Инферно
Шрифт:
В комнате повисло напряженное молчание.
Сиена наклонилась к столу, в глазах ее читалась твердая убежденность.
– Доктор Сински, я уже вам говорила, что считаю действия Бертрана безответственными и чрезвычайно опасными. Если бы я могла его остановить, я бы сделала это не задумываясь. Очень вас прошу мне поверить.
Элизабет Сински потянулась к Сиене через стол и мягко взяла обе ее руки в свои.
– Я верю вам, Сиена. Верю каждому вашему
Глава 103
Перед рассветом воздух в аэропорту Ататюрка был холодным и сырым. Над летным полем у частного терминала висел легкий туман.
Лэнгдону, Сиене и Сински помог выйти из машины встретивший их перед зданием сотрудник ВОЗ.
– К вашему вылету все готово, мадам, – сказал он, вводя всех троих в скромное помещение терминала.
– А как насчет мистера Лэнгдона? – спросила Сински.
– Частный рейс во Флоренцию. Его временный паспорт уже на борту.
Сински удовлетворенно кивнула.
– А другое мое поручение?
– Уже выполняется. Посылка будет отправлена в ближайшее время.
Сински поблагодарила сотрудника, и он пошел к самолету. Она повернулась к Лэнгдону:
– Уверены, что не хотите лететь с нами?
Она устало улыбнулась ему и отвела назад длинные серебристые волосы.
– В нынешних обстоятельствах, – ответил Лэнгдон легким тоном, – от специалиста по искусству вряд ли будет много пользы.
– Вы уже принесли массу пользы, – возразила Сински. – Больше, чем вы думаете. И не в последнюю очередь… – Она сделала движение рукой, желая показать ему на Сиену, но молодой женщины рядом не было: она отстала шагов на двадцать. В глубокой задумчивости Сиена стояла у большого окна и смотрела на ожидающий их «C-130».
– Спасибо, что оказали ей доверие, – тихо сказал Лэнгдон. – Похоже, ей не часто его оказывали.
– Я думаю, нам с Сиеной Брукс многому предстоит друг у друга научиться. – Сински протянула ему руку. – Счастливого пути, профессор.
– И вам, – отозвался Лэнгдон, пожимая ей руку. – Удачи в Женеве.
– Удача нам очень нужна, – сказала она и кивнула на Сиену. – Даю вам пару минут попрощаться. Буду ждать ее в самолете.
Идя через терминал, Сински безотчетно сунула руку в карман. Нащупав там две половинки разбитого амулета, она вынула их и крепко сжала в руке.
– Не расстраивайтесь из-за посоха Асклепия! – крикнул ей вдогонку Лэнгдон. – Можно склеить. Эта беда поправимая.
– Спасибо! – отозвалась Сински, махнув ему рукой. – Надеюсь, что поправимо не только это.
Сиена Брукс стояла в одиночестве у окна и смотрела на огни вдоль взлетной полосы, которые из-за низко стелющегося тумана и густеющих туч казались какими-то призрачными. Поодаль на диспетчерской вышке гордо реял турецкий флаг: на красном фоне – полумесяц и звезда, старинные османские символы, пережившие империю.
– О чем
– Будет гроза, – сказала она не оборачиваясь.
– Вижу, – тихо отозвался Лэнгдон.
После паузы Сиена повернулась к нему.
– Жаль, что вы не летите в Женеву.
– Очень мило с вашей стороны, – ответил он. – Но вам предстоит обсуждать там будущее, зачем вам нужен такой балласт, как немолодой, консервативно мыслящий профессор?
Сиена посмотрела на него озадаченно.
– Вы считаете себя слишком пожилым для меня?
Лэнгдон рассмеялся.
– Сиена, я, разумеется, слишком пожилой для вас!
Она неловко, смущенно переступила с ноги на ногу.
– Ну что ж… но вы знаете, как меня найти. – Она по-девчоночьи дернула плечами. – В смысле… если захотите со мной повидаться.
Он улыбнулся:
– Непременно захочу.
Она слегка воспряла духом, и все же повисло долгое молчание: ни он, ни она не знали, как попрощаться.
Сиена глядела на американского профессора, и вдруг на нее нахлынуло непривычное чувство. Она встала на цыпочки и поцеловала его в губы. Когда отодвинула лицо, глаза были полны слез.
– Я буду скучать, – прошептала она.
Лэнгдон ласково улыбнулся и обнял ее.
– Я тоже.
Они стояли так и стояли, обоим хотелось продлить объятия. Наконец Лэнгдон заговорил:
– Есть старинное изречение… его часто приписывают самому Данте… – Он помолчал. – Помни нынешний день… ибо с него начинается вечность.
– Спасибо, Роберт, – сказала Сиена, у которой слезы уже текли по щекам. – Я наконец чувствую, что у меня есть цель.
Лэнгдон прижал ее к себе крепче.
– Вы всегда говорили, что хотите спасти мир. Теперь вы имеете шанс, Сиена.
Она мягко улыбнулась ему и отстранилась. Идя в одиночку к самолету, Сиена думала обо всем, что случилось… и обо всем, что еще может случиться… обо всех возможных вариантах будущего.
Помни нынешний день, повторяла она про себя, ибо с него начинается вечность.
Поднимаясь по трапу, Сиена молилась, чтобы Данте оказался прав.
Глава 104
Бледное послеполуденное солнце низко стояло над флорентийской Соборной площадью, заставляя отсвечивать белый мрамор колокольни Джотто и создавая длинные тени, ложившиеся на величественный собор Санта-Мария-дель-Фьоре.
Заупокойная служба по Иньяцио Бузони уже началась, когда Роберт Лэнгдон вошел в собор, отыскал себе место и сел. Это правильно, подумал он, что последняя дань воздается Иньяцио именно здесь, в древнем храме, которому он посвятил столько лет жизни.