Информационная война и геополитика
Шрифт:
России целесообразно в ближайшее время предпринять ряд шагов:
1. Создать эффективную систему ведения информационной войны в финансовой сфере (сейчас ее вообще нет).
2. Во внешней финансовой политике проводить курс на сближение рубля с юанем (Китай) и евро (Германия). Провести специальные операции по противодействию информационному давлению на российскую финансовую систему.
3. Активизировать процесс вхождения Германии, Франции и Испании в состав ШАНХАЙСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ СОТРУДНИЧЕСТВА. Добиться этого к 2008 году.
4. Начать деятельность ШАНХАЙСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ СОТРУДНИЧЕСТВА в финансовой сфере, создать межгосударственные органы (прежде всего, Информационно- аналитический финансовый центр в Москве с филиалами в Шанхае и Франкфурте-на-Майне).
5. Ввести специальную
ЧЕСТВА. Советник Президента должен координировать процесс экономического и финансового сближения стран ШАНХАЙСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ СОТРУДНИЧЕСТВА. Эти действия будут позитивно восприняты и поддержаны спецслужбами, финансово-политической элитой.
6. В 2006 году провести во Франкфурте-на-Майне совместную франко-германо-китайско-российскую научную конференцию по проблемам ведения информационной войны в мировой финансовой системе.
ГЛАВА 16 ГЕОПОЛИТИКА ТЕРРОРА КАВКАЗ И ТЕРРОР: ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
В последние годы именно Кавказ представляет собой регион, находящийся в эпицентре масштабных террористических актов (Буденновск, Кизляр, Назрань, Беслан, Нальчик и т. д.). Будущее Кавказа невозможно прогнозировать без учета его предыдущего геополитического развития.
В эволюции геополитики Кавказа можно выделить несколько этапов.
Первый этап — середина XVI — середина XVIII века. При Иване Грозном русские пришли на Кавказ (одна из его жен была кабардинка). На протяжении нескольких веков после этого на Кавказе была относительная стабильность.
Второй этап — середина XVIII — середина XIX века. В конце 60-х годов XVIII века Россия вступила в открытое столкновение с Турцией. В результате побед в Русско-турецких войнах (1768–1774 гг., 1787–1791 гг.) Россия получила ряд новых территорий на Кавказе и упрочила позиции в Закавказье. Это повлекло резкое обострение отношений с Ираном. Военное столкновение становилось неизбежным. Детонатором послужило освобождение Грузии от вассальной зависимости от шаха и переход под власть русского царя. В первой трети XIX века Россия выиграла две войны у Ирана (1804–1813 гг., 1826–1829 гг.) и две у Турции (1806–1812 гг., 1828–1829 гг.). Эти победы закрепили за Россией практически всю территорию Кавказа.
Третий этап — середина XIX — конец XIX века. Между Российской империей, с одной стороны, и Британской империей — с другой, началась глобальная геополитическая борьба, которая привела к войне. Крымскую войну (1853–1856 гг.) Россия проиграла. Но Парижский конгресс зафиксировал принадлежность Кавказа России как международно-правовую реальность. Парижский трактат создал внешнеполитические, а завершение Кавказской войны (1864 г.) — внутриполитические предпосылки для превращения Кавказа в неотъемлемую часть Российской империи и установления там относительной стабильности.
Четвертый этап — конец XIX века — 1917 год.
В конце XIX — начале XX века геополитическое значение Кавказа возрастает в связи с вовлечением его в мировое хозяйство. Богатые природные ресурсы региона, прежде всего нефтяные, превращают его в арену острой экономической конкуренции мировых держав. На рубеже XIX–XX веков Российская империя была крупнейшим нефтедобытчиком в мире, а ее бакинские и грозненские нефтепромыслы занимали главное место в российской нефтяной промышленности. В Баку был представлен английский, шведский, немецкий капитал, а также американский в лице рокфеллеровской «Стандарт ойл».
Пятый этап — 1917–1922 годы.
После революции 1917 года интересы Запада к Кавказу не угасли. В конце ноября 1917 года маршал Фош адресовал Лондону и Вашингтону меморандум «О мерах в отношении России». По его мнению, район Прикаспия должен находиться под англо-американским контролем с преобладанием там английского влияния. В 1918 году был составлен 15-летний план разработки месторождений Каспия британскими фирмами. В дележе решила принять участие и Америка. В 1919–1920 годах Англия взяла под свой контроль черноморские порты Грузии, в первую очередь Батуми
Шестой этап — 1922–1991 годы.
Но Англия не собиралась мириться с этой ситуацией. Недавно опубликованы архивные материалы, содержащие, в частности, донесение советского агента — запись беседы с военным атташе Великобритании в Тегеране. Документ датируется 1923 годом. Полковник Сандерс, выражая надежду на смену большевистского режима, называл в ряду важных задач расчленение России, «чтобы легче управлять ею… Надо создать самостоятельную Закавказскую Республику из Грузии, Армении, Азербайджана и Дагестана. Это окончательно поставит Центральную Россию в зависимость от нас, особенно в отношении жидкого топлива, да и на Черном море мы окажемся хозяевами. Тайные комитеты уже работают, особенно в Грузии, Батуми, Тифлисе, Кутаиси, Хони, Гори, Сухуми, Азербайджане, Карабахе. С Арменией же дело обстоит хуже. Сторонников русских там больше. Армяне предпочитают большевизм еще и потому, что боятся одни в соседстве с турками без русской поддержки…».
В 1940 году должен был реализоваться британо-французский план, который предусматривал вторжение в СССР через Иран и Турцию. Тегеран и Анкара своим отказом сорвали этот план. Включение Кавказа в СССР превратило его в геополитический рычаг влияния Советского Союза на Ближнем и Среднем Востоке. После 1945 года это влияние становится важным фактором равновесия между двумя сверхдержавами — СССР И США. Такой баланс держался до конца 1980-х годов, обеспечивая региональную и глобальную безопасность.
Седьмой этап — 1991–1994 годы.
После развала Союза наметился процесс вхождения Кавказа в новый миропорядок с доминирующей ролью США. Новые государства (Армения, Азербайджан, Грузия) столкнулись с массой внутренних проблем, порожденных распадом Союза и постсоветской анархией, а также с проблемами поиска геополитических основ независимости. Стабильность Кавказа затрудняется наличием серьезных этноконфликтов в регионе (карабахский, абхазский, осетинский, чеченский и т. д.). Вдобавок ситуацию осложняет «нефтяная геополитика»: с 1991 года западные компании (прежде всего американские и английские — «Амоко», «Би-Пи», и др.) стали открыто внедряться в регион. Азербайджан с приходом к власти Народного фронта (май 1992 г.) официально взял курс на форсирование прозападной нефтяной стратегии. С этого момента началось конвергирование (вхождение в симбиоз) миротворческой и нефтяной дипломатии: Баку рассчитывал геополитической стратегией, нефтяной энергетикой, преодолеть зависимость от России и выйти на оперативный простор решения проблем страны. В силу географической закрытости региона от мировых рынков для Баку особое значение приобретала проблема выбора маршрута транзита нефти, и потому уже с 1992 года началась трубопроводная геополитическая война, охватившая весь регион. Из теоретически возможных и целесообразных маршрутов (северный через Россию, южный через Иран и западный через Грузию, Армению или Иран) устремлениям Баку отвечал проект Баку—Тбилиси. Прозападным маршрутом Баку хотел дистанцироваться от Москвы и наладить более надежное стратегическое партнерство по линии США—Турция. При этом в Баку особо не камуфлировали то, что в прозападную нефтепроводную стратегию закладывается и возможность политического урегулирования карабахского конфликта. Вплоть до 1994 года США и Россия соблюдали «джентльменский сговор»: конфликты контролировала Москва, а Вашингтон уверенно и энергично курировал нефть. В то же время Россия исподволь пыталась отстоять претензии и на нефть, а Запад перехватывал инициативу и в сфере миротворческой миссии. Такая ситуация сохранялась до середины 1994 года.