Инкарнация Вики
Шрифт:
Расстроенная, Вики засунула руки в карманы и – о чудо! – наткнулась в правом на ключ.
«Ну и замечательно, значит, я хотела его оставить и забыла, – обрадовалась она. – Вот и молодец».
В темноте прихожей к ее ногам бросилась кошка. Стала тереться и мурчать в голос. Оголодала, зомбячка. Вики включила свет и обомлела. Об ее ноги терлась не зомби, а одноглазая Матильда собственной персоной. Вот тебе и раз! Вернее, два, если считать Цоя. На том свете День открытых дверей? Вики, не раздеваясь, схватила Мотю на руки и закружилась с ней в радостном танце.
– Мотя!
Матильде явно не нравились бальные танцы, и она замяукала еще жалостнее и противней. Пришлось ее отпустить. Но почему она мяукает словно обычная кошка, а не разговаривает с ней?
– А ты почему меня не встречаешь, магистр? – обратилась Вики к Филу, который совершенно спокойно сидел в своей клетке, уныло хлопая желтыми глазами.
Но это ладно. Неладно было другое. Рядом с его клеткой стояла еще одна, в которой как ни в чем не бывало сидела Карма и нагло глядела на нее антрацитовыми бусинами глаз.
– Кра, – поздоровалась с хозяйкой Карма.
– Да что тут у вас вообще происходит?
Рассвирепевшая Вики схватила клетку с вороной и вытрясла Карму на подоконник ближайшего окна. Ворона непонимающе уставилась на нее.
– Больше ты меня не обманешь! Ну надо же, какая наглая тварь! Здесь ты больше жить не будешь! Вали к Цою!
Вики с трудом распахнула окно и выпихнула цыганку-интриганку на покрытый льдом отлив [1] :
– Чтоб я тебя здесь больше не видела! И вообще, чтоб я тебя больше нигде никогда не видела!
1
Отлив в данном случае – внешний металлический подоконник.
Окно с треском захлопнулось. Грустная Карма, вцепившись когтями в лед, недоуменно смотрела сквозь морозные узоры в комнату, где Вики продолжала допрос упрямо молчащего магистра.
– Фил! Предатель! Как ты мог это допустить? Ведь ты своими глазами видел, что она сотворила с Авессаломом. Ей же совсем нельзя верить. Что она опять наплела? Молчишь, потому что стыдно? Да хватит уже играть со мной в молчанку! Вы что, все сговорились, что ли? Хотите свести меня с ума?
Филин прикрыл свои огромные глаза-фары и отвернулся от кричащей девочки. Резкие перепады эмоций от бурной радости свидания с Цоем и Матильдой до яростного гнева на всех вокруг довели-таки Вики до истерики. Такое с ней случалось нечасто. Она посмотрела на себя со стороны и очень себе не понравилась.
«Хватит орать на птицу, – твердо сказала она себе. – Хочет молчать – пусть молчит. Лучше покорми ее и кошку заодно. Может, их кто-то заколдовал!»
А может, кто-то заколдовал ее? Или она просто заснула в электричке и все еще крепко спит. Вики сильно ущипнула себя за руку и тут же вскрикнула от боли. Не спит – уже хорошо. Значит, это колдовство. Кто-то заколдовал ее или всех вокруг. Вернул Цоя и Матильду. Кто-то очень сильный из магов не на шутку запарился, пока ее здесь не было.
– Па, это я. Не пугайся. Со мной все нормально, – затараторила Вики. – Просто живот резко заболел в поезде, я вышла в Выборге и вернулась. А тут все очень странно. На вокзале меня встретил Цой. Живой Цой. Дома Матильда и Карма. Фил со мной не разговаривает. Что все это значит?
– Что? У тебя болит живот? Что ты ела? – Отец явно был где-то далеко, голос шел со страшными помехами.
– Ерунда. Уже все прошло. Ты скоро придешь?
– Что-что? Приедем, как и собирались, – послезавтра. Рейс из Гонконга. Посмотри сама в интернете, когда мы прилетим. Маша тебя целует. Ты уверена, что с животом уже все нормально?
– Угу, норм. Когда это вы улетели в Гонконг? Мы же с утра виделись? Ну хоть фантомы свои можете прислать?
– Что-что? Чего прислать? Не пугай меня! Связь плохая. Я по скайпу или вайберу попробую тебе набрать позднее. С животом не шути. Вызывай «скорую», если что.
Папа отсоединился. Бред какой-то. Не могут они быть в Гонконге – туда лететь дольше, чем прошло времени с их утреннего прощания на вокзале. Семь часов назад она их видела. Да и не собирались они никуда. Что за чертовщина? У Вики зазвонил телефон. Помяни черта, он и нарисуется. Звонила баба Люба.
– Привет, внученька!
– Отлично! Ты-то мне и нужна. Знаешь уже небось, что я дома, – накинулась Вики на Великую мать. – Признавайся – твоя работа? Ты наколдовала?
В трубке повисло молчание.
– Зачем ты устроила это представление? Чтобы показать мне свою силу? А я ведь любила тебя! – Вики чуть не плакала.
– Так, – баба Люба в трубке была явно не на шутку напугана, – похоже, дети правы. Ты чем-то отравилась. Успокойся, деточка, у тебя обычные галлюцинации. Скажи мне честно, что ты съела? Или, может, выпила? Я надеюсь, ты не курила? Скажи, милая.
– Какая трогательная забота. Завтра в больнице я тебе все скажу, – угрожающе сказала Вики. – И покажу!
– Ты в больнице? – всполошилась Люба.
– Заканчивай этот цирк, старая ведьма. Я все про тебя знаю. Ты была кукловодом Чистильщика. Ты специально сплавила меня в лес, чтобы занять мой трон. Мне показали недостающую часть предсказания. Вот так!
– Ой-ой-ой! Плохо дело. Диссоциированный бред пошел. Тебе срочно нужно вызвать рвоту, Вики! Ты слышишь меня? Немедленно иди в туалет и постарайся вытошнить из себя все без остатка!
– Мудрый совет Великой матери! Магия рвоты! Особо стараться не придется – меня уже тошнит от тебя! – Вики бросила трубку, вполне довольная собой.
Она смело сказала бабе Любе почти все, что хотела. Выдала виновнику своих бед все, что наболело. Вроде бы теперь ей должно стать легче? Только неприятный осадок от собственного хамства все равно остался. Ну и что же теперь делать дальше?
«Накормлю-ка я своих питомцев», – решила Вики.
Да и себя неплохо было бы покормить – целый день все-таки не ела. В животе противно заныло, а потом и вовсе заурчало, совершенно не по-королевски.