Инициатор
Шрифт:
Когда прошли в парк, Алиса невольно оглядела место бывшей «разминки» - на асфальте ещё валялись осколки её плеера, но больше ничего не указывало на произошедшее. Это позволило удовлетворённо кивнуть своим мыслям, поскольку ничьи жизни даже случайно в тот раз отнимать она не собиралась. Бета за кустами, естественно, уже не было.
– Я помню это место, - вздохнул за спиной священник. – Его показывали по местному вещанию.
Алиса обернулась, но, взглянув на своего конвоира, перевела взгляд дальше. На широкие ворота парка, давно открытые настежь и ржавеющие в этом, заклинившем, положении. Широкие,
– Мы болтаемся без толку, - угрюмо сказал отец Владимир, оглядываясь. – Столько времени прошло с тех пор, что уже ничего нельзя отыскать. Тебя прислали слишком поздно. Или рано. Возможно, если завтра пройдёт новый обряд, то ты сможешь найти что-то на его месте…
– Именно потому, что логика расследования событий инициатором отлична от человеческой, - монотонно, словно статью конституции, заговорила Алиса, - для удобства работы инициатор действует в одиночку, во избежание напрасной траты сил и угнетения со стороны инквизитора. Инициатор использует изменённым восприятием остаточные эманации окружающей среды в точках нарушения человеческого этического пространства и восстанавливает в воображении ход событий, благодаря чему способен вычислить нарушителей этического пространства, становясь свидетелем, наблюдающим событие в искривленной реальности. Инквизитор же является судьей и использует данные ему святым обращением способности во благо человечества и церкви. Инициатор выполняет волю инквизитора при исполнении приговора.
Отвечая, она всё ещё вглядывалась в арку ворот. В голове собирались в картинки и снова распадались образы.
Отец Владимир хмуро оглядел её, ненавязчиво потёр подбородок печаткой и спросил:
– Ты видишь хоть что-то, что может объединять эти места?
– Въезд, - коротко отозвалась она и двинулась обратно к входу в парк.
Там, в жёлтом свете вечернего сумрака ей уже явственно представлялась машина. Она подходила всё ближе и перед взглядом складывались и разбегались линии.
«Легковая?», – силуэт спортивной машины.
«Нет, не хватило бы места…», - силуэт задрожал и распался на волнистые линии.
«Микроавтобус?», - линии сложились в известный контур, который тут же стал заполняться разноцветными пятнами, словно сознание пробовало подобрать цвет. Но что-то не складывалось, не получалось – линии наползали друг на друга, толкались, искривлялись, что-то внутри мешало им окончательно оформить картинку.
«Нет», - внезапно одёрнула себя Алиса, почувствов собственную неуверенность. – «Это был грузовик».
Машина возникла в сознании почти мгновенно. Грузовая «Газель», из которой, словно на притормозившей киноленте с выключенным звуком, замедленно выскакивали молодые люди. Оставшиеся в кузове скинули вниз тело, перемотанное верёвками и скотчем; обмякшее, оно только дёрнулось при падении. Водитель подхватил тело и потащил в парк, живо оглядываясь и скрывая лицо под форменной кепкой с большими козырьками. Когда мужчины прошли совсем близко, Алиса вгляделась в салатовую кепку с чёрной эмблемой.
– Стилизованное «М» в круге, – сказала она.
Священник встрепенулся и удивлённо посмотрел на неё.
– Благотворительный Торговый дом «Милосердие» - одна из дочерних организаций Единой Церкви в нашем городе.
Алиса наблюдала. Водитель
Алиса распрямилась и ещё раз окинула взглядом подвижные образы своего воображения. Досматривать до конца намерения у неё не возникло.
– Жертву и сектантов привозили работники «Милосердия», - сказала Алиса. – Её насиловали и избивали не здесь. Здесь только проходил последний акт - добивание.
Священник опустил голову, размашисто перекрестился и хмуро оглядел окружающее пространство, словно в надежде, что, как и инициатор, сможет увидеть то, что происходило здесь когда-то. Это не было желанием видеть омерзительное, - в его взгляде таилась угроза, знакомая Алисе по другим непримиримым борцам инквизиции.
Взяв себя в руки, отец Владимир повернулся к Алисе:
– В этом районе есть миссия благотворительного социального питания от «Милосердия», - сухо сообщил отец Владимир и отмахнул рукой направление.
Она снова двинулась первой. Теперь скорость движения увеличилась – кровь Алисы кипела, словно у гончей, идущей по следу. Она ощущала тонкий запах движения невидимой «Газели» на дороге и шла за ней, выглядывая очертания на фоне деревьев, кустарников, домов и плакатов.
Отец Владимир догнал её на повороте и тяжело спросил:
– Может, проще доехать?
Алиса остановилась и осмотрелась. В нескольких шагах находилась парковка. Лёгкий рывок в сторону машин, выбор по неосязаемым параметрам наиболее пригодной. Закрыв глаза, Алиса надавила на дверцу к месту водителя, и замок внутри сухо щёлкнул. Села, обрушила кулак на приборную доску – сигнализация пискнула и тут же замолкла, - и открыла дверь священнику:
– Садитесь.
Подобрав рясу, Отец Владимир забрался на пассажирское кресло и угрюмо сообщил:
– Вообще-то, я имел ввиду общественный транспорт…
Повернувшись, Алиса равнодушно спросила:
– Пойдём на трамвай?
– Поехали, - мрачно приказал священник, и она завела машину.
Когда впереди в просвете между рядами тополей появилась светящаяся в темноте огромная зелёная «М», вписанная в круг, Алиса припарковала машину возле тополиной аллеи. Вышли, вглядываясь в здания впереди.
– Один въезд на территорию, - рассуждала вслух то ли для себя, то ли для священника Алиса, - Головное здание и девять второстепенных складских. Шесть выездов. Машина могла идти с любой точки…