский дом где их ждёт безвкусная каша и потрепанный плюшевый медведь?
— Там они будут знать, что их не убьют.
— Ты не понимаешь Осберт. Дети, которые погибают, добровольно идут на эту смерть. Мы проводим с ними много теоретических занятий. Мы показываем им что есть этот мир. Даём им понять, кто они такие, и кем они могут стать, благодаря нам, и что они могут сделать для этого мира. И самое интересное и неожиданное для тебя Осберт, что они соглашаются, не смотря на риск умереть.