Индоевропейцы Евразии и славяне

Гудзь-Марков Алексей Викторович

Провозвестником наступления и господства эпохи Латена в Европе явились вторжения кельтов, носившие характер тотального заселения целых регионов Европы и Малой Азии, закрепление которых шло путем строительства густой сети дорог, крупных, объединенных общей системой обороны укреплений и освоения наиболее плодородных земель через возникновение множества сельскохозяйственных поселений. Исходным районом кельтской экспансии в Европе было место схождения крупнейших речных систем центра и запада Европы — район Верхнего Дуная, Рейна, Сены, Луары и Роны.

В течение V–III вв. до н. э. кельты распространили свое влияние и непосредственно заселили территории Пиренеев, Британского архипелага, бассейн реки По на севере Апеннин, значительные территории в бассейнах Рейна и Эльбы и ряд районов вздохнувшей и расцветшей после долгой засухи Карпатской

котловины в бассейне Среднего и Нижнего Дуная (Чехия, Моравия, Словакия, восточные склоны Альп, Венгрия, Румыния).

В III в. до н. э. отряды кельтов заняли земли в центре и на севере Малой Азии, где было положено начало исторической Галатии, статей непосредственной преемницей хеттской цивилизации II тыс. до н. э. и наследовавшего ей Фригийского царства X–VIII вв. до н. э. со столицей в малоазиатском городе Гордионе.

Множество кельтских воинов состояло на службе в греческих государствах V–I вв. до н. э. Причем первое упоминание о кельтах принадлежит греческому историку Гекатею Милетскому (540–475 гг. до н. э.), поведавшему о том, что греческая колония Мессалин (Марсель) расположена в землях лигуров, в непосредственной близости от кельтов.

Мощь кельтской экспансии и весомость привнесенной ими в Европу культуры (Латен) во многом нивелировали иные культурные очаги континента и в значительной степени стирали разделяющие их грани, придавая индоевропейской цивилизации Европы известную универсальность, которой и было дано название Латена.

Схожие процессы происходили и в эпоху экспансии носителей культуры полей погребений, и в эпоху Гальштата, и позже, в эпоху владычества Рима, в русской исторической литературе отраженной как Века Трояновы.

В эпоху Латена в Европе окончательно отказались от бронзовой и переориентировались на железную металлургию. Короткие мечи V–IV вв. до н. э., являвшиеся наследниками степных кинжалов, к III–I вв. до н. э. вытянулись едва не до метра. Защитой для кельтского воина служили деревянные с металлическим умбоном (внешний выступ) щиты значительных размеров.

Погребения кельты совершали в грунтовых могилах, иногда под курганами, причем трупосожжение преобладало в центре Европы.

^{Золотые браслеты и шейная гривна из могилы IV в. до н. э. в Вальдальгесгейме Рейнской области}

В течение всей эпохи Латена из Греции и Апеннин в центр и на запад Европы поступал мощный поток товаров.

В чистом, практически незамутненном виде до наших дней кельтская общность сохранилась в Ирландии, Уэлсе и Шотландии, сумев при этом сохранить язык и своеобразие культуры. На Пиренеях кельты смешались с иберами, наследниками культур Эль-Аргар, колоколовидных кубков, полей погребений, и получили историческое название кельтеберов. На исторической родине кельтов (Франция, Швейцария, Бельгия, часть Германии) они подверглись уже в I тыс. н. э. значительному смешению с германцами. Но именно кельтское культурное, языковое и этническое своеобразие предопределило столь разительную разницу Франции и Германии.

В центре и на востоке Европы кельты подверглись значительному этническому растворению, но сумели придать известное своеобразие западнославянскому языку и культурному ряду, и в первую очередь это коснулось чешской общности славянского мира и отчасти южнопольской и прикарпатской (хорваты) общностей. Столкновение кельтского и славянского миров в центре Европы — тема крайне интересная и заслуживающая особого внимания.

Как мы помним, центром культуры полей погребений Европы была лужицкая культура XIII–VIII вв. до н. э., расположенная в бассейнах рек Одры и Вислы, к северу от Карпат. Именно лужицкая культура в эпоху Гальштата оставалась носительницей традиций эпохи полей погребений, и именно из лужицкой культуры выросли важнейшие славянские культуры рубежа эр: пшеворская (II в. до н. э. — V в. н. э.) на территории Польши и зарубинецкая (II в. до н. э. — I в. н. э.) на Среднем Днепре. В то же время эпоха характеризовалась широчайшей общеевропейской экспансией народов — носителей культуры полей погребений, доходивших на западе до Пиренеев и Британского архипелага, проникавших на Апеннины, и практически полностью

покрывших центр Европы по среднему течению Дуная, включая восточные склоны Альп (Штирия, Каринтия, Словения) и историческую Иллирию на северо-западе Балкан. Наряду с этим именно в XIII–VIII вв. до н. э. произошли исторически засвидетельствованные вторжения в Элладу дорийцев и на Апеннины этрусков, причем источником вторжений служила долина Среднего и Нижнего Дуная в центре Европы и Малая Азия.

Из рассмотрения эпохи полей погребений следует вывод, что индоевропейские общности запада, юга и центра Европы находились в значительной культурной, этнической и до определенной степени языковой близости с носителями лужицкой культуры, давшей впоследствии жизнь классическим славянским культурам центра и востока Европы (пшеворская, зарубинецкая, прага-корчаг V–VII вв. н. э.).

Степень близости славянского и венедского миров Европы для меня тождественна. Я допускаю и то, что создателями культурной традиции полей погребений или погребальных урн являлись венеды, иначе говоря протославяне. И именно поэтому в эпоху великих переселений народов (V–VII вв. н. э.) славяне с такой легкостью обосновались и пустили корни в Восточных Альпах (Штирия, Каринтия, Словения), в бассейне Среднего и Нижнего Дуная и на Балканах. Германские вторжения на Пиренеи, во Францию и на Апеннины, эпохи великих переселений народов не дали столь значимых результатов, и германцы, внеся определенное культурное и языковое своеобразие, растворились в среде кельтов и латинов. Славяне же на Балканах и в центре Европы были фактически коренным основополагающим населением с глубочайшими этнографическими, языковыми и топонимическими корнями, восходящими к III–II тыс. до н. э..

Славянам в I тыс. н. э., собственно, и нечего было переиначивать и не с чем бороться, их общность с землями Дунайской долины, Балкан и Восточных Альп коренилась во временах эпохи полей погребений XIII–VIII вв. до н. э., а в реальности ещё в III тыс. до н. э., на что указывают древнейшие параллели латинского, греческого и славянского языков (время рождения ранней Эллады XXV в. до н. э.). Пуповина, связывавшая протославянскую и протолатинскую языковые общности, рвалась в горных теснинах Альп, защищающих Апеннины с севера и северо-востока, связи же славянского и греческого языков были теснее и имели широкую историческую перспективу, ибо народы не знали столь значимых естественных препятствий во взаимных контактах.

Отголоски столкновения идущего в центр и на восток Европы кельтского мира и занимавшего Восточные Альпы и Карпаты славяно-венедского отражены в начальной летописи восточных славян IX–XII вв. н. э. «Волохомь (кельты вольки) бо нашедшим на словен на Дунайских и севшим в них и насилующим их» (Ипатьевская летопись).

Движение кельтов на восток Европы вплоть до запада Украины наряду с начавшимся в VII в. до н. э. давлением на носителей лужицкой культуры с севера, из низовьев Вислы и Одера, представителей германского мира предопределили направление и ход развития судеб славянской общности Европы с генеральным преобладанием восточной ориентации.

Яркое историческое свидетельство этого мы и находим в Ипатьевской летописи:

«…Афетовы же сынове запад прияша и полуночные страны… от племени же Афетова нарицаемом Норцы иже суть словене. По множе же времени селе суть словене по Дунаеви где есть ныне Угорская земля (Венгрия) и Болгарская от тех словен разидоша-ся по земле и прозвашася именем своим, где седоша, на котором месте. Яко пришел седоша на реке именем Мораве и прозвашася Морава а друзии Чесь нарекошася а се ти же словене хорвати Белые, Сербы и Хорутане.

Волохомъ бо нашедшим на словен на Дунайских и севшим в них и насилующим их. Словене же пришедше и седоша на Висле и прозвашася ляхове а от тех ляхов прозвашася поляне ляхов. Другие лютичи иные мазовшане а иные поморяне. Тако же и те словяне пришлие и севшие на Днепре и нарекшиеся поляне а другие деревляне за ними седшие в лесах а другие седоша между Припятью и Двиною и нарекшиеся дреговичи и иные седшие на Двине и нарекшиеся полочане речки ради яко втекает в Двину именем Полота. От сего прозвавшиеся полочане. Словяне же седоша около озера Ильмень и прозвашася своим именем и сделавшие город и нарекшие его Новгород… А другие же седоша на Десне и Семи и по Суле и нарекшиеся северяне и тако разделился словянский язык те же и прозвалась словянская грамота».