Информаторы
Шрифт:
Люк.
Григорий задумчиво уставился на него.
— Отойди, задавит, — услышал он одновременно шум движущегося авто и голос напарника.
Очнувшись от своих думок, он быстро глянул в сторону приближающейся машины и ушел с проезжей части.
— Пошли посмотрим, в какой стадии ремонт, — предложил он Игорю. Тот молча кивнул головой, показывая тем самым, что понял, о чем идет речь.
На соседней улице, по которой обычно шофер возил Квадрата к «Лире», ремонтные работы велись полным ходом. Григорий
— Заметил, как машина проехала? — поинтересовался Парфен у напарника, когда они шли назад.
— Прямо над люком прокатила! — Игорь понял задумку.
— Погнали в контору.
— Будем под чеченцев косить? — неожиданно весело спросил по дороге Парфена водитель.
— Это еще почему?
— Ну так это же они обычно сейчас всех взрывают! — пояснил свою мысль Игорь.
— А-а! Тогда — под них!
В штабе бригады они застали только Кабана. Григорий поделился с ним своими соображениями.
— А что, толково! — поразмышляв, высказал тот свое мнение. — И пацанам рисковать не нужно. Да и в случае чего на черных списать можно, тем более что у Квадрата и из их среды тоже кое с кем напряги пошли. Только и минусы свои есть. Через часок, — тут он глянул на свой «Ролекс», — Слава приедет, втроем и перетрем.
Мирон внимательно выслушал его соображения и в целом одобрил, но принятие окончательного решения отложил.
— Кабан, — обратился он к своему заму, — отвезешь Волдыря к Слесарю, потолкуете с ним. Пробивайте этот вариант, а свой ответ я вам завтра скажу.
Слесарь оказался прелюбопытнейшим типом. Здоровенный мужик, смахивающий на российского купчину прошлого столетия, он до того жизнерадостно подошел к устройству взрыва, что Григорий всерьез забеспокоился, а не имеют ли они дело с сумасшедшим?
— Что взрывать-то будем? — потирая руки, с широчайшей улыбкой живо поинтересовался он, провожая гостей в комнату.
— Ну, скажем, тачку.
— Ага! Один автомобильчик у нас! Прямо как на приеме у детского врача: «Покажем язычок, да-с, что у нас болит?..»
Дальнейший разговор продолжался примерно в том же стиле.
Слесарь заказал все необходимое Кабану и проводил визитеров до лифта.
— Он чеканутый немного, — для чего-то пояснил мироновский помощник очевидную истину, — но дело свое туго знает.
Григорий добрался домой на такси. Их машины у подъезда не было — Парфен отметил это автоматически. Бросив ключи от квартиры на стол, он повалился на диван. В это время зазвонил телефон.
— Волдырь! Бери шмотки, бабки и со скоростью пули дуй сюда! — услышал он в трубке взволнованный голос Кабана.
Его волнение тотчас передалось Гришке. Невольно перед внутренним взором
Быстрый взгляд влево-вправо. Ничего подозрительного он не заметил, все было как всегда — несколько бабулек с внуками и внучками, спешащий мужчина, молодая пара.
«В тот раз захомутали прямо у лифта! Все-таки откуда же Тарасов узнал, где я живу?! Кто же из наших стуканул нас со Свиридом?!»
Эту мысль он додумывал уже на ходу, поворачивая за угол дома. Вначале Парфен хотел поймать тачку, затем резко передумал, потому как до станции метро было не больше ста метров. Расстояние это он преодолел за рекордно короткое время.
В вагоне Парфен немного успокоился — никто не спешил его арестовывать. Пассажиры даже не косились в сторону рослого молодого человека, явно спешащего и чем-то обеспокоенного.
Проехав пару станций, он вышел и поднялся на улицу. Из автомата позвонил Тарасову. Того не было на месте. От души выматерившись, остановил такси и поехал в офис.
— За тобой не секли? — встретил его вопросом Кабан.
— Я ничего не заметил, но на всякий случай пошифровался, — рассказал он о предпринятых им шагах.
— Игоря хапнули, — шагая из угла в угол, сообщил Кабан. — Мирон уже занимается этим вопросом. Перекантуйся где-нибудь в городе. Еще лучше — сними новую квартиру. В шесть часов звони на мобилу мне. Мирону пока не звони.
— Насчет Игоря — это точно?
— Наш мент с Петровки качнул! За ствол хапнули!
«Оперативно Тарасов сработал!» — сразу же догадался Парфен.
Сумку со шмотками он оставил в офисе. Не спеша пошел пешком по улице, соображая, что же ему делать. Почему-то совершенно не было в душе жалости к арестованному напарнику. Где-то на ухабах и кочках своей новой жизни Гришка успел растерять ее.
Снег тихонечко поскрипывал под ногами. Желтые солнечные блики, отражаясь от белизны, покрывшей землю, неприятно слепили глаза.
Куда идти, Парфен совершенно не знал. Домой показываться было нельзя — как-никак он был в бегах! Неожиданно он почувствовал себя чужим в этом огромном городе.
От нечего делать он пошел в кино, но практически ничего не видел: кто-то стрелял, дрался с кем-то. Свои мысли не давали сосредоточиться на фильме.
Когда он вышел на улицу, уже стемнело. Ранний зимний вечер зажег городские огни. Девятиэтажки жилых кварталов желтыми квадратиками оконного света показывали скрывающуюся за ними жизнь. От нечего делать Гришка глазел на них и думал про себя: «Вот сидят себе люди, смотрят телевизор, и ни от кого им ни прятаться, ни бежать не нужно! А тут мечешься, как тот помоечный пес, про которого врач из бара толковал!»