Иной край неба. Дилогия
Шрифт:
В этот момент грохнуло! Где-то высоко в самой глубине плотных туч расцветали грандиозные огненные цветы, гром перекатился по небу от края до края. Медленно и торжественно выплывал из гущи алеющих отсветами пожара туч ухмыляющийся чёрный череп на красном фоне... объятый языками пламени. Пылающая громада титанического дирижабля медленно падала на истерзанный город.
Девочка зажала ладонью рот, и пока солдат с сержантом смотрели на горящий дирижабль, шагнула с края, спрыгнула с недостроенной высотки вниз.
А где-то там - на крыше школы неведомое существо, лишь
– Ну, наконец-то!
– выдохнул Антон, валясь без сил прямо на ящик с пулемётными лентами, - Жрать уже хочу!
...
[тоже время, Алексей на своей крыше]
Сначала я тупо стоял, раскрыв рот, и потрясённо смотрел, как медленно падает пылающий вражеский цеппелин. А потом по моей крыше ударила очередь из пулемёта - какой-то вражеский биплан решил по мне пострелять. Только тогда мне наконец-то пришло в голову спросить себя - какого рожна я-то тут на крыше торчу?! И вот, окрылённый этим прозрением, я бросился бежать с крыши по лестнице вниз - во двор!
Пролёт за пролётом, перепрыгивая через три, или даже четыре ступеньки, рискуя оступиться, я нёсся вниз. А на лестнице стояла гробовая тишина. И в этой тишине топот моих кроссовок звучал набатом. С разбегу я врезался в дверь, распахнул её, и вывалился во двор.
Тишина надавила на уши. Шелестели листья клёнов. Журчала за домом автострада. Отрешённо светили уличные фонари. Равнодушно нависали над городом плотные тучи.
Я опять не верил своим глазам и ушам! С безумным видом я выскочил со двора на улицу! Из тихого, мирного двора, на мирную вечернюю улицу современного мегаполиса.
Деловито спешили автомобили, шли куда-то по своим делам люди. Как ни в чём не бывало. Как всегда. Какие такие бомбы-взрывы?! Ты о чём, сумасшедший мальчик?!
Какое счастье! Я всё-таки сошёл с ума!
Я имею в виду - счастье в том, что весь пригрезившийся мне бред с бомбёжкой и стрельбой оказался всё же бредом, галлюцинацией! Хорошо же, что город живёт себе мирно, и над ним мирное, хоть и хмурое небо! Хотя, да - наверное не очень хорошо, что я таки сошёл с ума. Но я как-нибудь с этим смогу жить. Наверное. Главное - знать, что все эти бипланы и гигантский дирижабль - просто глюки!
Я поднялся на наш третий этаж, открыл дверь квартиры своим ключом, прошёл к себе, и устало опустился на диван. За диваном кто-то всхлипнул и скрежетнул зубами. Я замер. И тут же чья-то рука схватила меня за ногу!
– А!
– заорал я.
– А!
– заорала малышка Рози.
– Рози!
– я порывисто обнял малышку, прижимая её к себе.
– Прости, что закричал! Прости! Ты так меня напугала! Зачем ты так?!
Рози судорожно всхлипывала, дрожала, и стучала зубами.
– Что с тобой? Рози?
– я заподозрил неладное.
– Они... перестали?
– слабо спросила она.
– Больше не будут стрелять?
Нет, нет, нет! Это же моя - только моя галлюцинация! Этого не было! Я же только что был на улице! На мирной улице мирного города!
По прежнему прижимая малышку Рози, я осторожно подошёл к
– Это же был мираж, - проговорил я непослушными губами, - галлюцинация, бред, иллюзия!
Потом я дрожащими руками потянулся к планшетнику, и запустил просмотр записи. На экране с воем пикировали фанерные бипланы, сбрасывая бомбы на мой город. Рвали небо трассеры пулемётных очередей. Полыхали пожары. И нагло ухмылялся чёрный череп на красном фоне.
Я снова выглянул в окно. Сорвал шторы, распахнул окно настежь, высунулся наружу по пояс!
Мир! Никаких следов налёта!
Планшетные компьютеры не подвержены галлюцинациям. Мегапиксели матрицы не могут фиксировать иллюзии. Что же, чёрт возьми, это было?
– Что бы это ни было, Рози - оно прошло! Исчезло без следа! Всё будет хорошо!
– попытался успокоить малышку.
– Ага, - всхлипнула малышка, и прижалась ко мне, - обещай!
– Обещаю!
– Вы чего кричите среди ночи? Что случилось?
– в дверном проёме появился взволнованный и заспанный отец.
– Малышке страшный сон приснился, - проговорил я пересохшими губами.
– И мне тоже... привиделось...
Отец вздохнул, достал из кармана широких домашних штанов свой верный смартфон, и что-то там быстро набирая, сказал:
– Тогда давайте успокоимся, и ложитесь спать. А я нашей Розе сказку на ночь почитаю.
– Можно, Алёша со мной останется, - попросила малышка, - пока я не засну?
Отец кивнул, я взял Рози за руку, и мы пошли в её комнату. Малышка забралась в постель, и улеглась, не выпуская мою руку. Я пристроился на полу на диванных подушках. Отец принёс ещё пару подушек, и уселся рядом.
– Вот, нашёл бесплатные книжки для детей, - объявил он, - и фамилия автора мне нравится: Чародейкин. Сейчас выберем что-нибудь для нашей малышки, про какую-нибудь принцессу... вот, например, тут в аннотации написано: 'про рыцарского такого рыцаря и прекрасную такую эльфийскую принцессу, и их потрясные приключения'. По-моему, подойдёт. Итак, закрывай, Роза, глазки, слушай:
'Что может быть горше и не справедливее, чем трагическая невозможность воссоединения двух созданных природой друг для друга сущностей?! Две половинки бытия, предназначенные друг другу судьбой - мой голодный желудок и свежайшая, ароматнейшая, и наверняка же вкуснейшая... ЕДА!'
Мы с отцом переглянулись. Отец с надеждой, что писатель Чародейкин ещё исправится, продолжил чтение:
Не надо было мне заходить в трактир! Это чувствовало моё сердце, точно знала голова, но ноги нас предали в преступном сговоре с желудком. Я с мрачным видом вошёл, никого не замечая, походкой зомби, спотыкаясь о стулья, доковылял до стойки, и тяжко облокотился на неё, погружённый в философические думы о порочности. Я или мироздание? Кто-то из нас двоих явно был порочен, и издевался над вторым. Над таким добрым и честным парнем.