Индийская тушь
Шрифт:
Флора. Мы едем?
Дюранс…но я теперь в страшно затруднительном положении.
Флора. Почему это?
Дюранс. Это он вас посещал?
Флора. Я посещала его.
Дюранс. Я знаю. Он вас посещал?
Флора. Не ваше дело.
Дюранс. Но это именно мое дело.
Флора. Потому что вам взбрело в голову, что вы меня любите?
Дюранс. Нет, я… следить за тем, что происходит с Раджой, это одна из моих… я пишу отчеты в Дели.
Флора (с удивлением). Боже мой!
Дюранс. Вы – персона политически подозрительная. Приехали сюда с рекомендацией
Флора. О, милый полицейский.
Дюранс. Как я могу это проигнорировать?
Флора. Не игнорируйте. Докладывайте все, что вам угодно. Мне все равно, понимаете? Вам не все равно. А мне все равно. Всегда было все равно. (Она выходит на веранду. Говорит с отчаянием.) Ох, посмотрите на небо. Мы опоздаем! Дюранс (посылает все к черту). Давайте! Нам на запад… если вы умеете водить автомобиль, мы успеем.
Они несутся к автомобилю… стучат двери, машина с рычанием оживает, и «даймлер» срывается с места с опасной, судя по звуку, скоростью.
Миссис Свон и Аниш уходят. Он несет свой саквояж. У нее экземпляр Эмили Зден, принадлежавший Флоре.
Аниш. Миссис Свон, в письме Флоры говорится: «Ты сама догадаешься. Ты бы меня не одобрила…» – а сноска мистера Пайка намекает, что это был политический агент, капитан Дюранс, с кем…
Миссис Свон. Мистер Пайк слишком много на себя берет.
Аниш. Да! Но почему вы не одобрили бы капитана Дюранса? Она наверняка имела в виду…
Миссис Свон. Что она имела в виду, мистер Дас?
Аниш. Я не хочу вас обидеть.
Миссис Свон. Тогда потрудитесь не говорить ничего обидного.
Аниш. Но почему бы вам быть против офицера британской армии, миссис Свон? Вы были бы не так против индийского художника?
Миссис Свон. Конечно, мистер Пайк здесь попал в самую точку. В тысяча девятьсот тридцатом году я работала в коммунистической газете. Что подтверждает мысль о том, что люди полны сюрпризов. Но вы знаете все это по своему отцу.
Аниш. Как!
Миссис Свон. Он вас тоже, должно быть, удивил. Устроил террор на праздновании Дня Империи, швырял манго в «даймлер» Резидента.
Аниш. Да, да. Он, наверное, сильно… изменился.
Миссис Свон. Да. Люди меняются. (Она отдает Анишу книгу Эмили Зден.) Она ваша. Она принадлежала вашему отцу. На ней его имя.
Аниш берет книгу без слов и открывает ее.
Я надеюсь, вы не разреветесь. И не надо делать выводов. Когда Флора говорила, что я ее не одобрила бы, она не имела в виду того или другого мужчину. Сигареты, виски и мужчины не были у нее на повестке дня. Ей не нужен был доктор Гаппи, чтобы это понять. Нет, я бы не одобрила это. Но слабостью Флоры всегда были романы. Назовем это так.
Аниш. У нее был роман с моим отцом.
Миссис Свон. Вполне возможно. Или с капитаном Дюрансом. Или с Его Высочеством Раджой Джуммапура. Или с кем-то совершенно посторонним. Сейчас это едва ли важно. Для Флоры мужчины не были важны. Иначе их было бы меньше. Она ими пользовалась
Аниш. Нет, спасибо, но я думаю об отце. Он точно не хотел бы этого, даже в сноске. Так что мы ничего не скажем мистеру Пайку.
Миссис Свон. Молодец. Я тоже ничего не скажу Пайку. Благодаря вам этот день был необычайно интересным.
Аниш. Благодарю вас за чай. Торт был изумительный! И клюквенный джем тоже.
Миссис Свон. У меня еще осталась клюква, нужно ее подобрать. И сливы подойдут. Дома я всегда любила фруктовые деревья.
Аниш. Дома?
Миссис Свон. Абрикосовые сады, миндаль, сливы… я всегда была равнодушна к южным фруктам: манго, папайя и тому подобное. Но в горах на Северо-Западе… Я была не готова к этому, когда приехала туда в первый раз. Дул ветер. Стояло раннее лето. Я никогда не видела такого цветения, его раздувало повсюду. Сугробы белоснежных цветов собирались у стен кладбища. Мне пришлось встать на колени и смахнуть лепестки с могилы, чтобы прочесть ее имя.
Они уходят за сцену.
Нэлл склоняется над могильным камнем… На нее смотрит Эрик.
Нэлл. «Флоренс Эдит Крю… Родилась 21 марта 1895… умерла 10 июня 1930. Requiescat In Расе [62] ».
Эрик. Могила очень простая. Я надеюсь, вы не против.
Нэлл. Да. Это очень хорошо с вашей стороны.
Эрик. Что вы, мы заботимся о своих. Само собой.
Нэлл. Я думаю, она хотела бы, чтобы под ее именем было написано «Поэт». Если я оставлю вам денег?…
62
«Requiescat In Расе» – «Да почиет в мире» (лат.).
Эрик. Я распоряжаюсь небольшими фондами. Можете на это рассчитывать, мисс Крю. Поэт. Мне нужно было самому догадаться. Мы именно так и помним вашу сестру.
Нэлл. Правда?
Эрик. Она читала нам однажды. У Клуба есть привычка заставлять гостей отрабатывать свой хлеб, и мисс Крю читала нам… из своего.
Нэлл. О боже!
Эрик (нежно смеется). Да. Я подозреваю, что мы здесь слегка отстаем от моды. Но нам всем очень понравилось. Мы не знали, чего ожидать, потому что она была протеже мистера Чемберлена, который читал в городе лекции несколько лет назад. Может быть, вы с ним знакомы?
Нэлл. Да. Но мы с ним не очень поддерживаем отношения в последнее время.
Эрик. Ага. Когда она приехала, стояло то же время года. Было ясно, что она нездорова… например, эти ступени, по которым мы сейчас поднялись… она едва справилась с ними. Но и вообще иногда смерть в Индии более неожиданная вещь, хотя и более частая, понимаете? Я слишком много говорю. Простите. Я подожду у ворот. Пожалуйста, оставайтесь здесь сколько пожелаете. Меня никто не ждет.
Нэлл. Еще минутку. Флора не любила плакс.