Инициализация: Выживание
Шрифт:
Но мир Ниты к ним не относился. Он родился уже позже — в эпоху после, когда всё, что осталось от былого, — это мифы, осколки и правила, выжженные на костях мира. А Система пришла к ним уже с тысячами миров, встроенных в неё. Порабощенных или освобожденных…
— Погоди, — остановил я её. — Мне казалось, война была всего пару тысяч лет назад, не больше. А ты говоришь, что твой мир возник уже после? Как это вообще?
— Нет, — Нита покачала головой. — Та война была на заре вселенной. Когда боги ещё правили мирами и разумными. Я прогуливала
— А что ты знаешь про богиню по имени Лиземмерис? — задал я давно терзавший меня вопрос. — Она тоже погибла тогда? Или…
— Кого? — Нита моргнула. — Первый раз слышу. Имена тех богов не сохранились. Всё стёрто временем. Даже саму Войну сейчас помнят с трудом — а уж подробности…
Она запнулась и махнула рукой.
— И вообще, чего вы от меня хотите? Я же не справочник!
Было видно, что её действительно задело, что она не может нам помочь. Но даже то, что мы узнали, уже было полезно. Каждое слово, каждое упоминание… Каждая крупица приближала нас к пониманию того, что за хрень тут вообще происходит.
— Ладно, ещё вопрос, — сказал я. — Тот демон, который Аркейн… он говорил на языке… И называл его Высшим. Ты знаешь что-то об этом?
— Демоны говорят на всех языках — это их расовая особенность, — хмыкнула девушка. — Он мог наплести вам что угодно, лишь бы показаться своим и втереться в доверие. Когда слышишь знакомую речь среди тысяч рас Рынка, то неосознанно хочешь доверять продавцу, не так ли?
— Именно так, — кивнул я, удивляясь хитрости демона. Провёл как детей.
— И назвать наш язык Высшим у демонов — это просто такой способ подмазаться… — пробормотал Кос. — Вот зараза, а. Я уж подумал, что у них Владыка демонического плана — русский. Ну мало ли, попаданец случился.
— Попаданец? — удивилась Нита. — Это как?
— Ну, путешественник во времени, — Кос, кажется, нашёл нужные уши, чтобы рассказать всё, что он знает о попаданцах. — Типа наш русский парень попадает к демонам, прокачивается, становится их владыкой — и та-дааам! Он правитель демонического плана, а демоницы делают ему массаж ног! Классика!
— Во-первых, — остановила его Нита. — Если бы он попал в демонический план, то умер бы мгновенно — там другие законы физики, и смертная плоть этого просто не выдержит. Во-вторых, путешествия во времени невозможны. Ни в каком виде.
— Чё, реально? — расстроился Кос.
— Ага, — кивнула девушка. — Время — незыблемая и неизменяемая Река, которая пронзает все миры…
Дальше я уже не слушал, уйдя в свои мысли.
Нита была уверена в невозможности путешествий во времени на все сто процентов. Это было просто законом. Как и у нас учёные доказывали это… вроде. Я особо не интересовался. Надо будет загуглить, что ли.
Но как тогда возможны Циклы и их перезапуск, если время неизменяемо?
Почему тогда в этом Цикле всё пошло не так, как в сотнях других?
— Чую жизнь, — привлек моё внимание Орин,
— Далеко?
— Нет. За тем холмом, — он кивнул на пологую возвышенность, покрытую густой, по пояс, травой. С виду — обычный холм, таких здесь десятки. Но венчало его дерево — одинокое, тёмное, исполинское. Даже с расстояния чувствовалось: оно тут не просто так.
Мы свернули с основного маршрута и, выстроившись в стандартное ромбовидное построение, начали подъем. Каждый шаг вызывал странное ощущение — будто не мы двигались к дереву, а оно росло к нам.
На вершине тень под ним казалась ненормально густой — она не просто скрывала, она поглощала. Свет трёх лун, обычно мягкий и тёплый, ломался на границе этой тьмы, как на поверхности воды.
Ствол дерева терялся в чернильной глубине тени, а крона простиралась во все стороны, заслоняя небо и давая представление о его масштабе. Оно было древним. Слишком древним. И, похоже, ещё живым.
— Дерево лучше обойти, — мрачно сказала Нита, не спуская глаз с его подножия. — В таких местах не водится ничего хорошего.
— Согласен, — коротко бросил Кос. Его руки уже легли на рукоять топора, хотя угроз пока не было. Он чувствовал то же, что и мы.
Сделав крюк, мы аккуратно обошли дерево, стараясь не приближаться к его тени. Она будто тянулась за нами. Но это могло быть и игрой света. Или нет.
— Вы слышали? — вдруг спросила Катя, останавливаясь и вглядываясь в тень под деревом.
— Что? — я тоже остановился, сжимая рукоять молота. Ветер стих, и тишина стала почти осязаемой. Даже насекомые, казалось, притихли.
— Шепот, на грани слышимости, — сказала она.
Орин втянул воздух, его ноздри дрогнули.
— Нет запаха, нет пульса, нет крови… — сказал он. — Или оно мертво, или оно никогда не было живым. Но я чувствую внимание, направленное на нас. Без агрессии — просто любопытство.
— Так, на обратном пути сделаем крюк побольше и постараемся обойти это дерево максимально, — сказал я, отводя взгляд от тени.
Наверное, зря мы пошли охотиться ночью в незнакомой местности и было бы правильным дождаться утра. Но у нас два ночных бойца, которые не могут раскрыть свой потенциал при свете дня. А два бойца это много в ситуации, когда каждый из нас играет роль в боеспособности группы.
Как бы еще придумать так, чтобы убрать это дурацкое ограничение на хождение вампиров днем. Потом надо будет спросить у Ниты, вдруг и такие амулеты есть.
Когда спустились с холма, перед нами раскинулась поляна — широкая, залитая бледным, серебристым светом лун. Высокая трава шевелилась от ветра, создавая эффект зыбкости, будто это была вода, а не суша.
— Где? — спросил я Орина, пытаясь разглядеть хоть какую-то живность.
— В траве, — сказал он, указывая пальцем вперед. — С десяток крупных животных, думаю виверны.