Иногда полезно иметь плохую память
Шрифт:
— Господи, чего ты от меня требуешь? Вот так, сразу, возьми да расскажи. Ну, ты красивая…
«Спорное мнение», — подумала Юлька, но эту тему решила не развивать.
— А еще?
— Веселая, — мученически сказал Женя.
— Это так, а еще?
— Обаятельная…
— Ну все, кончаю расспросы, а то, боюсь, разонравлюсь. — Юлька рассмеялась.
— Знаешь, я ведь тоже мог бы тебя спросить. — заметил Женя. — Я-то тебе тоже, наверное, понравился?
— Ну да! Я не скрываю. Мне понравился твой нос, — решительно
Женя открыл рот, но сказать ничего не успел.
— Но в общем-то дело даже не в носе.
— Загадочная девушка, — покачал головой Женя.
— Да вовсе не загадочная, — вздохнула Юлька. — Но очень хотела бы ею быть. Я просто говорю, что возникает какое-то общее впечатление, которое потом никакой нос не испортит.
Ей показалось, что он улыбнулся. «Ну вот теперь ни за что не буду форсировать события! — упрямо подумала она. — А то возомнит о себе… Если уже не возомнил».
— Ну, хватит… — лениво закончила она:
— О, подъезжаем. Вот этот серый дом… Да, вот там въезд, осторожно. Все.
Он выключил мотор, и они одновременно посмотрели друг на друга.
— Что ж, я пошла… — Юлька вдруг почувствовала странное замешательство, как будто ей предстояло поцеловаться первый раз в жизни. "Дура, чего я боюсь, — упрекнула она себя. — Ведь он, пожалуй, подумает, что я такая из себя маменькина дочка… А, пусть его думает.
Что-то мне жутковато. Может, это и есть что-то серьезное?"
— Юля, — почти торжественно сказал Женя. — Юля, ты очень рассердишься, если я тебя поцелую?
— Не знаю… — выдавила она из себя первое, что пришло на язык.
И произошло нечто странное — он с какой-то отчаянной решимостью на лице наклонился и буквально припечатал короткий поцелуй где-то между ртом и носом. Юлька в ужасе отшатнулась.
— Прости, — с отчаянием сказал он.
— Ни за что, — пробормотала Юлька, задом выбираясь из машины. — Спасибо… Ну, ты даешь!
— Юля! — Он схватил ее за руку и удержал довольно грубо. — Юля, я весь вечер веду себя как полный дурак. Но я был просто не готов к встрече с тобой. И постоянно попадал впросак.
Пожалуйста, не согласишься ли ты завтра…
— Слушаю… — Юлька уже немного пришла в себя. Больше всего ее сейчас беспокоил вопрос о наверняка размазавшейся по всему лицу помаде. «Мама будет в ужасе. Такое, наверное, впечатление, что меня слон поцеловал!»
— Юля! Можно пригласить тебя завтра пойти со мной в кафе?
— Почему бы и нет? — философски спросила Юля. — А куда?
— Куда захочешь.
— Пойду изучу в телефонном справочнике, все кафе. Самые дорогие.
— Валяй! — обрадовался он. — Не хватит денег расплатиться — загоню машину.
— Ты действительно герой моей мечты, — кивнула ему Юлька. — А теперь до свидания, мусью!
— А… — Женя все еще не отпускал ее руку.
— Нет, миленький. — Юлька ловко вывернулась. —
Женя помедлил, махнул ей рукой, захлопнул дверцу машины и уехал. Юлька задумчиво постояла у подъезда. "Домой? — подумала она. — А помада? Мама устроит разгон. Помада-то ее.
Стереть? Так зеркала же нет… Только размажу… Не обманывай себя, — резко обратилась она сама к себе. — Тебе просто до смерти хочется забежать к Максу и рассказать про свои подвиги. Привычка — вторая натура. А маме звякну от него!"
Она круто развернулась и быстро (чтобы мама не заметила ее сверху, из окна) побежала к подъезду, где жил Макс.
На звонок в дверь ей открыла мать Макса — худая, высокая брюнетка, всегда вызывающая у Юльки какие-то восточные ассоциации. Возможно, эффект довершали ее расшитые драконами халаты и золотые кольца в ушах.
— Макс дома? — елейно спросила Юлька, стараясь не попасть в полосу света. «Помада!» — четко помнила она.
— Дома, Юлечка, — удивленно ответила Ольга Петровна (такие простые русские имя и отчество были у этой восточной женщины). — Вы разве не вместе вернулись?
— Да не совсем. Можно мне его увидеть?
— Конечно. Он там. — Ольга Петровна махнула рукой в сторону комнаты Макса. — Мааксим! К тебе пришли!
— Что ты говоришь? — Из комнаты показалась голова Макса. — Юлька? Он тебя избил?
— Что?
— Мам, смотри, он ей нос расквасил. Тащи сюда перекись.
— Не надо, ради бога! Это помада. Помада.
— О?! — Ольга Петровна со значением улыбнулась Юльке и исчезла в кухне. Макс хмуро посмотрел на подругу.
— Проходи, заблудшая. — Он кивнул на свою дверь. — И не рассказывай мне сказок, что просто прижалась мордой к двери. Знаем мы, откуда бывают такие следы.
— А я и не рассказываю. — Юлька с наслаждением скинула туфли и босиком прошлась по ковру.
Макс тем временем занял исходную позицию — улегся на свою любимую тахту, покрытую клетчатым серо-голубым пледом, подпер щеку ладонью и сонно посмотрел на Юльку:
— Слушаю.
— Знаешь, Макс, он сумасшедший.
— А не похож.
— Не похож? При ближайшем знакомстве…
— Это ты называешь ближайшим знакомством? — Макс кивнул на ее губы.
— Ой, забыла.
Она порылась в сумочке и достала носовой платок. Глядя в зеркало, вытерла помаду.
Вздохнула.
— Что-то не похоже, что ты вернулась с романтического свидания, — ехидно заметил Макс. — Скорее, с романтических похорон.
— Слушай… — Юлька решила пропустить мимо ушей его подкопы. — Слушай, он вроде такой милый…