Injectio Платины
Шрифт:
Вдруг послышался недовольный голос кого-то из невольников. Словно в ответ громко заверещал предатель, возмущённо звеня цепью. Загомонили другие невольники. Похоже, этот мерзкий тип им тоже порядком надоел.
Неизвестно, что они наговорили надсмотрщику, только, подтащив Ию к остальным, он отвесил ей крепкий подзатыльник и ткнул ногой в живот извращенца, сопроводив удар короткой, назидательной речью. В ответ предатель залепетал что-то жалостливо-противное.
Пододвинув на угли комель бревна, стражник отправился
Судя по всему, он достаточно доходчиво объяснил сексуально озабоченному мерзавцу крайнюю нежелательность привлечения к себе внимания усталой охраны, потому что сосед девушки стал вести себя тише воды ниже травы, только вздыхал, чмокал губами да почёсывался, тихонько звеня цепью.
Тем не менее Ия больше не смогла сомкнуть глаз. Наказанная пленница промёрзла до костей, а связанные руки и ноги так затекли, что утра она ждала с огромным нетерпением.
Первыми проснулись надсмотрщики. Обойдя вокруг дремавших рабов, старший из стражников остановился возле незадачливой беглянки.
Выслушав доклад зевавшего постового, он криво усмехнулся, а когда девушка жалобно попросила:
— Развяжите меня пожалуйста, — и повернувшись к ним спиной, выставила связанные руки, чувствительно ткнул её сапогом в бок.
Как и положено самому главному начальнику, хозяин каравана выбрался из фургона, когда на стоянке уже во всю кипела жизнь.
Рабыни код конвоем ушли за водой. В один из костров подбросили хвороста и поставили треногу с котлом.
Без всякого смущения присев у всех на виду прямо у колеса повозки, босс оправил одежду и, гнусно усмехаясь, подошёл к дрожащей от холода, связанной Ие.
Судя по всему, плачевный вид беглянки вполне удовлетворил мерзкую натуру работорговца. По его приказу один из охранников развязал руки девушки, а когда снимал путы с ног, вновь обратил внимание хозяина каравана на её сапоги.
Кровь хлынула в сдавленные кисти, и незадачливая путешественница между мирами охнула от боли. Поэтому ей не было никакого дело до того, что наблюдательный надсмотрщик, возбуждённо лопоча, показывал пальцем на её обувь, даже на первый взгляд сильно отличавшуюся от изделий местных сапожников.
Однако ни работорговец, ни старший стражник не проявили никакого интереса к его словам.
Мельком глянув на сапог пленницы, толстяк что-то проворчал, заторопившись к стоянке знатной дамы, а охранника как раз в этот момент позвал кто-то из подчинённых.
Развязывая туго стянутые узлы, бдительный молодой человек раздражённо сопел, что-то бормоча себе под нос.
Перед тем, как встать, он, видимо, не в силах справиться с любопытством, задрал штанину Ии и, качая головой, несколько секунд озадаченно разглядывал обвязанные шнурком голенища.
«Теперь ещё и разуют, — горько усмехнулась про себя девушка, глядя вслед удалявшемуся надсмотрщику. — Не сегодня, так завтра. Хорошо ещё, «молнии»
Невольникам по-прежнему не позволяли подняться, и они справляли нужду прямо на месте по-кошачьи, закапывая отходы жизнедеятельности в опавшие листья.
Рабыни пронесли ведро воды с тёплым травяным отваром, а чуть позже стали раздавать всё те же рисовые шарики. Они показались Ие ещё более липкими, и от них неприятно попахивало.
Тем не менее пленница молча съела скудный завтрак, совершенно не чувствуя вкуса.
На соседней стоянке тоже царила суета, слышалось тоненькое ржание коней, возбуждённые голоса, женский смех.
Однако происходящее там почему-то больше не занимало невольную путешественницу по параллельным мирам. Опустошённое сознание словно оцепенело, застыв в пугающем безразличии. Ничем не интересуясь и ни на что не глядя, девушка, невольно морщась от боли в затёкших мышцах, встала вместе с другими рабами и, механически переставляя ноги, покинула загаженную рощу.
Солнце пробилось сквозь редкие облака, и под его лучами лес по сторонам дороги вновь заиграл яркими красками. Потеплело. Под подошвами сапог уныло шуршали мелкие камешки.
То ли из-за яркого дня, то ли ещё по какой причине, только Платина потихоньку начала отходить от ночного потрясения и вновь взялась оглядываться по сторонам, стараясь запомнить дорогу. А вдруг всё же представится ещё одна возможность бежать?
Оказалось, что ушлый работорговец со своим живым товаром пристроился в хвост каравану знатной дамы, таким образом увеличив свою охрану ещё на пять профессиональных воинов.
Часа через полтора девушка увидела ещё одну деревню, очень похожую на ту, возле которой толстый мерзавец останавливался со своими невольниками в прошлую ночь.
Только здесь было побольше построек, и ограда оказалась не из брёвен, а из камней, но высотой лишь чуть более полутора метров. Здесь тоже кружили зловещие птицы, и объединённый караван не стал тут задерживаться, хотя над крышами кое-где вроде бы поднимались дымки. А может, Ие это только показалось?
Проследовав мимо голых полей, обоз втянулся в ложбину между поросшими лесом холмами.
Неудачливая беглянка обратила внимание, что шагавший поодаль охранник вдруг встрепенулся и, вытянув шею, принялся что-то разглядывать впереди по ходу движения.
У фургона работорговца послышались громкие возмущённые голоса, которые перекрыл мощный рык толстяка.
Повозка замерла, а вслед за ней встали и все остальные. Среди невольников пробежал настороженный шепоток.
Ия не могла видеть причину остановки из-за загораживавшего обзор фургона, поэтому, забыв об опасности быть избитой, решительно шагнула в сторону, отодвинув одного из рабов и встав рядом с надсмотрщиком, который не обратил на неё никакого внимания.