Инквизиция и кошка 3: Неупокоенный дух
Шрифт:
Шум праздника остался далеко позади. Хильда уже ждала меня на окраине деревни. Руки девушки подрагивали, но не от холода: осень хоть уже и наступила, но заморозка сегодня не было, наоборот, погода сменилась на ласковый тёплый ветер, пришедший с юга.
— Ну что, девочки, пойдёмте, скрываться смысла больше нет.
Из подпространства проявились Третья и Четвёртая, как слоны довольные тем, что им наконец-то можно без опасения передвигаться по земле. Как не строй великолепные хоромы в великой пустоте, все равно тянет к обыденности, к живому, дышащему
Мы двинулись в путь. Первая, материальная Хильда — верхом, а мы с остальными просто плыли над поверхностью земли. Я в который раз порадовалась, что имею эфемерное тело: ему неведома усталость.
— Рийзе, а почему ты себя до сих пор не проявила для остальных? — немного стесняясь, спросила Третья.
— Зачем? — я не поняла вопроса. — Да и для кого — для остальных? Для жителей вашей деревни? Боюсь, велика вероятность, что меня захотят сжечь на костре.
— Нет, я не их имела в виду, — замахала на меня руками иллюзия. — Для тех, с кем ты дружила раньше. Неужели тебе не хочется дать о себе весточку? Сказать, что ты жива, что ты здесь?
— Нет.
Если и кому хотелось дать знать о себе, так только Мелоди. Но ведь она не удержится и расскажет всё как на духу инквизиторшам. А это чревато тем, что меня заберут, не дав выполнить обещаний, данных Вакефу. Сейчас лучше помалкивать, хоть и разрывает желание найти на перекрёстке миров Андроктонуса, и дать знать через него. Чем проще сделать шаг, тем труднее себя сдерживать. Меня останавливало лишь то, что я уже сделала достаточно глупостей, боюсь, эта мне так просто с рук не сойдет. И троицу Хильд бросать я тоже не имею права.
Наверное, слишком долго я молчала, глядя перед собой. Все три девушки выжидательно уставились на меня, ожидая пояснений. Конечно же, выворачивать свои замыслы я им не стала.
— Сейчас не время появляться там, где меня уже похоронили, — коротко сказала я. — Для начала мне нужно пристроить вас в добрые руки. Подозреваю, нам придётся некоторое время провести в столице Империи, Малуме. Пока меня никто не ищет, я могу сосредоточиться на цели.
— Но ведь тебя не могут обязать бросить всё и бежать выполнять свои прихоти? — спросила Первая.
Какие они всё-таки наивные. Тяжело им будет в этом мире, жаль, конечно. Но, возможно, девушки окажутся приспособленными: набьют себе четыре десятка болезненных шишек на лбу и станут в разы хитрее.
— Инквизиция от меня уже не отстанет. Есть у меня тело или нет, я теперь почти безраздельно принадлежу им. Видела бы ты, на что способны мои наставницы. Хотя… Я и сама видела далеко не всё.
— Они могущественны? — вступила в разговор Четвёртая.
— Очень, — подтвердила я. — При всем том, что они такие же пешки в чужой игре, как и я, вынужденные подчиняться чужой воле.
— Я бы хотела к ним под крыло, — мечтательно сказала Третья. — К ним сложно попасть?
— Ты даже близко не знаешь, насколько мерзкие эти люди, — отрезала я. Перед глазами сразу же встала пыточная камера, и профессор Юнг, ныне убирающий навоз за свиньями
— У них есть власть, — не сдавалась Третья.
— Получить власть не такая уж и сложная задача, — огрызнулась я. — Вот только зачем она тебе, когда ты сама из себя ничего не представляешь? Ни опыта, ни знаний, ни каких-нибудь железных ориентиров по жизни. Власть — не самоцель, а средство достижения.
— Тебе легко говорить, — вздохнула Четвертая. Видимо, она была такого же мнения, как и Третья. — А нам страшно. Поэтому мы стремимся под чужое покровительство.
— Логично, но не совсем правильно, — резюмировала я признание иллюзий. — Каков шанс попасть под чужое влияние, которое пойдёт только во вред? Инквизиция постоянно отправляет младших в качестве пушечного мяса. Беспомощных и глупых. Таких, как вы или я. Вы можете быть со мной не согласны, но я придерживаюсь мнения, что молодняк надо оберегать, они — основа будущего процветания, а эти ублюдки устраивают гонки на выживание.
— Но ведь ты же сама ушла в школу? Насколько я поняла по твоим рассказам, твоё учебное заведение ничем не отличается от службы в инквизиции, каждый год вас стравливают друг с другом.
— Да, — неохотно согласилась я. — Но и попала я туда не от большого ума. Мне нужны были знания, остальное меня мало волновало. На момент поступления я могла разорвать человека одними когтями и зубами, если вставал вопрос защиты себя. Поэтому было не так страшно. С одной стороны, я считаю поступление ошибкой. С другой — такой базы боевой магии нигде в Империи больше не преподают. Уверена: мирное время будет не всегда, а когда случится хаос, я буду к нему готова. Ну, а что касается самого существования — даже когда за окном будет умиротворяющий пейзаж, я после школы уже никогда не буду знать, что такое нужда.
— Тогда почему ты отговариваешь меня от службы в инквизиции, — нахмурилась Третья. — Ты сама выбрала путь силы, чем мы хуже?
— Вы не хуже, — поправила я неточную формулировку. — Вы — другие. Неужели так сложно понять? Почему Вакеф вам не вдолбил в голову, что основа викканства — это сеять вокруг добро и любовь. Не ощущаете такой потребности?
— Нет, — троица ответила хором.
— Я очень надеюсь, что дядюшка Вакеф ошибся, — выразила общую мысль Четвёртая. — Мне всегда хотелось подавлять именно силой, а не добром и любовью.
— Вы просто озлобились из-за обстоятельств. Но я учту, — решила я свернуть тему предназначения. — Когда мы доберёмся до Мей-Йильи, сможем день-другой побездельничать, просканирую вас на способности.
— Правда?! — встрепенулась Первая, которая в основном старалась помалкивать. Кажется, её эта тема волновала больше всего. — Ты обещаешь?
— Будто у меня есть выбор.
Первая зевнула, прикрывая рот ладонью. Под наш разговор она медленно-медленно моргала.
— Хильда, как насчёт поспать?