Индийский поход
Шрифт:
В одну ночь была ликвидирована почти вся верхушка заговора.
В принципе можно было еще парочку заговорщиков прижать к ногтю, времени до утра оставалось еще много, но как говорится, лучшее враг хорошего. Возрастали риски осмысленного сопротивления «раскулачиваемых», ведь пожары уже полыхали вовсю, новости о них распространяются очень быстро, тем более что все влиятельные люди живут недалеко друг от друга. Да и на выручку могут прийти услышав стрельбу.
В общем еще немало заговорщиков, но одномоментно лишившись локомотива они невольно притихнут, гадая,
– А мы этому активно поспособствуем… – недобро усмехнулся Василий Васильевич.
Пожары в эти времена штука весьма пакостная, так что о них император узнал еще рано утром. То, что запылали сразу четыре дома было очень подозрительным, тем более когда стало ясно, чьи именно дома горят.
– Вызнай о случившемся все досконально! – потребовал Павел Первый у вызванного генерал-прокурора Обольянинова Петра Хрисанфовича.
– Слушаюсь, ваше императорское величество!
Прошло несколько часов и вот генерал-прокурор снова появился в императорском дворце.
– Говори!
– Ваше императорское величество, первым в два часа ночи загорелось английское посольство, а так же дом вице-премьера Панина. Через полчаса вспыхнули дома Палена и де Рибаса…
– Что с ними?! Почему они не здесь?!
– Ваше императорское величество…
– Ну?!!
– Они мертвы, ваше императорское величество… Как и английский посол.
– Что?! Мертвы?!!
– Так точно, ваше императорское величество. Даже из дворни никто не спасся…
– Почему?!
– Подозреваю убийство, ваше императорское величество.
– Убийство?! Кто посмел?!! Кто?!! – топая ногами и брызгая слюной, орал он на стоящего перед ним навытяжку генерал-прокурора.
Петр Обольянинов лишь продолжая тянуться, молчал.
– Найди их! Слышишь?! Найди этих татей!!! Сделай все возможное и невозможное, но найди!!!
– Слушаюсь, ваше императорское величество! Приложу для этого все силы!
– Прочь! Ищи их и не возвращайся пока не найдешь!!!
Генерал-прокурор поспешно удалился, а разгневанный император еще некоторое время истерично побушевав, выдохся и без сил рухнул в кресло.
– Кто это сделал?.. Кто?.. Кому выгодно?..
Но как бы он ни пытался ответить на этот вопрос, ничего не получалось.
Политический пасьянс не складывался.
Кто-то через убийство посла хочет окончательно рассорить Россию с Англией, лишив даже тени на примирение?
Вполне возможно.
Убийство высших сановников в эту канву тоже хорошо ложится. Павел Первый хоть и был сумасбродом, но все же далеко не клиническим идиотом, как об этом принято думать и знал, что Панин и Пален, как и многие другие сановники являлись англофилами.
«Французы? – вычленил он явных подозреваемых. – Слишком явно… словно их хотят подставить под удар. Опять же очень грубо сработано. Но кто? Сами англичане? Они хотят рассорить с франками, чтобы не допустить союза
Поверить в такое было трудно. Особенно это было тяжело «благородному рыцарю», коим считал себя император и переносил эту рыцарственность на всех, кто являлся носителем «голубой» крови. Оттого сильно негодовал и обижался, когда с ним поступали не по-рыцарски, как например австрийцы и те же англичане. Расставаться со своими иллюзиями вообще очень неприятно.
– Какая-то третья сторона? Но кто?!
«Или все-таки французы? – снова с подозрением подумал он. – А что до того, что так явно и грубо, так как раз в расчете на то, что это будет взято во внимание и сбросит с них подозрение…»
Павел первый застонал и схватился руками за голову, почувствовав, как от этих размышлений у него началась жестокая мигрень.
Все было слишком запутано.
– И что подумают в Европе?
От последней мысли императору стало совсем плохо. О том, как к нему относятся он был прекрасно осведомлен, чего только стоит перлюстрированное письмо того же посла Уитворта, где он писал, что российский император безумен из-за чего чуть не стал персоной нон-грата, но потом все же императора отговорили от высылки английского дипломата.
Немного придя в себя, император задался новыми вопросами.
– И кого теперь делать вице-канцлером и губернатором?
Идей не было. Павел Первый почти никому не доверял, разве что по-собачьи преданного Обольянинову, всех подозревая если не в измене, то в недостаточной преданности. А чему удивляться если он изначально рос в нездоровой обстановке, когда собственная мать не хотела делать его своим наследником, а передать трон внуку Александру. Кого такое оставит равнодушным? Да и потом продолжили нагнетать нервическую атмосферу. Ему фактически целенаправленно расшатывали психику, дабы на фоне параноидальной подозрительности сделать зависимым. Своего в итоге добились, даже несколько перестарались.
– Державин разве что? – неожиданно подумал император, в голове словно щелкнуло и появилось облегчение. – Да, достойный муж и патриот отечества… А губернатором кого?
Но на эту тему он думать не стал, не так уж и принципиально. Опять же начала усиливаться проклятая мигрень.
Генри Эддингтон премьер-министр Соединенного королевства вошел с регулярным докладом в кабинет Георга Августа Фредерика, выполнявшего роль регента при своем отце – сошедшего с ума короля Георга Третьего.
– Ваше высочество… – поклонился премьер-министр.
– Итак Генри, что там происходит в этой дикой Московии? Погиб наш посол…
– Это было убийством, ваше высочество.
– Это точно?! – воскликнул принц и даже вскочил с кресла.
– Вне всякого сомнения, ваше высочество. Тело лорда Уитворта было опознано среди прочих и тщательно обследовано нашими докторами. На его теле имелось несомненно ножевое ранение в области печени. Кроме того, остальные работники посольства так же пострадали от пулевых ран и переломов. Тайник был пуст.