Информатика, кибернетика, интеллект
Шрифт:
Возникновения таких более общих, более содержательных методов следует ожидать прежде всего в развитии не количественных, а "качественных" теорий информации. Семантические и прагматические теории информации изучают не количественные, а качественные аспекты информации (но предполагают возможность ее измерения). Однако понятие качества, как и вообще любое аналогичное понятие, неисчерпаемо. Качество информации не может быть ограничено семантическими и прагматическими свойствами. Да и качество изделий дизайна также к ним не сводится. Поэтому предлагаемый здесь ценностный, а в более общем случае - семиотический информационный подход не решит всех проблем, связанных с количественным анализом качества технико-эстетических явлений.
Как показывает методологический анализ [110],
Если пытаться определить информационную ценность промышленного изделия через количество информации [111], то необходимо помнить, что искомая ценность должна состоять из двух частей - количества информации, представленного "промышленной" ("полезной") и "эстетической" составляющими. О количестве информации "промышленной" составляющей в некоторой степени уже говорилось, более конкретно еще нужно выработать методику его определения, единую для всех подобных расчетов. Что касается "эстетической" составляющей количества информации, то, возможно, методика ее измерения может быть выработана на основе позитивно-критической переработки материала книги А. Моля "Теория информации и эстетическое восприятие". Здесь же важно обратить внимание на то, что промышленное изделие в
218
информационном аспекте необходимо брать в двух "срезах", соответствующих пользе и красоте. Но в результате таких расчетов можно получить лишь количество информации, присутствующей в изделии самом по себе, без отношения его к другой системе.
Этой другой системой является некоторая идеальная модель изделия (идеальная тоже в двух аспектах - полезности и красоты). Идеальная модель изделия в материальной действительности может и не существовать (не случайно мы назвали ее идеальной). Она по своей функции должна максимально отвечать замыслу художника, цели, которую он ставит в процессе конструирования (соответственно двум упомянутым аспектам). Модель можно назвать также целевой, ибо она идеально воплощает замысел художника, мысленно (или на бумаге) воспроизводит цель его деятельности.
Очевидно, что идеальная модель должна обладать информационным содержанием, которое также можно определить на основе единой методики. Информация присуща не только материальному, но и идеальному, поэтому с учетом общефилософских соображений правомочно утверждать, что нет принципиальных препятствий определению информационного содержания ни в идеальной модели изделия, ни в объективно-реальном, уже "материализованном" изделии.
Однако е процессе превращения идеального в материальное происходит изменение количества информации. Реальное изделие обладает иным информационным содержанием, чем задуманное. То, что есть, всегда отличается от того, что должно быть. Это различие и может быть использовано в качестве меры ценности информации. Такая ценность может быть измерена как разность информационных содержаний упомянутой модели и изделия. При этом будем считать, что чем больше информационное содержание изделия приближается к информационному содержанию модели, тем выше его ценность. Полная реализация цели в этом аспекте выступает как равенство информационных содержаний модели и изделия, дающее максимальную ценность.
Итак, здесь ценность измеряется степенью достижения цели, причем эта степень задана через соответствующие информационные содержания. Близость реализованного к поставленной цели, приближение к ней результата - вот самый общий критерий ценности.
А. А. Харкевич в своем варианте теории ценности информации ползал, что последняя может выражаться через приращение вероятности достижения цели [112]. Однако использование категории вероятности для вычисления ценности в технической эстетике
219
сит вероятностный характер. Даже более того, законам красоты (да и пользы) он присущ менее всего. Поэтому вычисление информационного содержания прежде всего связано, на наш взгляд, с невероятностными концепциями информации. Степень достижения цели может измеряться, конечно, посредством не только вероятности, но и иных величин. Кроме того, возможно, что ценность информации поддается определению на основе не количественного аспекта информации, а каких-либо иных единиц. Короче говоря, выбор единиц и параметров измерения ценности - проблема, которая лишь поставлена, но не решена.
Когда цель полностью реализована, ценность максимальна. Вместе с тем ценность изделия заявляет о себе лишь на этапе превращения идеального в материальное, возможного в действительное. Став реальностью, изделие уже как бы теряет свою ценность. Однако эта "потеря" ценности на этапе реального существования изделия справедлива лишь по отношению к данной конкретной цели. Необходимо исходить из системы, иерархии целей. Выпуск того или иного изделия, конечно, не самоцель, а лишь некоторое звено на пути к более общей цели, а эта более общая цель входит в качестве составной части в еще более общую и т.д. Поэтому в зависимости от системы целей (и связанных с ними потребностей, постоянных или меняющихся), в которой рассматривается изделие, оно может иметь различную ценность. А это означает, что ценность изделия не исчезает в связи с его изготовлением; включенное в новую систему производственных и эстетических отношений изделие дизайна лишь измеряет степень своей ценности, не снижая ее до абсолютного нуля.
Анализ вопроса о выразимости идей и понятий технической эстетики на языке теории информации показал, что родственность искусства и техники состоит в их искусственной природе, в том, что и искусство и техника объективируют художественные и конструктивные структуры человеческого разума. Эта объективизация человеческого сознания осуществляется, в частности, системами искусственного интеллекта, в которых проявляется некоторое единство искусства и техники. А. Сломан считает, что идеи "искусственного интеллекта" могут изменить наше мышление о самих себе: дать нам новые модели, метафоры и образы, а также другие средства, чтобы помочь нашим усилиям проникнуть в тайны человеческого мышления и сердца [113]. Недопустимо при этом сводить внутренние, интимные процессы сознаний исключительно к внешним актам их проявления. Поэтому научное исследование психики людей и животных (в противовес, например, бихевиоризму) должно быть весьма косвенным, если они рассматриваются с точки зрения вычислительных систем некоторого рода. С развитием компьютерной техники и теории искусственного интеллекта, с созданием более совершенных программ, учитывающих выбор и принятие решений, люди будут меньше беспокоиться о механистических оттенках компьютерных моделей мыс
220
ли. Как писал К. Маркс, "...машина, обладающая вместо рабочего умением и силой, сама является тем виртуозом, который имеет собственную душу в виде действующих в машине механических законов..." [114].
Таким образом, кибернетизация эстетики и искусства, приведшая, в частности, к созданию информационной эстетики и компьютерного обеспечения субъективного творчества в искусстве и технике, выступает в качестве объективной закономерности прогрессивного развития и методологии научного исследования. Она открывает широкие возможности использования человеком искусственно созданных "усилителей", способствующих объективизации глубинных структур человеческого сознания. Имманентная символической и системной природе искусства и философии, информационная (или если подходить более широко - кибернетическая) эстетика способна в условиях технической цивилизации и средств массовой коммуникации сыграть роль парадигмы (образца) для других научных дисциплин, находящихся в аналогичной фазе развития.