Инкубийственные тайны
Шрифт:
Но Итшуан сумел скрыть свои чувства и даже улыбнулся.
— Я соблазню его, не волнуйся, — успокоил он мать.
Наверное, если бы у него было время продумать все как следует и посоветоваться…
Люди живут мало, вырастают быстро, а Итшуан развивался, как и положено демону — сначала дорос почти с человеческой скоростью до подросткового возраста и словно заморозился в нем. Даже бояться начал, что так и останется вечным недоребенком. Но со временем потихоньку немного повзрослел и сейчас выглядел вполне взрослым, вот только принимать самостоятельные решения и командовать хотя бы
Но едва мать ушла, юноша ощутил легкую досаду оттого, что позволил использовать себя вслепую. Восхищение матерью никуда не делось, а вот уверенность, что надо было слушаться ее, даже не задумываясь, слегка потускнела.
Когда вернувшийся Эрстен вошел в свои покои, юный инкуб дремал, устроившись на кровати, сверху на покрывале. Мужчина усмехнулся… и тут же встретился с настороженным взглядом карих глаз.
К спящему Жуану можно было подкрасться совершенно незамеченным, а этот на легкий шорох открывающейся двери подскочил, внешне расслабленный, но внутренне напряженный и собранный.
— Собирайся, мы уходим, — объявил аусваинг, с циничной ухмылкой изучая усевшегося на кровати парня.
Тот послушно кивнул, чуть не задев Эрстена рогами. Однако в его глазах промелькнуло что-то неуловимо-упрямое и тут же пропало, сменившись безэмоциональной отрешенностью.
Глава 5
Подъем из объятого природным пламенем мира низших демонов прошел довольно быстро.
Итшуан даже не вздрогнул, когда его спутник сменил свою ипостась и действительно оказался огромным мускулистым чудовищем с темно-коричневой, почти черной, кожей и лысой головой, на которой красовались мощные, толстые и длинные рога, заостренные на конце. А за спиной зашевелились кожистые коричневато-желтые крылья, которые можно было бы использовать как опахало в этом безумном пекле.
Но Эрстен поступил проще — он укрыл ими и себя, и идущего с ним рядом юношу. Стало не так жарко, даже появилась возможность вдыхать воздух, не обжигая легкие. Правда, и запах, идущий от аусваинга, стал ощутим гораздо лучше. Гнилостно-сладковатый аромат сырого, чуть протухшего мяса…
— Привыкай, — засмеялся хозяин, заметив, как спутник непроизвольно вздрогнул и сморщил нос.
Итшуану не очень нравилось осознавать, что у него теперь есть «хозяин».
Хотя, если задуматься, всю свою предыдущую жизнь он беспрекословно слушался жрецов в храме. Они решали, что ему делать, чему учиться, когда есть, когда спать… И вежливо склонять голову в поклоне, произнося: «Да, тихса-кан», «сделаю, тихса-кан», «простите, тихса-кан»…
Только все равно не было ощущения, что он чья-то собственность. А теперь это неприятное чувство шкрябало внутри, разливалось по телу и настойчиво напоминало на каждом шагу о подписанном договоре. И о том, что он теперь обязан следить за своими хозяевами.
Мать попыталась его уговорить расписаться еще на какой-то бумажке, но при этом в ее словах не было ни уверенности, ни настойчивости. Поэтому Итшуан
— Родня у тебя пахнет приятней, согласен, — продолжил аусваинг начатый разговор о запахах.
Итшуан лишь плечом едва заметно дернул, но потом еще и головой мотнул. От инкубов пахло сладостями, приторно до невозможности. Пряно-сладкий, густой тяжелый аромат, на который слетаются мухи и пчелы. К такому привыкнуть было сложнее, а вот запах аусваинга уже почти не раздражал, только есть снова захотелось.
Эрстен рассмеялся:
— Что, не любишь сладкое? А Жуан был страшным сладкоежкой…
После этих слов огромные выпуклые брови на страшной морде сдвинулись к переносице и словно стали выпирать еще больше. Раскосые темно-синие глаза зло сверкнули, обещая громы и молнии на голову того, кто посмел убить любовника сестры…
Мать вкратце пересказала Итшуану причину, по которой клану аусваингов потребовался новый инкуб. Так что юноша сообразил, откуда взялись чувства печали и ненависти, промелькнувшие и тут же исчезнувшие у его спутника. Похоже, не только его обучали эмоции прятать…
К тому времени большая часть пути, которую обязательно надо было преодолевать именно пешком, закончилась.
Эрстен, подхватив Итшуана за талию, взмыл в воздух. Юношу сразу согнуло пополам, и он несколько раз задел рогами собственные ноги… Хорошо, что прошло какое-то время после того, как он поел, а то порой возникало желание низвергнуть на землю содержимое желудка. Перед глазами все крутилось и вертелось, кости чуть ли не хрустели от силы сжатия, острые когти болезненно упирались в кожу между ребер, да и сама поза вниз головой была не слишком удобной.
Нет, он догадывался, что схватил его аусваинг именно так не из-за желания причинить боль или унизить, а ради собственного удобства и безопасности. Но понимание не сильно помогало, и только долгожданная, пусть и не слишком мягкая, посадка принесла облегчение.
Мать спускала Итшуана вниз с помощью вихря, в котором они кружились, пролетая уровень за уровнем, пока не оказались в самом пекле. А вот по пеклу пришлось идти, и дорога была довольно длинной.
Аусваинг, наоборот, пролетел все нижние уровни, где было буквально нечем дышать от жары. И пусть не слишком приятным способом, но зато быстро, принес Итшуана почти к самой границе между обычным миром и миром демонов. Обернувшись человеком, он подождал, пока инкуб немного отдышится.
А тот пару минут постоял на четвереньках, дожидаясь, пока внутренности улягутся и кровь отхлынет от головы. Даже потряс ею, хотя сразу сообразил, что лучше не увлекаться, а просто спокойно подождать. Потом поднялся, отряхнул испачканные в какой-то густо-землистой грязи штаны и, сглотнув последние поползновения исторгнуть съеденное, уверенным голосом спросил:
— Куда дальше?
— Дальше пешком вон до тех ворот, — Эрстен махнул рукой в направлении высокой арки, одиноко стоявшей на дороге. Вокруг была влажная земля, на которой не росло ничего — ни травы, ни деревьев, ни даже мха…