Иного решения нет
Шрифт:
Мишень и Полынцев «работали» в доме.
Спустя полчаса, как и договаривались, на дне балки Антон и Дрон нашли лежавшего в траве Ису. Убедившись, что поблизости никого нет, они шутя попинали его:
– Где Вахид собирается провести ночь?
– Не знаю, – почему-то смутившись, пожал плечами Батаев-младший.
У него забрали оружие, сняли ремни и вывернули карманы. Поваляв в земле, облили правую руку куриной кровью, специально прихваченной на «зачистку».
Когда все было готово, Антон критически осмотрел результаты труда. Дрон тем временем связал Исе за спиной руки.
– И все равно
– Черт! – выругался Дрон, возившийся за спиной Исы с веревкой. Падая, тот повалил его на спину.
– Ты хотя бы предупредил, – зло прошипел Иса, обиженно глядя на Филиппова.
– Эффект был бы другой, – с удовольствием наблюдая за тем, как быстро набухает шишка, закрывая глаз чеченца, развел руками Филиппов. – Все, вперед и с песней.
В доме вовсю шел обыск. Старик сидел посреди комнаты на табурете с короткими ножками, перебирая насторожившие Джина четки. Ничем не выдавая своего беспокойства, он наблюдал из-под густых бровей, как Мишень и Полынцев роются в вещах, сдвигают мебель, заглядывают под ковры. Во дворе и хозяйственных постройках орудовали солдаты комендантской роты и милиционеры. Под навесом в саду усатый контрразведчик допрашивал домочадцев.
При виде Исы, которого в буквальном смысле слова за шиворот швырнул в дом Дорофеев, брови старика удивленно взлетели на середину лба.
– Кто этот человек? – обращаясь к Шевади, спросил Антон.
– Не знаю, – тот пожал плечами и часто заморгал глазами. – Говорил же уже, пришли ночью. Из дома выходить запретили…
– Ты почему именно в этот дом пришел? – Антон тряхнул за локоть Ису.
– Не понимаю русский, – зло прошипел Батаев и неожиданно плюнул Антону в лицо.
Антон, отшатнувшись, едва не упал.
– Ах ты, сука! – со всего размаху он залепил своему подчиненному локтем в грудь. В воздухе лишь сверкнули подошвы ботинок Батаева, и он с грохотом упал на пол.
От такого оборота дел стоящий рядом Дрон просто опустился на корточки. Уговора плевать в лицо не было.
Импровизация Батаева-младшего и командира группы выглядела совершенно правдоподобно. Только реакция на нее остальных офицеров чуть не провалила все дело. Полынцев стоял, открыв рот, посреди комнаты и удивленно хлопал глазами. Мишень, едва собравшийся столкнуть со своего места шкаф, который насторожил Вахида, тихо выматерился.
– Чего уставились? – вне себя от ярости закричал Антон. – Быстрее все вверх дном здесь ставьте!
Одновременно он протирал беспалой перчаткой глаз. Удивительное дело, Антон был в маске, а смачный плевок пришелся прямо в вырез. Такое ощущение, что Иса всю ночь тренировался.
Под шкафом действительно оказалась крышка люка.
– Что здесь? – Антон тряхнул старика за плечо.
– Не знаю, – придя в себя после разыгранной сцены, ответил он. – Дом построил мой брат…
– Хватит врать, – Антон поморщился и посмотрел на Мишень: – Как только мы все отсюда выйдем, забрось туда «эфку», и сигай в окно. Если там нет уродов, типа этого, – он, не оборачиваясь, показал пальцем на продолжавшего лежать Ису, – то наверняка есть склад боеприпасов.
– Не надо граната, – забеспокоился чеченец. – Давайте первый пойду.
Мишенев поднял крышку и посмотрел вниз. Прямоугольный бетонный колодец с вмонтированными в одну из стенок скобами. Отдав автомат Полыни, Максим достал из разгрузки фонарь и вопросительно посмотрел на Антона:
– Судя по запаху, там и вправду никого нет.
– Лезь, – кивнул Антон.
Прямоугольный бункер два на два метра действительно был пуст. Бросалось в глаза, что в нем никто никогда не жил.
«Странно, – подумал Антон, внимательно осматривая каждую трещинку и царапину. – Зачем сюда спускались? Ведь отчетливо видно по следам ободранной краски, что это было не один раз».
– Дрон! – позвал он офицера. – На всякий случай надо проверить здесь уровень радиации.
После громких заявлений и угроз представителей некоторых вооруженных формирований о наличии у них радиоактивных материалов в количествах, позволяющих создать грязную атомную бомбу, на все подобные мероприятия силовики выезжали, имея при себе дозиметры. Однако обследование подвала на предмет радиоактивного фона ничего не дало. Удрученные неудачей, спецназовцы покинули дом. Старика до конца дня решили взять с собой, чтобы для правдоподобности промурыжить в Курчалое.
Перед самым рассветом, крадучись пройдя вдоль заброшенных садов, с десяток вооруженных людей, словно тени, бесшумно рассеялись, растворились среди начавших выступать из темноты кустов и деревьев. Немного позже, после того как проухал филин, прошли еще четверо. В отличие от тех, кто появился здесь раньше, они не особо прятались. Перемахнув через плетень, мужчины прошли между грушами, миновали небольшой хлев и сарай.
В соседнем дворе загремела цепью потревоженная шумом собака и несколько раз пролаяла. Ей лениво откликнулась другая, с противоположного конца села.
Едва они оказались у крыльца, как почти бесшумно открылась дверь. Не мешкая, они прошли в дом. Было видно, что их ждали.
– Ну, здравствуй, учитель, – Хаяри распростер руки и шагнул к старику.
Они обнялись.
Во всех комнатах дома на этот раз окна были завешаны одеялами. Айдаев относился к делу с большой ответственностью и тщательно соблюдал все условия конспирации.
– Ты совсем не изменился, – едва слышно пробормотал растроганный Шевади.
– Вы тоже, – Иттихад отстранился от Айдаева и с тревогой огляделся. – До меня дошли слухи, будто трое наших братьев накликали на тебя беду? У тебя был обыск. Кто эти люди?
– Они прибились к Сулло и Юшу. Дошли с ними до наших мест. Старшего звали Вахид. Хотели мстить неверным и искали таких же, как они, моджахедов, – Шевади говорил с горечью в голосе, что не ускользнуло от слуха Хаяри.
– Ты расстроен, что не помог этим людям? – заглядывая в глаза, спросил араб.
– Да, – старик кивнул. – Я предоставил кров и еду, но до последнего не верил им. Слишком большой у меня груз ответственности перед моим народом, чтобы делать ошибку. Как горец я сказал им, что они гости. Потом пришли федералы. Эти люди оказались настоящими воинами. Один из них был ранен и взят в плен. Он вел себя так, что меня переполнила гордость за мой народ.