Инки. Быт, религия, культура
Шрифт:
Рис. 23. Наказания (согласно Пома): семью колдуна забивают дубинками до смерти за отнятие жизни; повешение за волосы полагалось в качестве наказания за совращение акльи; за супружескую измену приговаривали к побиванию камнями
Другие законы, касающиеся преступлений против личности, в целом напоминали наши сегодняшние законы, но некоторые наказания были суровее. Изнасилование каралось сбрасыванием тяжелого камня на плечи мужчины за впервые совершенное преступление и смертным приговором за повторное. Грабителей обычно высылали в жаркие районы Анд, где они работали на плантациях
Если у него не было земли, получившего травмы содержали за счет кладовых Инки, а виновный подвергался более строгому наказанию. Уничтожение государственной собственности – к примеру, поджог моста, хранилища или иного строения – было серьезным преступлением, которое наказывалось смертной казнью. За неповиновение и ложь также наказывали, а злостным нарушителям грозил смертный приговор (за третье проявление неповиновения или за второй случай клятвопреступления). Подобным же образом за проявление неуважения к императору или правительству виновный заслуживал тюремного заключения. Взяточничество было серьезным преступлением, за которое чиновник мог лишиться своего места, а при отягчающих обстоятельствах и поплатиться головой.
Существовали также законы, касавшиеся путешественников. Подданные не имели права выходить за пределы провинции без специального позволения своего кураки. Митима (переселенец), который покидал свой новый дом, подвергался пытке, а за вторую попытку – смертной казни. Вольность в одежде и отличительных знаках рассматривалась как одно из самых серьезных преступлений; оно решительно пресекалось по всей территории империи. Но в полной мере пуританские наклонности инков проявлялись в том, каким образом карался гомосексуализм и иные извращения. В этих случаях поступали с исключительной жестокостью: не только самих виновных, но и членов их семей казнили, а их дома сжигали, словно желая продезинфицировать всю территорию от заразы такого поведения. Другими преступлениями, за которые наказывали всю семью, были измена и убийство с помощью колдовства (см. рис. 23).
Жизнь взрослой женщины
Женщины любого возраста и общественного положения теоретически были свободны от уплаты налогов. Предполагалось, что они по мере сил должны помогать своим мужьям выполнять любые возложенные на них задачи (которые, естественно, разнились в зависимости от ранга мужа). Муж в свою очередь был обязан заботиться об интересах жены и следить, чтобы она была обеспечена всем необходимым и могла выполнять его требования.
Жена простолюдина разделяла его обязанности подданного – она вместе со своими детьми помогала ему выполнять общественные сельскохозяйственные работы. От каждой семьи требовалось раз в год сдать правительству один предмет одежды, вытканный из шерсти, предоставляемой для этой цели императором, – в большинстве случаев эту работу выполняла именно жена. При необходимости женщины несли за своими мужьями тяжелую поклажу, а также выполняли его основные домашние обязанности, если муж отсутствовал, трудясь на общественных работах (мита). В то же время обрабатывать семейный земельный надел была обязана община.
Уполномоченные контролеры следили, чтобы женщины содержали свои жилища в опрятном состоянии, соблюдали гигиену при приготовлении пищи, обеспечивали свою семью одеждой и правильно воспитывали детей. Они также проверяли, чтобы девушки слушались своих матерей или нянек и заботились о выполнении домашних обязанностей. Женщины инков и кураков также должны были заниматься своим домом. Главная жена имела официальные обязанности и задачи, напоминающие те, которыми заняты в нашем обществе жены известных людей. Но на ней лежала и ответственность за безупречное ведение домашнего хозяйства – за качество пищи, количество заготовленной чичи, за чистоплотность в доме и за прием гостей.
Рис. 24.
Помимо присмотра за домашним хозяйством, замужние женщины по всей империи выполняли для нужд своей семьи и другие работы, к примеру пряли и ткали (см. рис. 24). Даже женщины инков были вечно заняты подобными делами: общаясь между собой, они в то же время не расставались с прялками и веретенами. Гарсиласо утверждает, что прядением и кручением нити во время прогулок занимались только простолюдинки, а палью сопровождали слуги, которые несли ее прялку и пряжу. В гостях во время беседы этой работой занимались как гостьи, так и хозяйка дома. Если жена кураки приходила навестить палью императорской крови, она не приносила с собой свою работу, но после обмена первыми фразами должна была предложить ей свои услуги, и в знак благосклонности палья должна была дать ей сделать что-нибудь для одной из ее дочерей, чтобы не ставить ее на один уровень со служанками. Любезность в ответ на смирение!
Многие женщины императорской крови вели целомудренную жизнь, давая обет безбрачия и живя уединенно в своих домах. Гарсиласо рассказывает, что таких женщин называли Окльо (чистая) и что они навещали свои семьи только по особым случаям или когда кто-нибудь заболевал. Такие женщины, часть из которых были вдовами, глубоко почитались за свое целомудрие и благочестие. Поскольку Гарсиласо писал после того, как акльауаси были запрещены, в число этих женщин после испанского завоевания могли входить прежние акльи и мамакуны.
Другой крайностью были проститутки. Отверженные, они жили в крохотных хижинах, стоящих на открытом месте за пределами селений и городов. Называли их пам-паируна, что означает «женщина, живущая в открытом поле». Инки терпели их существование, поскольку считали необходимым злом. Но любая женщина, которую заставали за болтовней с одной из них, рисковала навлечь на себя такое же всеобщее презрение, быть остриженной публично, кроме того, от нее мог отказаться муж.
С точки зрения нашего просвещенного века роль женщин при дворе Инки может показаться довольно ограниченной, поскольку замужним женщинам не был доступен ни один род занятий, а их сексуальная свобода была сильно ограничена. Жены (наложницы) императора содержались под строгой охраной и наблюдением привратников, дабы гарантировать, что они сохранят чистоту и верность. Смерть – вот какую цену заплатила бы наложница и ее партнер за измену, если бы их застали вдвоем. Первые правители инков не были столь суровы, назначая наказание в тех случаях, в которых были замешаны придворные молодые люди, и, по рассказам, закрывали глаза на то, что Топа Инка определял как «молодая кровь играет», но Уайна Капак в этом пункте соблюдал закон столь же непреклонно, как и в любом другом случае.
Чрезвычайно жестокое наказание ожидало женщину, убившую своего мужа: ей выносили смертный приговор – повешение за ноги в публичном месте. В остальном законы были одинаковы для обоих полов.
Старики и калеки
Правительство инков следило, чтобы взрослые люди всегда были заняты делом; политика состояла в том, что лучше выдумать работу, если ее нет, чем позволить людям распуститься, имея свободное время. Официально считалось, что старость наступает тогда, когда взрослый человек больше не может выдерживать полную трудовую нагрузку, а это обыкновенно происходило где-то после пятидесяти лет.
Как только человека определяли как «старика», он прекращал платить налоги и мог получать пособие из кладовых Инки, подобно больным или инвалидам, выполняя в то же время менее трудоемкие задания. Чунка Камайок сообщает, что обязанность удовлетворять потребности пожилых и немощных людей возлагалась на их начальство, а в свою очередь от стариков ожидалось, что они будут заниматься чем-нибудь полезным: собирать хворост, к примеру, или траву ичу, или ловить вшей, которых они должны были представлять старосте. Кроме того, старики помогали своим семьям, время от времени делая кое-какую работу по дому, присматривая за детьми и обучая их.