Иной разум. Тетралогия
Шрифт:
– У меня бессонница! – огрызнулся Максим. – Информации не хватает! Нам с первоисточниками работать не дают!..
– Неужели? – прервал его капитан. – Твое дело приказы выполнять, а не исследованиями подпольными заниматься! Ты можешь доказать, что действительно слышал эту фразу и даже запомнил ее?
– Да, без проблем, – Максим понимал, радоваться рано, из лап собственной безопасности просто так не вывернешься. – Мне и запоминать не было нужды! Камера боевого шлема фиксировала события! Экипировка в сумке, где-то у дверей в коридоре!
– Проверить! – Вербаум кивнул одному из своих людей.
Дым
Шлем отыскали, подключили к портативному компьютеру.
– Подтверждаю. Все три термина есть на записи, – коротко отчитался работавший с системой боец.
– Надо же! – искренне удивился капитан Вербаум. – Не соврал?
– Вопрос исчерпан?
– Нет. Возможно, это уловка. На записи видно, ты побывал в Святилище. Двое из твоей группы явно были инфицированы. Извини, Шустов. Работа у меня такая, – он обернулся к подчиненным: – Арестовать. До полного выяснения. На повторное тестирование его, в спецбольницу!
Максим сразу понял, влип он жестко, что называется по полной программе. Нетрудно догадаться, что единственная тюремная больница города сейчас переполнена, и пока до него дойдет очередь на обследование, всякое может произойти. Он ни на миг не забывал о повторном видении, возникшем, увы, не во сне.
Дорогой он мрачно размышлял над сложившейся ситуацией, но не придумал ничего подходящего. Если только попытаться бежать?
«А смысл? Куда я пойду?
Тупик полный. С какой стороны ни посмотри! Но как быстро отреагировали… Сколько прошло времени между отправкой запроса в сеть и началом штурма квартиры? Минут пять-семь? Чушь полная. Тут явно не автоматический мониторинг сработал!»
Машина притормозила. За все время пути никуда не сворачивали, двигались прямиком, сначала по главному проспекту, затем по шоссе в пригород, к тюремному комплексу.
Пару раз в маленькое зарешеченное окошко он видел отсветы пламени, слышал звуки стрельбы.
Город постепенно закипал. Так повторялось из ночи в ночь, на протяжении двух последних месяцев. Теперь Максим догадывался, почему первые симптомы заражения мнемовирусом проявляются в темное время суток. Все достаточно просто. Видения приходят во сне, калечат рассудок, а дальше человек уже не владеет собой, не отдает отчета в совершаемых поступках.
«Но со мной-то все иначе! Хотя, теперь уже не важно… Нет, но почему? Почему я? Зачем так жестко взяли? И быстро… – назойливая мысль крутилась в голове, не давала покоя. – Заранее знали? Подготовились? Находились поблизости?
Крамер – сволочь. Наверняка его рук дело! Отыгрался за нарушение приказа, провал операции?»
По территории комплекса ехали медленно.
Наконец, машина остановилась, его грубо пригласили на выход.
– Пошевеливайся!
Максим промолчал. Нарываться на зуботычину не хотелось. Все. Он теперь потерял все привилегии.
Капитан Отто Вербаум холодно проводил взглядом сгорбленную
Внутри никого. На столе стопка каких-то папок. Вдоль стен шкафы с документами. Единственное окно зарешечено.
Он прошел к столу, уселся на скрипучий стул, достал из внутреннего кармана коммуникатор, коснулся сенсора.
– Как дела у тебя, докладывай?
– Совет принял решение. Войсковая операция. Бросят все силы.
– Считаешь, их достаточно? Прорвутся?
– Более чем достаточно. По крайней мере, техники. А вот прорвутся ли, понятия не имею. Бойцы неплохо обучены, но сам понимаешь, там их подготовка и гроша ломаного не будет стоить.
– Да уж понимаю… – Вербаум хмурился.
– Что думаешь делать?
– Нам их не остановить. Значит, будем использовать. Есть у меня план на такой случай. Коды они получили?
– Да. Это я узнал наверняка.
– Ну, тем лучше. Пусть прорываются, – Вербаум холодно усмехнулся. – Сколько у меня времени?
– Сутки.
– Достаточно. Более чем достаточно. Ладно. Я сам тебя вызову. Пока все, – он отключил коммуникатор, подошел к окну.
Над городом метались отсветы пламени.
«Еще одна безумная ночь. Но этого сейчас не изменишь. Они сами виноваты», – холодно думал он, глядя на зарево пожаров.
О тюремном комплексе, а в особенности о спецбольнице, расположенной на его территории, ходили довольно мрачные слухи.
Всех инфицированных мнемовирусом (тех, кто выжил при задержании) доставляли сюда. Максим по возможности старался запомнить маршрут, которым его вели, мысль о побеге периодически возвращалась, но он отталкивал ее в силу инерции мышления. Надежда, пусть и слабая, еще теплилась. Возможно, подержат острастки ради и отпустят. Причин для ареста, не связанных с мнемовирусом, он видел достаточно. Служба собственной безопасности, куда попал отчет об утренних событиях, могла проявить излишнее рвение, да и вообще, время настало смутное, власть правительства Просвещенных пошатнулась, в городе уже царит не паника, а натуральный хаос…
Его провели по мрачным сегментированным коридорам, втолкнули в больничную палату, больше похожую на тюремную камеру.
Три человека уже обосновались тут. Максим готовился к неприятностям, но ошибся. Поначалу никто с ним не заговорил, лишь цепкие, хмурые взгляды встретили и проводили на коротком отрезке в несколько шагов, от лязгнувшей за спиной двери до свободной койки.
Шустов сел, исподволь наблюдая за обстановкой.
– Макс? – кто-то окликнул его, но не очень уверенно.
– Ну? – вяло отреагировал он. Во-первых, говорить ни с кем не хотелось, во-вторых, судя по голосу, если знакомый, то давний или случайный. Ну, а если назревает проблема (он ни на секунду не исключал, что в палате могут находиться инфицированные), пусть лучше недооценят меня, подумают, что сломлен, раздавлен. А там посмотрим.