Infernal
Шрифт:
Дома меня ждёт Лиза – моя сладкая девочка.
Ждёт. Меня. Странно, но она мне даже не позвонила. Немудрено – сам же предупреждал её, что сегодня задержусь. Буду поздно. Хм… Отчёт, словно за плечами десять лет счастливой совместной жизни. Как – то это сухо звучит. По-совковому как-то.
Слишком несовременно.
В небе появлялись первые проблески утра. Звёзды еще напоминали об уходящей ночи, но как таковой тьмы не было и в помине. Привычная картина середины июля.
У парапета клуба лицо обдувает свежий дорожный ветерок. Я вышел первым, а компаньоны задержались, чтоб привести себя в порядок и подрочить в сортире. Рядом толпится смутный народ, раскачиваясь из стороны в сторону. Кто-то успел заказать
Девицы бросают сигареты и достают из сумочек салфетки, старательно протирая тугой шёлк, надеясь, что, будто превратившись в мистера Пропера, сведут пятна одним лёгким движением. Увидев старания незадачливых пассий, господа устремляются на подмогу, дружелюбно смеясь над туповатыми подругами и отвешивая каждой по крепкому словцу. Те отвечают взаимностью. Вечеринка удалась. Платья испорчены. Склока заканчивается в невесть откуда подъехавшем лимузине. Большие мальчики пихают девочек в салон и протискиваются рядом. Писк стихает, и лимузин, мигая ослепительным блеском, сворачивает за угол.
Сзади незаметно показались приятели. От их призывающих реплик я обернулся. Приятели стояли не одни. Между ними, обхватив их за талии, обнаружилась невысокая рыжая профурсетка на высоких каблуках. Узкие джинсы с заниженной талией, чёрная крокодиловая сумочка и глубокое декольте однозначно намекали о многом. Она с любопытством оглядывала меня, словно предвкушая разделить остаток ночи на троих.
– Ты с нами? – нехотя спросил Секир, соблюдая приличие.
Я саркастично улыбнулся и помотал головой.
– Как знаешь, – не без удовлетворения заключил Белкин. – Давай мы тебя подбросим? Не бросим же одного.
Пришлось кивнуть утвердительно. Добираться до хаты самому тошно и омерзительно.
Спереди промычала подержанная тачила. Поморщившись, мне так и не удалось определить её марку. На капоте не было никаких опознавательных знаков, или я так устал, что не отличаю «Ладу Калину» от «Лансера».
Следуя молчаливому призыву железного коня, мы поспешили к авто. Белкин влетел в салон первым. Ожидаемо второй проскользнула дамочка и кое-как третьим, скрипя бицепсами и накопившимся под брюхом жирком, уместился Секир. В тесноте, да не в обиде, и с говорящей упругой попкой посередине. Мне посчастливилось сесть спереди.
– Как зовут очаровательную незнакомку? – ухмыльнулся я, не оборачиваясь.
– Мери! – проскрипела дурочка. – А вас?
– Мефистофель, – ответил я, не подумав, чем вызвал конское ржание компаньонов.
На этот раз я негодующе обернулся, и смех тут же стих. Приятели смотрели на меня ничего не различающими зрачками, словно обкурившись анашой в клубном сортире. Круглые широкие зрачки застыли на месте, как у кошки перед прыжком. Но приятели пусть коты, но не кошки, и они не охотятся на мышей, но охотятся на цыпочек, а для этого не обязательно уметь прыгать. Наверняка они поверили, что это и есть моё настоящее имя.
Мери сидела посередине, гладя их бёдра. То же самое проделывали Влад и Секир, только более
– Мефистофель?! Никогда не слышала, – призналась Мери. – Редкое имя. Это как Гвидон или Робеспьер.
– Очень редкое, – согласился я, пристально уставившись в лобовое стекло и отмечая недюжинный интеллект куртизанки.
– Но красивое.
– Очень красивое, – не разочаровывал я Мери.
Дальше инициативу перехватили друзья, принявшись по очереди посыпать Мери дурацкими анекдотами в стиле ню. Девочка смеялась, играла грудью, вальяжно подмигивала и делала вид, что слышит их в первый раз. Затем она попросила угостить её сигареткой. Сразу же двое услужливых кобелей потянули к ней мятые пачки и золотистые зажигалки. Чтоб не обижать любого из них, Мери отказала обоим, мудро достав своё пластмассовое огниво и закурив. Салон заполнил пьянящий дым. Водитель включил кондиционер, который не справлялся, тогда он приспустил окна и вздохнул свободно. Водитель явно был из числа противников курения и состоял в общественном движении против лоббирования табачных компаний. Как назло агитатору антитабачного комитета, Секир тут же закурил и вновь почувствовал себя героем и истинным продолжателем традиций несравненного поручика Ржевского. Он даже забыл, что девочки подобного рода давно не входят в его прайс-лист, но то ли он был слишком пьян, то ли обкурен до полнейшего одурения, то ли просто не понимал, что делает, не разглядев в княжне Мери явной порочности и бирки с надписью «Sale».
Кто был действительно счастлив, так это Влад Белкин. Не на седьмом небе, но где-то неподалёку. Видно, ему давненько не удавалось подцепить столь аппетитную крошку. Метр шестьдесят два плюс каблуки. А выше ни к чему. Так удобней. С моделями иногда приходится туго. Их ноги-ходули хороши на подиумах, а в постели они мешаются, так и норовят всё испортить, и не то чтобы Камасутру с ними пройти затруднительно, даже классика становится неудобной, за исключением пары позиций, если приноровиться. С коротышкой Мери у Белкина не возникнет подобных проблем. Неизвестно, догадывается ли Владик, что Секир неспроста к ним присоединился?! Возможно, догадывается. Впрочем, наверняка ему не впервой делиться добычей.
– Мальчики, а вы чем занимаетесь? – спросила вдруг Мери, выбросив окурок в окно.
– А вы? – подумал я, но не озвучил эту фривольную мысль. Но этот вопрос послужил для Секира красной тореадорской тряпкой, если бы он родился разъярённым быком.
Зарядившись хмельным красноречием, с трудом подбирая слова, он принялся объяснять крошке, чем они занимаются. Секир был хреновый артист и тот ещё балабол. Он открывал все подробности старых и свежих проектов, успев доходчиво объяснить ополоумевшей куртизанке, что они работают исключительно со звёздами, зажигают звёзды, проводят их по небесному небосклону и гасят их собственноручно по одному единственному взмаху.
Девичьи глазки сделались шире, чем лупы амазонской жабы.
– Вы продюсеры?! – выпалила она. Вцепившись лакированными ногтями в бедро Белкину, от чего он чуть вскрикнул и отодвинул её шаловливую ладошку себе на ширинку. – Как же мне повезло! А у меня приятный голос. Мамочка считала, что я очень талантлива.
– Да, детка! Талантлива! Сейчас приедем в студию и отпродюсируем тебя, – пообещал Белкин. – Ты узнаешь, из чего состоят настоящие продюсеры, и увидишь, как загорается новая звезда. Раньше была одна звезда – по имени Солнце. Отныне загорится звезда по имени Мери!