Инкуб
Шрифт:
– Я его сбила машиной у ворот нашей усадьбы.
– Вот тебе раз, – растерянно развел руками Верещагин. – А что он здесь делал?
Рассказ Елены Семеновны о происшествии, случившемся в ту самую ночь, когда погиб Брагинский, поверг мужчин в изумление. Разумеется, Завадская опустила некоторые детали, дабы не тревожить чужое воображение, но сведения, сообщенные ею, и без того показались как Завадскому, так и Верещагину странными, чтобы не сказать подозрительными.
– Я уже тормозила, когда он прыгнул под колеса моего автомобиля,
– А как он объяснил свое появление? – спросил Завадский.
– Никак, – пожала плечами Елена. – Мы решили, что его застукал папа, когда он прохлаждался с дочкой.
– А кто это мы?
– Со мной были Зоя и Светлана Кобякова. Мы засиделись у Валентина Васильевича. Изрядно выпили, и я пригласила девочек к себе.
– И что было потом?
– Ничего, – спокойно отозвалась Елена на вопрос мужа. – К утру он совершенно оклемался, и я отвезла его в город. На меня этот юноша произвел очень приятное впечатление. Хотя я к нему особо не присматривалась.
Откровения хозяйки заставили призадуматься не только Завадского, но и скептически настроенного Верещагина, не желавшего видеть в смерти Брагинского злого умысла. Анатолий Викторович вынужден был признать, что присутствие наследника в поселке в ту роковую ночь вряд ли можно назвать случайностью. И в этой связи страхи Брагинского по поводу грядущего возмездия не казались уже ему плодом больного воображения. Конечно, Валентин Васильевич тронулся умом, что с неизбежностью вытекает из его видеопослания, но ведь и для помешательства должны же быть веские причины.
– В инкуба не верю, – покачал головой Верещагин. – Я для этого недостаточно сумасшедший.
– При чем тут инкуб! – возмутился Завадский. – Я тоже не верю, Анатолий, но это вовсе не означает, что мы с тобой должны сидеть сложа руки и ждать, когда шустрые людишки отберут у нас бизнес. Мне недавно звонил Кобяков, он только что вернулся из Дубосеково, и сообщил, что егерь Михеев убит на могиле Маргариты Мартыновой, которую он собирался осквернить.
– Зачем? – спросил Верещагин, потрясенный чужой глупостью.
– Эдуард считает, что Михеев действовал по приказу Брагинского. Похоже, Валентин Васильевич хотел таким образом раздразнить мальчишку.
– Он ждал щенка, – подсказала Елена.
– Вот! – вскинул руку к потолку Завадский. – Брагинский был уверен, что разъяренный Кирилл явится к нему для серьезного разговора.
– Я бы тоже явился, – зло усмехнулся Верещагин. – Осквернять могилу собственной жены, пусть и нелюбимой, это, знаете ли, слишком.
– Брагинский считал Маргариту ведьмой, – напомнил чиновнику Завадский.
– Все равно глупо, – пожал плечами Верещагин. – Может, дело здесь не в Валентине Васильевиче?
– А я тебе о чем толкую весь вечер, Анатолий, – всплеснул руками Завадский. – Какие-то подлые люди проводят за нашими спинами хитроумную
– Погоди, Аркадий, – поморщился Верещагин. – Я встречался с Валентином Васильевичем накануне отъезда, он выглядел абсолютно здоровым.
– Мне Брагинский тоже не показался больным, – подтвердила Елена Семеновна. – Правда, он смотрелся более оживленным, чем обычно, но это, скорее, от выпитого коньяка.
– И, тем не менее, Попеляев считает, что с мозгами у него было не все в порядке, а в данном случае я склонен больше доверять профессору, чем вам.
– А если психиатр заинтересованное лицо? – спросил Верещагин.
– Все может быть, – нахмурился Завадский.
– Письмо Брагинский мог надиктовать в шутку, просто смеха ради. У него ведь намечался юбилей, на котором мы с тобой собирались присутствовать.
– В тот вечер Валентин Васильевич все время шутил по поводу нечистой силы, – вспомнила Елена. – Пугал Светлану демонами в собачьем и человеческом обличье.
– Вот видишь, – обрадовался поддержке Верещагин. – Не надо, Аркадий, излишне драматизировать события. Все это может оказаться нелепыми совпадениями. Другое дело, что и расслабляться, а уж тем более пускать все на самотек, я бы не стал. Надо присмотреться и к Кириллу, и к адвокату, и особенно к профессору Попеляеву. Не нравится мне его активность.
– Ладно, – не стал спорить с гостем хозяин. – Адвоката я беру на себя. Ты, Анатолий, займись психиатром. Кирилла можно поручить Кобякову.
– Лучше – Елене Семеновне, – предложил Верещагин. – Во-первых, она с ним знакома, во-вторых, она женщина, в-третьих, она врач, а следовательно, сумеет отличить больного человека от здорового.
– Иногда это не так просто бывает сделать, – покачала головой хозяйка дома.
– Ты что, отказываешься? – удивился Завадский.
– Разумеется, нет, – обворожительно улыбнулась Елена. – Тем более что у меня есть повод для встречи – должна же я спросить о самочувствии человека, сбитого моей машиной.
– Вот и договорились, – вздохнул с облегчением Верещагин. – Посмотрим, что это за волчья стая орудует вокруг нашего поселка.
Завадская подхватила Зою у ворот ее особняка. Вид у Верещагиной был встревоженный и даже слегка испуганный. Не исключено, что вчера вечером у нее вышел неприятный разговор с мужем. Однако Елена почти не сомневалась, что послушная жена не стала выкладывать Анатолию Викторовичу все подробности той жутковатой ночи. Зоя примостилась на заднем сидении чужого автомобиля, пряча глаза за стеклами темных очков. Завадской с трудом удалось договориться с ней о встрече, ибо Верещагина, похоже, так и не успела оправиться от потрясения после приключившегося с ней конфуза.