Инки. Быт, религия, культура
Шрифт:
Испанцы прибыли в Кахамарку усталые и напуганные, но ведомые решительным и находчивым вождем. Атауальпа удалился к горячим источникам невдалеке от города и оставил распоряжение разместить испанцев в центре города. Два конкистадора, не теряя времени, нанесли Атауальпе визит, приехав верхом в расположение инкской армии близ горячих источников и поразив воинов своими лошадьми. На этой встрече было договорено, что на следующий день Атауальпа навестит Писарро в Кахамарке. Вероятно, надеясь, что ночью лошади потеряют силу, и веря в свое численное превосходство и страх испанцев, Атауальпа вошел в Кахамарку в сумерки, и с ним было 2 тысячи человек свиты, как это описывает очевидец Франсиско де Херес: «Сначала прошел отряд индейцев, одетых в одеяния в красную и белую клетку, которые поднимали с земли солому и мели дорогу; затем прошли еще группы в других одеяниях, все они пели и танцевали,
Увидев перед собой всего лишь нескольких испанцев, Атауальпа преисполнился подозрений и отказался покидать свой паланкин. Тогда епископ Висенте де Вальверде вышел вперед и произнес речь, требуя признать христианскую веру и императора Карла V, что было грубо переведено переводчиком. Естественно, Атауальпа не выказал никакого смирения и не подчинился столь нелепым требованиям; наоборот, он вознегодовал. То, что последовало – резня его свиты и его пленение испанцами, – произошло молниеносно: удар, блестяще спланированный Писарро, прежде чем армия, находящаяся за пределами города, успела вмешаться. Не уверенные в безопасности императора, лишенные руководства своих наиболее опытных начальников, войска были прикованы к месту и не знали, что им делать.
Испанцы смогли достичь успеха и в этой стычке, и в тех, которые последовали позже, благодаря эффекту неожиданности, панике, которую вызывали их лошади, пушкам и психологическому воздействию их предполагаемой божественности. Дополнительным и важным фактором явилось то, что Писарро заручился помощью законной фракции инков, а также поддержкой других племен, к примеру канари, которые оказывали сопротивление инкскому господству. Когда индейцам стали понятны истинные намерения испанцев, было уже слишком поздно.
События, которые последовали за пленением Атауальпы, заставили народы Анд полностью осознать и пережить потрясение конкисты. Атауальпа втайне приказал умертвить Уаскара, который пытался выторговать свою свободу у испанцев. Последние затем воспользовались этим фактом как поводом, чтобы избавиться от Атауальпы, который самим своим существованием и влиянием мог спровоцировать всеобщее восстание. Судебный процесс над ним, на котором ему предъявили ряд фантастических обвинений, быстро завершился казнью через удушение. Для обитателей Анд это означало конец их мира: Инка как Сын Солнца был центральной точкой, вокруг которой строилась вся их вселенная и через которую людям была обеспечена связь с богами. Люди ощущали это событие как нечто катастрофическое, о чем говорилось в элегии XVI столетия: «Земля отказалась поглотить тело Инки… скалы содрогнулись… слезы хлынули потоком, помрачилось Солнце… Луна занемогла» (см. рис. 53).
Рис. 53. Казнь Атауальпы в Кахамарке Пома изображает как обезглавливание; на самом деле он был задушен гарротой, а обезглавлен был позже Топа Амару
В записях есть множество рассказов инков о дурных предзнаменованиях, предвещавших прибытие испанцев и последующее падение империи. В течение правления Уайны Капака империю беспрерывно потрясали землетрясения и приливные волны; сам Уайна Капак изрекал пророчества. В краткое царствование Уаскара во время праздника Солнца кондор, преследуемый соколами, упал посреди великой площади Куско; оказалось, что птица умирала от болезни, и никакими силами нельзя было ее исцелить. Луна также предвещала бедствие, когда она показалась на ясном ночном небе, окруженная тройным ореолом: первая полоса цвета крови, вторая черная и третья подобная дыму. Предсказатель истолковал знамение: кровь объявляла о войне между потомками Уайны Капака, черный цвет означал крах религии и империи Инки, которая исчезнет в дыму. Такие прорицания и истолкования предзнаменований могли производиться ретроспективно, и, как предполагает Натан Уотчел, делалось это в попытке лучше понять конкисту – событие, которое вдребезги разрушило их мир.
События
После казни Атауальпы Писарро выбрал марионеточного Инку, юного Топа Уальпу, брата Уаскара, но от него вскоре избавились – его отравил Чалькучима, который хотел видеть на престоле брата Атауальпы. Тогда Писарро выбрал Манко Инку, еще одного из сыновей Уайны Капака. Манко Инка соблюдал союз с испанцами до 1536 г., когда после ряда публичных унижений он решил нанести ответный удар. Пока Писарро был в новой испанской столице, Лиме, а Диего де Альмагро, другой испанский вождь, был в Чили, Манко Инка под предлогом поездки за золотой статуей для Куско покинул город, чтобы организовать восстание. Он вернулся в Куско с 50 тысячами воинов и почти добился успеха, пытаясь захватить город. Нескольким испанцам удалось продержаться, но индейцы почти на год получили контроль над большей частью города и крепостью Саксайуаман. В конечном счете осада потерпела неудачу, и Манко Инке пришлось отойти на Ольянтайтамбо, откуда его, в свою очередь, позже выбили. Наконец он отступил с несколькими сторонниками в район Вилькабамба, где сохранил культ Инки и восстановил религию в храме Виткоса. Из этой глуши мятежники непрерывно беспокоили испанцев.
Нового марионеточного Инку, Паульу Топа Инку, посадил на престол Альмагро, пока Манко Инка отстраивал свое новое инкское государство. К 1557 г., в правление сына Манко Инки, Саури Топа, государство инков охватывало огромную территорию от Уануко до Куско, включая Монтанью и жаркие окраинные земли. Антисуйу, проживающие в этой области, все еще платили дань Инке.
Потрясение конкисты продолжалось весь колониальный период, и люди видели, как основываются испанские города, как испанские поселенцы захватывают земли императора и земли Религии; Кроме того, возросли требования к количеству дани и работы-мита, которую исполняло индейское население. Испания управляла страной, продолжая использовать те существующие институты, которые пока что их устраивали, а остальные уничтожая. Введение денег и ликвидация взаимообмена вызвали особенное замешательство и имели губительные последствия для андских индейцев. С уничтожением инкских ритуалов, их богов и религиозных представлений дисциплина возделывания почвы исчезла, и индейцев, которые образовали основу испанской колониальной экономики, вынуждали подчиняться местным куракам, которых в свою очередь заставляли эксплуатировать индейцев в угоду новым местным землевладельцам.
Несмотря на то что испанские поселенцы вводили в употребление множество новых продуктов, к примеру пшеницу, ячмень, разнообразные фрукты и овощи, а также ряд домашних животных, включая кур, свиней, овец и коз, коров и лошадей, лишь немногое из всего этого легко было принято в туземную культуру. Как раз наоборот: Натан Уотчел подчеркивает тот факт, что большинство жителей Анд старались выразить свое неподчинение новым правителям, отказываясь от их культуры, – сопротивление, которое до сего дня продолжается в той или иной степени в разных частях прежней Империи инков.
В 1560 г. Саури Топа, которого уговорами соблазнили вернуться в Куско, подчиниться испанцам и под их властью получить обратно свой пост, умер от отравления, и его единокровный брат Титу Куси наследовал ему в Вилькабамбе. В течение его правления мятежное государство инков угрожало безопасности испанцев и, вероятно, вдохновляло Таки Онго, политико-религиозное движение Возрождения. В 1565 г. было раскрыто и подавлено запланированное восстание, и в результате этого репрессии испанцев стали еще более ожесточенными.
Существование новоинкского государства продолжало, пусть даже только теоретически, угрожать испанской безопасности, так что новый вице-король Франциско де Толедо в 1572 г. решил положить конец этой угрозе. Он организовал решающую экспедицию в поросшие лесами горы Вилькабамбы. Молодой Топа Амару, законный сын Манко Инки, лишь за год до того взошел на императорский престол. Его захватили врасплох, и он бежал вместе со всем семейством в тропические леса, где его в конце концов настигли и захватили в плен. Захватчики отвели Инку и его семью в Куско, заставив его идти в город пешком. Молодой Инка был публично обезглавлен перед императорским семейством, которое в последующие годы подверглось чрезвычайно жестоким преследованиям. Во время своей публичной казни Топа Амару поразил всех присутствующих, осудив своих традиционных богов и приняв крещение. Для жителей Анд это событие стало символическим повторением трагической смерти Атауальпы – события, которое стало символом полного разрушения мира инков и за которым последовало господство абсолютно чуждой культуры с ее непостижимыми для индейцев требованиями и ценностями.