Иногда я думаю только о тебе
Шрифт:
В кабинет была приоткрыта дверь. Я поборол желание подслушать и пошел в сторону своей комнаты. Проходя мимо маминой студии, я остановился, с минуту подумал и зашел туда.
Здесь все, как и было при ней. Ее картины весели на стенах, некоторые стояли по углам. Ровно по-середине стоял большой мольберт, на котором рисовала мама, а рядом детский — мой.
Запах старой маслянистой краски вернул ко мне воспоминания о тех днях, когда мы сидели с мамой в ее студии и рисовали вместе. Я подошел к маминому мольберту и затронул его рукой. Потом резко
Когда пришел в себя, за мной стоял Леонид:
– Александр Борисович, вас ожидает Борис Сергеевич.
– Понятно, сейчас приду, - я встал и пошел к выходу.
Перед тем как выйти, я оглянулся на холст и вздохнул. На нем был портрет Александры выполненный карандашом.
– Мне тоже его сжечь?
– спросил Леонид.
– Нет, - вздрогнул я.
– Этот оставь здесь.
– Вас понял, - ответил седоволосый, высокий мужчина.
– Можно вопрос?
– Задавай.
– Кто она? Вы рисовали раньше только пейзажи и сжигали их, я никогда не задавал вопросы, а тут вдруг нарисовали портрет и просите оставить его.
Я посмотрел в его серые глаза, вокруг которых скопилось много морщинок. Человек, который проработал на моего отца больше двадцати лет и ни разу не задававший вопросы, решил вдруг поинтересоваться. Мне хотелось бы честно ему сказать, что это девушка, которая мне безумно понравилась, но вместо этого я выдал:
– Никто.
– Я понял, - его взгляд смягчился, и мне даже показалось, что он улыбается глазами, хотя губы не выдают улыбку.
Я вышел из студии и направился к кабинету отца. Дверь была приоткрыта. Я подошел ближе и услышал женский голос:
– Вдруг он резко на меня отреагирует?
– Не думаю, он у меня взрослый парень, чтобы эмоционально реагировать. Я его уже предупредил, у меня был с ним разговор, - отвечал ей отец.
– И какие были результаты?
– Его доставали из «обезьянника».
– Боже, это он из-за нас так?
– Нет, тут старые обиды…
Отец резко замолчал, когда увидел меня в дверях.
– Привет, - поздоровался я с отцом.
– Привет сынок, проходи и садись, - отец сидел на кожаном диванчике рядом с какой-то женщиной. Ей на вид не больше сорока лет, примерно как моей маме было бы сейчас. Темно-каштановые волосы, струящиеся до плеч, не броский макияж, ближе к натуральному. Простое черное платье, чуть ниже колен, не глубокое декольте и не длинные рукава. Туфли, с острым носиком, но на невысоким каблуке. Ногти нейтрального цвета. Глаза цвета, как грозовые тучи. Теперь понятно, чем она взяла отца. Своей естественной красотой.
Я сел в одно из кресел, прямо напротив них. Нас разделял не большой стеклянный столик. Мы расположились по-середине кабинета. За мной во всю стену стоял книжный стеллаж, у окна стоял рабочий стол с компьютером. В кабинете было уютно по-домашнему, за счет живых цветов в горшках, которые были расставлены по всему кабинету.
– Знакомься, -
– Это Ольга, твоя будущая…
– Мачеха, - вставил я.
Его глаза округлились, на лице смешались эмоции, то ли гнева, то ли отчаяния.
– Александр!
– мне показалось, что он сейчас захлебнется от возмущения.
– Пап, давай не чистоту, - я придвинулся к краю кресла и протянул руку к чашке заранее приготовленного чая.
– Ты хотел, чтобы я ее называл мамой? Но согласись, я не смогу ее так называть, она не может занять место моей мамы, я не видел от нее еще хороших поступков в мою сторону. Так? Так. Так же и она меня не может называть сыном, потому что я для нее ничего не сделал, чтобы заслужить место ее сына. Я разве не прав?
– Прав, - отец успокоился и взял Ольгу за руку.
– Я понимаю, что ты ее любишь, и я надеюсь, что она тоже тебя любит. Я действительно буду рад за ваше счастье, - я вымученно улыбнулся и обратился к ней.
– Как ваше отчество?
– Юрьевна, - спокойно ответила она. Все это время Ольга наблюдала за мной с довольной улыбкой.
– Ольга Юрьевна, пока я буду называть вас так. Это все что я могу сделать. Меня можете называть просто Сашей. Вы согласны?
– я уставился на нее немигающим взглядом., она молча кивнула.
– Мы пришли к консенсусу, - заключил я.
– Пришли они к консенсусу, тьфу!
– папа повернулся к Ольге.
– Понаберут новых словечек в школе, потом выделываются.
Я отпил чай из чашки и вернул ее на столик.
– Пожалуй, я вас покину, - я встал и двинулся к выходу.
– Я же говорил, что он взрослый уже, примет все адекватно, - услышал я голос отца за спиной.
– Ты прав, не спорю, могу я поговорить с ним наедине?
– спросила она у отца.
Ольга догнала меня уже, когда я проходил мимо лестницы:
– Саша, мы можем поговорить?
– Пойдемте в мою комнату, - и она пошла за мной.
Открыв дверь, я подумал, что она зря пригласил ее сюда, но обратного пути уже нет. В комнате все так же по-середине стояла заправленная кровать, напротив стоял компьютерный стол и стул. Ни одной разбросанной вещи, все на своих местах и нет пыли. На стенке над компьютерным столом весит полка. На ней кубки и медали по кикбоксингу. Рядом с полкой одиноко висит коричневый пояс.
Ольга вошла следом и оглядела комнату, потом задержала взгляд на кубках. Я пригласил сесть ее на стул, а сам сел на кровать.
– И о чем же вы хотите со мной поговорить?
– я уставился на не нее.
– Саша, я понимаю твою позицию прекрасно, и поэтому лично с тобой хочу поговорить, без Петра. Чтобы ты смог ответить максимально честно, - она мягко улыбнулась.
– У меня есть сын, ты уже в курсе. Я не заменю тебе маму, даже стараться не буду. Ее никто заменить не сможет, но я постараюсь сделать так, чтобы мы все комфортно ужились.
Я хмыкнул.
– Понимаю, ты считаешь меня охотницей за деньгами твоего отца, но это не так.