Индийские сказки

Народные Сказки

Кто не познал тоски утрат, Тому не дастся в руки клад.

— О попугай! — отозвалась на эту речь Худжаста. — Как говорится, «на устах твоих масло и сахар», — ты пророчишь мне радость. Благодарю тебя! Но скажи правду — как же мне все-таки соединиться с ним? Известна поговорка:

Пусть надежда живет, Безнадежность умрет.

Вместо ответа попугай начал рассказывать:

— В одном городе

жил красивый юноша по имени Башир. Он сошелся с прекрасной женщиной, которую звали Чанду. Прошло сколько-то времени, и их любовная тайна открылась. Тогда муж Чанду отвез ее в родную семью и оставил там. А Башир в разлуке с нею плакал день и ночь — только и делал, что вздыхал да стонал.

И вот он как-то раз пошел к одному арабу, своему закадычному другу, и сказал:

— Милый друг! Я пойду к Чанду. Пойди-ка и ты вместе со мной. Ведь люди говорят: «Единица рядом с единицей — одиннадцать», а еще говорят: «Двое лучше одного».

Араб согласился и отправился вместе с Баширом. Спустя несколько дней они подошли к тому городу, где жила Чанду. Башир сел под деревом и послал араба известить ее о своем приходе. И вот араб подошел к дому Чанду, возлюбленной Башира, и сказал ей:

— Слушай, Чанду! Башир прислал тебе привет. Он сидит там-то, под таким-то деревом, и ждет тебя не дождется.

Чанду несказанно обрадовалась и ответила:

— Передай ему от меня привет и скажи, что ночью я непременно приду к нему под дерево. А то, что мне нужно сказать ему, отложу до встречи. Когда увидимся, тогда и скажу.

Араб возвратился к Баширу и в точности пересказал ему все, что говорила женщина.

Когда настала ночь, Чанду принарядилась и пришла к Баширу, обняла его, заплакала, а он тоже зарыдал без удержу и прижал ее к своей груди.

Как описать мне это свиданье — Горе любовников, стоны, рыданья? Вот напишу, как их слезы лились: «Савана и бхадона [34] ливни слились».

Наконец, Башир выплакался и сказал:

— Ну, Чанду, эту ночь ты проведешь здесь!

— Только если этот араб исполнит мою просьбу, — промолвила Чанду. — Исполнит — останусь.

— Что за просьба? — спросил араб.

— Надень мое платье и подойди к нашему дому, — ответила Чанду. — Как придешь, сядь молча во дворике, а лицо закрой покрывалом. Если мой муж подойдет к тебе с чашкой молока и попросит тебя ее выпить, ты чашки не бери и покрывала не поднимай. Он поставит возле тебя чашку, полную молока, и уйдет, а ты тогда ее выпей.

34

Саван — четвертый месяц индийского года; бхадон — пятый. Оба вместе составляют период времени приблизительно от середины июля до середины сентября. В течение этих двух месяцев почти беспрерывно льют тропические ливни.

Араб согласился. Подошел к дому Чанду и молча уселся во дворике, а лицо закрыл покрывалом. Вскоре к нему подошел муж Чанду с чашкой молока и стал говорить:

— Душа моя, я принес тебе молока. Подними покрывало и выпей чашку.

Но араб покрывала не поднял и чашки не взял. Тогда муж Чанду рассердился и принялся его бить и ругать:

— Я

с тобой говорю ласково, по-хорошему, — кричит, — сама видишь, как я тебя люблю. А ты ни лица не откроешь, ни слова не вымолвишь!

И так он отколотил араба, что у того вся спина посинела и вспухла. Наконец, муж Чанду ушел, а наш араб остался. И больно ему было до слез и смешно. Но вскоре подошла мать Чанду и принялась его уговаривать:

— Дочка, я ли тебе не твержу, что нехорошо постоянно воротить нос от мужа! Душа моя, почему ты ему не покоряешься? Будешь все тосковать по Баширу, не видать тебе больше своего мужа!

Уговаривала-уговаривала, потом пошла к сестре Чанду и сказала:

— Пойди к ней, доченька, уговори ее. Скажи: «Почему не слушаешься мужа?»

Сестра Чанду — а она поистине была краше луны — вышла во двор, обняла араба и сказала:

— Сестрица, не ссорься со своим мужем!

Как увидел араб ее лицо, так и о боли своей позабыл. Поднял покрывало и сказал:

— Твоя сестра пошла к Баширу, а меня послала сюда. Гляди, сколько я из-за нее вытерпел! Не хочешь, чтобы ее тайна раскрылась, ложись спать рядом со мной; а не то оба мы будем опозорены: и я и твоя сестра.

Выслушала его женщина, засмеялась и легла с ним рядом. А под утро араб пошел к Чанду, и она спросила его:

— Как прошла ночь?

Араб сказал ей, что видел ее мужа и сестру, а потом показал свою спину. Чанду сначала смутилась, но скоро поняла, что он всю ночь миловался с ее сестрой.

Попугай досказал эту сказку и молвил:

— Ну, Худжаста, теперь иди и насладись со своим возлюбленным.

Выслушала его Худжаста и хотела было уйти к своему милому, но в это время настало утро, и петух запел. Пришлось ей остаться и на этот раз. Тогда она горько заплакала и прочла такие стихи:

Рассветы — вестники разлуки. Опять рассвет, и снова муки!

Двадцать первый рассказ: о том, как один купец обедал у себя дома, а в это время подъехал всадник и подсел к нему, а также о том, как лошадь всадника издохла и он пошел к судье, но проиграл свою тяжбу

Когда солнце скрылось и взошла луна, Худжаста надела нарядное платье, пошла отпрашиваться к попугаю и сказала:

— Сегодня у меня от разлуки с милым беспокойно на сердце.

Дойдет до друга мое послание, Наступит счастье, уйдет страдание.

Хоть я и могу пойти к своему возлюбленному, но не хочу уходить без твоего разрешения потому, что вполне полагаюсь на твой разум. Если ты этой ночью меня отпустишь, я всю жизнь буду тебя благодарить и молиться за тебя.

— Да, госпожа, — сказал попугай, — умные люди ничего не делают, не подумавши. Ты сама умна, а потому ничего не начинаешь без моего совета. Так что, если кто-нибудь не дай бог и вздумает с тобой ссориться, ты поступишь рассудительно и находчиво, а значит, не попадешь в беду. Вот и один умный купец сумел поступить так ловко, что ему не пришлось раскаиваться.

Не унизишь оскорбленьем мудреца. Не возвысишь восхвалением глупца.

— Что это за сказка? — спросила Худжаста.