Иностранец
Шрифт:
— А чорт его разберет. «Паучок», понятно, имеется… да это что! А вот, есть у него… — пощелкал Жюстин языком и пальцами и подмигнул игриво, показывая этим, что у него есть, что порассказать, — такое закрутил!..
Прибежала запыхавшаяся Розет, корчась от разбиравшего ее хохота, и прыснула в ладони.
— Что? что такое?.. — устремились к ней Пти Жако.
— Он уж располагается… и чемоданы велит, и самое лучшее порто, и свежее яйцо, сахару… сам будет коколь-моколь!.. — покатывалась она, перегибаясь от хохота. — Что же ему сказать? Я немножко могу по-ихнему, англичанки меня учили… сказала, что закрываемся, а он только рукой
— А, деревня!.. Постой, ничего не понимаю… Жюстин! — взялся за голову Пти Жако, стараясь что-то сообразить, — сказал ты ему, что отель закрывается, и?..
— Как же не говорить, сто ему раз твердил, туполобому. Мне же приятней иметь его при себе, проценты с отеля выгоняю и прочее гоню, понятно. Поговорите-ка с ним сами, мосье Луи, тогда узнаете. Надо знать, в чем тут самая загвоздка. Такое дело, что… Ловкачка одна, девчонка, а, может, и не девчонка, а целая мадам, русская певичка из «Крэмлэн д-Ор», назначила ему здесь рандеву. Ну, теперь понимаете?
— Ни-чего не понимаю… здесь? у меня… в «Пти Пэн»?!.. — Пти Жако обвел окружающих глазами, и в этом взгляде было и изумление, и гордость.
— Уж раз говорит Жюстин — верьте. И он теперь окончательно одурел. Вам рассказать все стильно — опять не поверите. Мы с ним три дня крутились, все Пиринеи обкатали, по всем курортам и санаториям, где только не были. Да ту разыскивали…
— Не понимаю, ни-чего не понимаю…
— Какая-то галлюцинация! — воскликнула мадам Пти Жако, в восторге.
— Чорт их поймет, этих иностранцев… путаники! — самодовольно сказал Жюстин. — Пряталась, что ль, она от него, или думает разыграть получше, только залетела в самую высоту, на льды!..
— На льды-ы?!.. — восхитилась мадам Пти Жако, а сам Пти Жако сказал:
— Романы бы тебе писать в газетах. Прошу тебя, говори серьезно, а это прибереги для Бордо, там у меня послушаем.
— Факт! — вскинул Жюстин плечом, приподнял широченную фуражку-диск и галантно раскланялся.
— Именно, на льды. Прикатываем, наконец, к чорту на-кулички, в этот, как его… комфортабельный самый санаторий, холодом вот где лечат, чахоточных?.. Да, прозывается «Эдельвейс». Это повыше будет того, как его… пик-то вот этот где… там виражи такие, с моим паккаром не развернет, другой кто… только мое искусство! самого маршала Жоффра возил не раз, очень доволен оставался, любил рискнуть. А этот и не глядит на пейзаж, только знает свое — «плю-вит»! Так чесали… эх, думаю, разобьем машину, американская голова про-щай! Прикатываем под облака… он сейчас бумажками шевельнул в бюро — все телефоны зазвонили… — стой, есть! Тут-то мы и накрыли птичку. И вдруг…
— Постой, ничего не соображу… Значит, так… — соображал что-то Пти Жако, — все планомерно надо. Розет, порто ему… на верхней полке которое, во втором ряду справа, еще англичанам подавали. Погоди… яйцо у мадам Сабо, с гнезда чтобы. Вещи … только и всего? — оглянул он два мерных чемодана, свиной кожи, с бронзовыми оковками.
— Это что с собой только прихватили, для охоты за той, а все в отеле у нас… третий месяц у нас стоит, а к вам на побывку только.
— Ну, накрыли птичку… ну, и что же? — горела от нетерпения мадам Пти Жако.
— Да погоди ты, с «птичкой»! — закипел Пти Жако. — Теперь как же?.. Мы же закрываемся, чорт возьми! Надо это все объяснить.
— Закрывайтесь — не закрывайтесь, а его уж теперь, шалишь, не выставишь. О н ваши «Пти Пэн» в
— Да та-то откуда знает мои Пти Пэн»? Впрочем, меня все знают. Говоришь — русская? Кто же у нас… русская … Матиль? не помнишь?
Мадам Пти Жако не помнила. Если она не помнила, это значит, что никакой «русской» не было.
— Да их и не признаешь, русских, — сказал Жюстин. — Та и за англичанку, и за американку вполне сойдет, так чисто говорит-играет — не отличить. Они по-всякому могут говорить, сколько я прошибался, а уж виды, кажется, видал. Русские женщины, могу сказать… такого стиля, — на всякие фасоны: и княгини, и графини, и принцессы, и… чорт их, откуда берутся только! А уж про стиль и говорить нечего, — модерн!
— А постой… — перебила мадам Пти Жако Жюстина, — одна, впрочем, помнится мне, была?.. Да, да, я теперь ясно вспоминаю… была, с шофером из Сэн-Жан-дэ-Люс. Он в замасленном балахоне, а она элегантная такая… сели прямо под перголя и просят завтрак. Натурально, все обратили внимание, такая пара! У нас англичане, почтенное семейство, так были аффрапированы… и молодые девушки у них… а тут, со своим шофером! Тут я сразу и поняла, что это русская, все они чуточку «дэтракэ», с этикой не считаются и приличий не понимают. Влез он, балахон в масле, сели, та его за руку все брала и в глаза ему так глядела… ну, совершенно неприлично в нашей обстановке, и английский тон, и… Так вот и вижу их. И, помню, чтобы от них избавиться, предложила им под наши сосны, где больше воздуху, там им и подавали. Если это та… да, она о-чень элегантна.
— Ничего себе, вид имеет, стиль, линия… и осанка такая, цену знает. Может, и из принцесс. Сто-ой, стой-стой… я помню того шофера… Говорите, из Сэн-Жан-дэ-Люс? Нет, тот, кажется, байонский. И та с ним катывала, внимание обратил. Полковник, будто, а совсем еще молодой, лет тридцать, черные усики…
— Верно, черные усики… синие, кажется глаза. Я еще подумала — красивый молодой человек, а как неряшливо одевается.
— Синие ли глаза — не знаю, а парень ничего, в стиль. Ну, теперь все понятно.
— Ни-чего не понимаю… о чем разговор? — все о чем-то раздумывал Пти Жако. — Ну, идем завтракать, дружище…
Завтракали в бюро: и семейная комната хозяев к отъезду была закрыта. Но стол был парадно сервирован: последний в сезоне завтрак. Жеромка отменно постарался, — хозяин нанял его в Бордо. Жюстин даже потер руками — фу-ты, какая роскошь! Кардиналом пылал омар, салат изумрудно маслился, целое блюдо устриц, холодная пулярда, осенние персики — каталонские, виноград-малага, и самая настоящая малага, и вэн-дэ-сабль, и гато с фруктами. Над чем потрудиться — есть.
— Так ты, старина, говоришь…
— Говорю, знать все надо. Порассказать вам — сразу понятно станет. К тому-то она и укатила! к своему шоферу, будто он в санатории. А этот прицепился. Ну она этого и крутит, между прочим… взбалмошные они, я знаю. А может и насмех, сказала про рандэву у вас, чтобы не наседал, скандал может получиться, шофер-то узнает если. О н уж очень напористый, американец-то. Его-то завертела в Биаррице, а шофер ее требует к себе, заболел, в санатории, ревнует… ну, она туда сюда виль-виль, а этот напролом, на льдах достанет… Ну, скандала перепугалась… вот вам и рандэву. А может и для пополнения бюджета, и этого хочет попридержать. Есть чего подержать. За ваше здоровье, мадам Пти Жако…