Инфицированная
Шрифт:
– Да, Мэм, прошу прощения, – протянула она, чуть не падая на землю от волнения, охватившего её, но Фей Джи Хо уже не слушала её, погрузившись в измерение показателей стоящих далее.
«Бип. Бип.»
«…Кто подавали хоть малейший признак недомогания, на Перекличке Здоровых получали лишь улыбку и кивание медработников, а вот сразу после построения бесследно пропадали…»
Лиэли закрыла рот, чтобы не вскрикнуть.
– Не может быть!....
Глава 4.
Полдень. Понедельник. Музыкальная консерватория.
– Лиэли! Дорогая! Ты в порядке? Что произошло?
К Лиэли подбежала молоденькая девушка–блондинка, подруга детства. Виалль была великолепной подругой, и тоже очень талантливой скрипачкой. Она не гналась за признанием, спокойное неприметное существование учительницы было пределом её мечтаний, но её многочисленные хобби, начиная от тенниса до вязания, где она добилась большого успеха – от побед на соревнованиях до постоянных клиентов за носочками – удовлетворяли все её амбиции. Девушки полностью доверяли друг другу и поддерживали во всём. Виалль уже пару лет была замужем за спокойным Чарли – плотником, домоседом и отличным парнем, который бегал за ней несколько лет впустую прежде чем получить заветное «да». После шумной и весёлой свадьбы, подруги, по обыкновению, виделись не часто, скорее сказать, только на работе, но каждый момент общения, когда их графики занятий совпадали, был душевным и тёплым.
–Ви! – Лиэли бросилась к подруге. – Ви! Такой ужас! Я сегодня чуть не опоздала на перекличку!
– Что? Как? Ты всегда была так пунктуальна! – глаза блондинки округлились. – Как это вышло? «Градус» засигналил на тебя, я чуть со страху не умерла!
– Сегодня в парке… – Лиэли взглянула в глаза подруге и в первый раз в жизни решила говорить ей не всё до конца. Она не понимала почему, но сегодня в глазах подруги она видела какое–то новое выражение лица. Будто бы говорить ей о случае с парнем в парке совсем не стоило. Первый раз в жизни Лиэли испугалась, что на неё могут… донести… Но справедлива ли была она по отношению к Виалль? Она никогда не давала повода сомневаться в ней.
– Лиэли? – подруга вырвала её из размышлений. – Ты со мной? Ты так странно себя ведёшь… Что с тобой?
– Ай, Ви, прости меня. Я… я никогда не опаздывала, а сегодня… прибежала прямо к началу. Моё сердце бешено билось оттого, что я бежала до площади от консерватории. И девайс увидел это.
– Консерватории? Что ты делала тут так рано?
Лиэли нахмурилась.
– Я пришла пораньше. В чём проблема.
– До переклички?
– До переклички, Ви. Что такое?
– Ничего–ничего! Успокойся, я же просто беспокоюсь за тебя! – замахала руками Виалль, заметив резкость в тоне подруги, и это ей совсем не понравилось, но она постаралась сделать вид, что не заметила. – Почему ты заводишься!
– Я просто перенервничала.
– Хорошо, что пронесло. Я слышала, что в Девятом Городе сразу после Переклички Здоровых исчез молодой человек.
– Что??
– Парнишка по имени Филипп. Лет семнадцати.
– За что? Как же так!
– Понятия не имею. Мне сказал профессор Фрай, из пиано класса. Его жена работает в госдоме на площади, но она говорит, что Помощь и Уход отказываются признавать, что это их рук дело.
– Как всегда.
–Нет, слушай, – Виалль приставила к сидящей на пуфах со скрипкой в руках Лиэли деревянный стульчик, предназначенный для ученика, который вот–вот должен был прийти, – на этот раз всё и правда как–то странно. Никто не слышал никаких подозрительных пищаний «Градуса», даже соседи, который стояли на перекличке рядом с парнем, подтвердили, что всё было, как каждый день. ПУХ не остановилась ни на секунду на нём. Всё это странно, Лиэли. Я была в ужасе, когда машина остановилась на тебе! У меня сердце в пятки ушло! А потом слышать такие новости от профессора Фрая!
– Надо же… – Лиэли снова приняла хмурое выражение лица. – Не понимаю, куда же тогда он делся?
– В этом весь и вопрос. Он здоров!
– Опыты? Похищение?
Виалль вздрогнула от предположения.
– Мне
– Всё будет…
Зазвенел звонок, призывая своим нелепым, полузахлёбывающимся в собственных нотах недостойным музыкальной консерватории звучанием призвать учеников–музыкантов в классы.
Девушки переглянулись и вздохнули.
– Увидимся вечером? После занятий? Я буду свободна в семь, – предложила Виалль.
– Конечно, я буду свободна на полчаса раньше тебя. Увидимся! – отозвалась с улыбкой Лиэли.
Только вот увидеться подругам в этот вечер не было суждено.
Глава 5.
18:30. Понедельник. Музыкальная консерватория.
– На сегодня всё, дорогой, – проинформировала Лиэли, взглянув на часы и закрывая нотную тетрадь ученика Джерека Сайндерса, уже считавшего секунды до окончания занятия. Он был блестящий, но очень ленивый музыкант, который, к тому же, как раз вступил в пубертат и ожидал своего первого свидания сегодня вечером за гаражами школы с пианисткой Джесс.
Лиэли улыбнулась. Как же всё–таки прекрасна пора юношества! Розовые, полные жизни щёчки красавиц, рдеющие огнём от нелепых комплиментов молодых людей; свидания при луне; секретные переписки, написанные нервным, но страстным почерком первой влюблённости; первые поцелуи, меняющие ход всей жизни; споры и драки, когда шрамы и синяки гордо носят как победители, так и проигравшие; первые распри и школьные сплетни, вносящие бурю эмоций расстройств в и так уже насыщенную всевозможными событиями молодость! Как всё это было очаровательно для Лиэли, которая провела свою жизнь, зарывшись в нотную грамоту, пропуская все местные вечеринки и молодёжные сборища! Её первый и единственный парень Моззо сдался же после пары свиданий, назвав её скучной и «чересчур занятой для личной жизни» барышней, получив за это оплеуху и напутственное «и без тебя обойдусь!» Вот и сейчас Лиэли, смотря на Джерека Сайндерса, видела всё великолепие и огромный шанс на приключения, долгую и здоровую жизнь этого молодого музыканта, которая не будет омрачена ничем и никогда до глубокой старости.
– Мэм? Так я пойду? – слегка нервно вопросил юноша.
– А? Ах, да, конечно, Джерек. Ты свободен.
Подросток вскочил со стула, схватив скрипку, и бросился из кабинета, забыв даже попрощаться с учительницей. Вероятно, на лестнице до него, наконец, достучалась совесть, и он вернулся и пожелал Лиэли счастливого вечера, на что она сказала, что удача требовалась ему, намекнув на покорение сердца Джесси. Покраснев, он поспешил удалиться, не ожидая, что учитель знала о его амурных делах. Мало они, молодёжь, знают! (Преподаватели всегда в курсе главных событий консерватории.)
Лиэли опустилась на стул, взяла свою скрипку, и решила до семи часов поиграть что–нибудь для практики. Выбор пал на Каденцию Соре к концерту Паганини № 1, которая давалась девушке особенно трудно, поэтому она не уставала повторять гармонические обороты снова и снова, сильно раздражаясь, когда совершала ошибку. Она была настоящей перфекционисткой, и любая пьеса, которую она исполняла, а особенно преподавала, должны была быть отрепетирована так, что, если бы композитор был рядом, ему бы не было стыдно слушать её исполнение. Дни и ночи она практиковала самые технически сложные скрипичные произведения, каждый раз разочаровываясь в своей манере исполнения, которую любой слушающий признал бы объективно безупречной. Но у Лиэли были свои понимания совершенства, и даже когда она сама себе, наконец, говорила, что сия чакона, фуга или каприс звучат замечательно, на следующий же день она приходила на работу пораньше и принималась репетировать, как будто до этого не садилась за скрипку вовсе. Вот и сейчас она виртуозно играла, ожидая от себя удовлетворительного кивка, как вдруг, доходя до ультимы, что-то произошло. В её голове всё смешалось и поехало, скрипка выпала из рук. Ошеломлённая, Лиэли безрезультатно пыталась восстановить равновесие, но руки и ноги не поддавались ей.