Иной жизни для себя не представляю! Книга первая. Сложности переходного периода
Шрифт:
А утром Слава водил вокруг небольшой горушки, показывая породы, не укладывающиеся в привычную схему. Что такое? Откуда? Непонятно. В принципе, где-то похожие я видел, в прошлом году. Но здесь они откуда, если вокруг Слава нарисовал породы другие и всем нам знакомые?
"Ну и что думаете?" - Леонид Дмитрович посчитал, что пора каждому высказаться.
"Я как не понимал ни хрена, так и не понимаю", - Слава с задумчивым взглядом уставился вдаль, будто там спрятано решение.
"Канал древнего вулкана", -
Я думал отмолчаться, предложить пока было нечего. Но и Лешкину идею не мог поддержать, потому что, пока бегали, успел разглядеть по границе непонятных пород что-то похожее на гальку, которая в жерле вулкана быть во всех случаях не должна.
"А ты что думаешь?" - напомнил начальник, что отмолчаться у меня не получится.
"А видел не больше вашего!" - это я всем, потом Леониду как старшему геологу, - "Покопаться нужно. Попробовать разделить непонятные породы на разновидности. Глядишь - что-нибудь и выплывет".
"Я разбирался", - вместо Леонида ответил Слава, все также глядя вдаль, - "ничего не выделяется!"
"Тогда так", - начальник принял решение, - "у Славы не получается - ты разберешься!" - и ткнул пальцем на меня.
"Почему я?" - возмутился, но без страсти, не первый раз заставляли разбираться в сложных местах.
"А потому!" - не дал мне Леонид продолжить, - "Слава уже пробовал, Лешка ерунду предложил, насчет вулкана, а у тебя в башке точно что-то есть, вот и проверишь свою идею!" Ну и что оставалось? Согласиться.
Три дня разбирался. Убедился, что контакт непонятных пород с хорошо знакомыми точно не тектонический. Тщательно поковырялся на нем во всех возможных местах молотком, и везде нашел уже знакомые окатанные обломки. И что получается? А непонятные породы более древние, и в данном месте локально выходят на современную поверхность. То-есть, обычное эрозионное окно и не более.
Еще раз вчетвером съездили в поле, показал и рассказал все на месте. Слава и Лешка с моими наблюдениями согласились, а Леонид Дмитрович похвалил:
"Молодец, разобрался!" - и добавил для других, - "Вам у него учиться надо, а не плакаться раньше времени! Хотя я тоже хорош - сам ни черта не понял!" - и не мог не продемонстрировать свою улыбку. Слава промолчал, потупив глаза, а Лешка возмутился:
"Подумаешь! Попросил бы меня", - это он начальнику, - "я бы тоже разобрался, сложного ничего не оказалось!"
"Конечно разобрался бы! Я вас и привез сюда для профилактики - что бы позже не краснеть перед другими геологами, которые посмотрят ваши карты и сразу поймут, где туфта нарисована!" - напомнил старший геолог: найдется туфта - не жди признания и уважения!
Вернулись в отряд. А когда расходились по домикам, нам с Лешкой
"Чего они выпендриться надумали?"
"Хотят, что бы на них внимание обратил!" - съехидничал я в адрес ловеласа. Только промахнулся, причина была в другом, и касалась меня. В чем скоро оба и убедились.
В домике бросили в угол рюкзаки и молотки, потянулись за полотенцами и мылом - сейчас искупаться в соленой водичке, потом сполоснуться пресной в душе. И здесь кто-то постучал рядом с открытой и завешенной марлей дверью. Не как отрядники, лупящие кулаком, а осторожно, как человек, с местными порядками не знакомый.
"Чего скребешься! Входи!" - Лешку не испугало, что мы в одних плавках, в отряде это было нормой.
Чья-то рука отодвинула занавеску в сторону, и со словом - "Можно?" - в домик вошла ..... Света. Замерла на пороге.
Я тоже замер, в плавках и с полотенцем в руках, потом сделал шаг к ней, выпустил из руки полотенце и... кинулись друг к другу. Поцелуй был таким, что Лешка не выдержал:
"Да сколько можно! Отпусти Светку! Задушишь!"
Мы наконец оторвались друг от друга, часто дыша рухнули на кровать. Лешка смотрел на нас с испугом:
"Ну вы даете!" - покачал головой, - "За подмогой хотел бежать, пока у вас до смертоубийства не дошло!"
Назло ловеласу я еще раз поцеловал девушку, и она не противилась, и даже наоборот - прижалась ко мне на кровати. Лешка, когда мы отдышались второй раз, поинтересовался:
"Мне что, вещички собирать и из домика сматываться? Вам же поцелуев уже мало, а что к вечеру будет?"
Света выслушала, улыбаясь и не возмущаясь, и прижалась ко мне еще крепче. Лешка это заметил, покачал головой, глубоко вздохнул:
"Точно пора. Сейчас пообедаем", - напомнил, что мы готовились в столовую, - "и начну вещички паковать", - не дождался от нас ответа и возмутился", - "Да скажите хоть что-нибудь!"
"В столовую беги!" - Лешка сейчас мешал, а я и Света не хотели отрываться друг от друга.
"А вы?" - с сомнением посмотрел на нас, - "Вы же не будете ...."
"Будем", - успокоил его, - "Все будем, но сейчас - только целоваться!"
"Ну и ну!" - оглядываясь на нас, Лешка попятился к двери, с полотенцем и мылом в руках, - "Только не переусердствуй, сюда кто-нибудь зайдет обязательно!" - и начал отворачивать занавеску на двери. Но выйти не успел: на улице послышался голос Леонида Дмитровича, и через пару секунд он в домик входил, как всегда, с обаятельной улыбкой. Лешка у двери тут же тормознул, из любопытства.