Инноваторы. Как несколько гениев, хакеров и гиков совершили цифровую революцию

Айзексон Уолтер

Что особенно расстроило Мокли и Эккерта, которые пытались запатентовать многие из концепций, лежащие в основе и ENIAC, и будущего EDVAC, так это то, что распространение отчета фон Неймана делало эти концепции открытыми и с юридической точки зрения запатентовать их становилось невозможно. Когда Мокли и Эккерт попытались запатентовать архитектуру компьютера с сохраняемой программой, им было отказано в этом, поскольку (так заключили и армейские юристы, и в конечном итоге суды) отчет фон Неймана был сочтен «предшествовавшей открытой публикацией», что запрещает выдачу патента.

Эти патентные споры положили начало дискуссии, возникшей в цифровую эру. Должны ли разработчики делиться своей интеллектуальной собственностью, и при любой возможности отправлять ее в общий доступ, и отдавать сообществам, распространяющим программы с открытыми исходными кодами? По этому пути шли в основном разработчики интернета и Web, и это может стимулировать развитие инноваций благодаря быстрому распространению идей и совершенствованию их в процессе краудсорсинга. Или же права на интеллектуальную собственность должны быть защищены и изобретателям нужно разрешить

получать прибыль от их собственных идей и инноваций? Этим путем, как правило, следуют разработчики, работающие в области вычислительной техники, электроники и производства полупроводников, и в этом случае у авторов появляются финансовые стимулы, они получают инвестиции, способствующие появлению инноваций, и риски окупаются. В течение семидесяти лет после того, как фон Нейман разместил свой «Проект отчета» по EDVAC в общем доступе и он оказался очень полезным, защите авторских прав в компьютерной области уделялось все больше и больше внимания (с несколькими существенными исключениями). А в 20іі году произошло примечательное событие: Apple и Google потратили больше на судебные иски и выплаты, связанные с патентами, чем на исследования и разработки новых продуктов ^[213] .

213

Charles Duhigg and Steve Lohr, The Patent, Used as a Sword, New York Timss, 7 октября 2012 г.

ENIAC рассекречивают

Даже теперь, когда команда Пенна занималась проектированием EDVAC, они по-прежнему должны были получать разрешение на то, чтобы запустить его предшественник ENIAC и поработать на нем. Шла осень 1945 года.

К тому времени война закончилась. Уже не было никакой необходимости вычислять артиллерийские траектории, но основные задачи, которые считались на ENIAC, были все-таки военными. В какой-то момент из Нью-Мексико, из Лос-Аламосской национальной лаборатории, занимавшейся разработкой атомного оружия, пришло секретное задание. Работавший там физик-теоретик венгерского происхождения Эдвард Теллер предложил конструкцию водородной бомбы, получившей название The Super, где устройство, в котором происходило деление атомных ядер, использовалось для инициирования реакции синтеза. Чтобы определить, как это будет работать, ученым необходимо было рассчитать, какова интенсивность реакции в каждую десятимиллионную долю секунды.

Суть проблемы была строго засекречена, но в Пенн в октябре были переданы гигантские уравнения для решения на ENIAC. Для ввода данных потребовался почти миллион перфокарт, и Дженнингс и некоторые ее коллеги были отправлены в комнату, где стоял ENIAC и где Голдстайн мог руководить процессом его работы. ENIAC решал уравнения, и в процессе расчета выяснилось, что конструкция Теллера не будет работать. Математик Станислав Улам, беженец из Польши, вместе с Теллером (и Клаусом Фуксом, оказавшимся позже русским шпионом), основываясь на результатах ENIAC, стали работать над изменением конструкции водородной бомбы, с тем чтобы в ней могла возникнуть интенсивная термоядерная реакция ^[214] .

214

McCartney, ENIAC, 103.

До тех пор пока это секретное задание не было выполнено, существование ENIAC держали в тайне. Он не демонстрировался широкой публике до 15 февраля 1946 года. На эту дату армейское начальство и Пенн запланировали гала-презентацию ENIAC, предварительно подготовив общественность с помощью нескольких публикаций ^[215] . Капитан Голдстайн решил, что кульминационным пунктом должна быть демонстрация расчета траектории ракеты. Поэтому за две недели до события он пригласил Джин Дженнингс и Бетти Снайдер к себе домой, и пока Адель готовила чай, спросил их, могли бы они быстро написать программу для ENIAC и закончить расчет вовремя. Дженнингс заявила: «Мы наверняка сможем это сделать». Она была взволнована, ведь это позволило бы им получить непосредственный доступ к машине, что случалось редко ^[216] . Они приступили к работе, подключив шины запоминающего устройства к нужным блокам и настроив блоки ввода программы.

215

C. Dianne Martin, ENIAC: The Press Conference That Shook the World, IEEE Technology and Society, декабрь 1995 г.

216

Jennings Bartik, Pioneer Programmer, 1878.

Мужчины знали, что успех их демонстрации находился в руках этих двух женщин. Мокли пришел в одну из суббот с бутылкой абрикосового бренди, чтобы поддержать их силы. «Это было восхитительно, — вспоминала Дженнингс. — С этого дня я всегда держала бутылку абрикосового бренди в своем шкафу». Через несколько дней декан инженерной школы принес им бумажный пакет с бутылкой виски и сказал: «Пусть это облегчит вашу работу». Снайдер и Дженнингс никогда не были большими выпивохами, но подарок был для них важен. Дженнингс вспоминала: «Мы так поняли, насколько важной была эта демонстрация» ^[217] .

217

Fritz, The Women of ENIAC.

Накануне

презентации был День святого Валентина, но несмотря на то, что Снайдер и Дженнингс обычно любили пообщаться с друзьями, на этот раз в празднествах не участвовали. Дженнингс рассказывала: «Вместо этого мы закрылись вместе с этой удивительной машиной ENIAC, быстро внося последние исправления и проводя проверки программы». Но от одного глюка никак не получалось избавиться, и причину его они не могли понять: программа работала замечательно и послушно рисовала точки траектории артиллерийских снарядов, но не понимала, когда остановиться. Даже после того как снаряд ударялся о землю, программа продолжала рассчитывать траекторию, «как будто этот гипотетический заряд пролетал сквозь землю с той же скоростью, с которой он летел по воздуху». Как описывала это Дженнингс: «Мы знали, что, если не решим эту проблему, демонстрация провалится и изобретателям ENIAC и инженерам будет неловко» ^[218] .

218

Jennings Bartik, Pioneer Programmer, 1939.

Дженнингс и Снайдер работали до самой пресс-конференции, состоявшейся поздним вечером, пытаясь исправить ошибку, но не могли. В середине ночи они, наконец, сдались и разошлись, поскольку Снайдер нужно было успеть на последний поезд — она жила в пригороде. Но и после того как Снайдер уже легла в постель и заснула, она продолжала искать причину: «Я проснулась посреди ночи, думая, в чем ошибка… Я встала, села на первый утренний поезд, чтобы проверить одно соединение». Проблема в том, что там была установка в конце цикла типа DO, которая отключала один разряд. Она щелкнула нужным выключателем, и глюк исчез. «Бетти смогла во сне сделать такое сложное логическое заключение, которое большинство людей не могло сделать наяву, — восхищалась Дженнингс позже. — Во время сна она в подсознании распутала узел, который ее сознание было не в состоянии распутать» ^[219] .

219

Джин Бартик и Бетти Снайдер Холбертон, устный рассказ, Smithsonian, 27 апреля 1973 г.

На демонстрации ENIAC смог за пятнадцать секунд провести расчеты траектории ракеты, на которые расчетчики, даже работая с дифференциальным анализатором, потратили бы несколько недель. Все это выглядело очень впечатляюще. Мокли и Эккерт, как опытные инноваторы, сумели организовать хорошее шоу. Верхушки электронных ламп в сумматорах ENIAC, образующие решетку 10x10, виднелись через отверстия в передней панели машины. Слабый свет от неоновых ламп, служивших индикаторами, был едва заметен. Эккерт взял мячи для пинг-понга, разрезал их пополам, написал на них цифры и нацепил на лампы. Когда компьютер начал обработку данных, свет в комнате выключили, и зрители пришли в восторг от мигающих пинг-понговых мячиков — зрелище, которое стало хитом в фильмах и телевизионных шоу. «Когда стала рассчитываться траектория, цифры начали накапливаться в сумматорах и передаваться из одного места в другое, огни начали мигать, как рекламные билборды в Лас-Вегасе, — рассказывала Дженнингс. — Мы сделали то, что хотели. Мы запрограммировали ENIAC» ^[220] . Это стоит повторить: они запрограммировали ENIAC.

220

Jennings Bartik, Pioneer Programmer, 672, 1964, 1995, 1959.

Открытие ENIAC для общественности удостоилось публикации на первой странице The New York Timss под заголовком «Электронный компьютер высвечивает ответы, и это может ускорить развитие технологии». Эта статья началась так: «Один из главных военных секретов — удивительная машина, с невероятной скоростью решавшая математические задачи, которые считались до сих пор слишком сложными и громоздкими, чтобы за них браться, была представлена публике сегодня вечером военным ведомством» ^[221] . Продолжение отчета о демонстрации занимало полный разворот Timss. Там были помещены фотографии Мокли, Эккерта и огромного, размером с комнату, ENIAC. Мокли заявил, что с помощью машины можно будет делать более точные прогнозы погоды (его первое увлечение), рассчитывать конструкцию самолетов и «снарядов, летающих со сверхзвуковыми скоростями». В Associated Press была опубликована даже более восторженная статья о демонстрации, и в ней утверждалось, что «машина поможет найти математический способ улучшения жизни каждого человека» ^[222] . Мокли привел пример «улучшения жизни», заявив, что компьютеры могут в какой-то момент использоваться для снижения стоимости буханки хлеба. Как это будет происходить, он не объяснил, но и это, как и миллионы других подобных предсказаний, в конечном итоге и на самом деле реализовалось.

221

T. R. Kennedy, Electronic Computer Flashes Answers, New York Timss, 15 февраля 1946 г.

222

McCartney, ENIAC, 107.