Иноземье
Шрифт:
– Что же вы стоите, как два замшелых, старых пня? Идите сюда. – он махнул нам рукой и снова с любовью стал разглядывать машину.
* * *
– Корабль само совершенство! – я похлопал Питера по плечу. – Только, что нам от него проку? Я, конечно, понимаю, ты космонавт, и готов оседлать его хоть сейчас. Но, давай посмотрим и на другие машины. Они с практической стороны должны заинтересовать нас больше. Сара уже почти оседлала одну из них!
– А! – Питер скрепя сердце оторвался от плавных изгибов своего нового
– Пит, погляди! Эти штуки тебе тоже приглянутся! – Сара уже сидела в кабине одного из геликоптеров. Я назвала его «Черный дельфин»!
– Хороша, рыбка, – Питер обошел машину. Двигатели на реактивной тяге, вот только баков для горючего нет.
– Может какой-то неизвестный нам вид топлива? – Сара спрыгнула вниз.
– Ну, не ядерный точно!
– Может он преобразует в топливо кислород или водород из атмосферы? – я показал рукой на разрезы в передней части машины, похожие на жабры.
Питер запрыгнул в кабину, я за ним следом. Она была очень просторная, втроем здесь можно было даже танцы устраивать. И если бы не широкие панели на внутренней части кабины, сужающиеся к хвосту, сошла бы за небольшую комнату.
Впереди находились три лонжемента, сразу принявших форму наших тел, как только мы прикоснулись к ним спинами. Еще три стояли ближе к хвосту. Рядом с правым лонжементом, который занял Питер, торчал небольшой джостик, очевидно, для управления геликоптером. Как только мы сели, перед каждым из нас появились прозрачные панели заполненные символами, которые менялись с огромной скоростью, и взгляд никак не мог остановиться на одном них.
Потом круговерть символов прекратилась, и на панелях остался всего один, напоминающий красного краба.
Питер, поднял руку и как в замедленной съемке, прикоснулся к «крабу» пальцем.
* * *
Сначала ничего не произошло. Стояла почти полная тишина, как и везде на этой планете.
– Не сработало? – Сара беспокойно завертелась в кресле.
– Да нет! Как раз сработало! – Пит указал на свою панель, на которой «краб» из красного превратился в синего. – Смотрите!
И когда Питер это произнес, часть помоста вместе с нашим геликоптером, начала неспеша опускаться вниз. Одновременно над нашими головами закрылся прозрачный колпак, а внутри загорелся неяркий свет.
Мы оказались в просторном туннеле, освещенном красным светом. На секунду замерев, машина снова двинулась, на этот раз в горизонтальном направлении.
Метров через тридцать мы снова остановились и над нами медленно раздвинулись створки люка, а платформа с «Черным дельфином», стала подниматься наверх.
Геликоптер теперь стоял на площади рядом с ангаром, готовый к взлету. Питер взялся рукой за джостик и повел им из стороны в сторону. Турбины справа и слева откликнулись на это движение. Питер снова привел их в нейтральное положение и нажал
Послышалось еле слышное гудение и машина, оторвавшись от площадки, зависла метрах в пяти над крышами ангаров. Тогда Питер чуть заметно сдвинул рычаг вперед, и мы понеслись над городом, чуть не задевая крыши домов.
Минут пять Питер кружил над ангарами, привыкая к управлению геликоптером. Оно было очень простым, если не сказать примитивным. Мне кажется, любой из нас мог его освоить в течение часа.
Джостик задавал направление движения, высоту и скорость. На экранах отражалось положение машины в пространстве и карта полета.
С этим было сложнее, так как мы не знали ни города, ни планеты. Однако очень скоро Пит освоился с автопилотом, и теперь его присутствие в кабине стало больше психологическим, чем практическим.
Оказалось, стоит прикоснуться к какой либо точке на экране и геликоптер, тут же переходил на автопилот и двигался к заданной цели самостоятельно, а достигнув ее, зависал, ожидая приказа на посадку.
Питер скорее по наитию, чем осознанно выбрал точку недалеко от места, где мы проникли в город, и приземлил машину прямо перед зданием с терминалами.
* * *
Мы решили заночевать в городе. Мои часы показывали, что в далеком от нас Бельфоре, уже девять часов вечера. Мы устали и довольно сильно проголодались, наша последняя трапеза была на пересадочной станции, полсуток назад и в сотнях, если не тысячах миллиардах километрах отсюда.
Но сначала нужно было найти хоть какое-то подобие гостиницы. Желательно с мягкими постелями и горячим душем. Ну, на худой случай горячий душ, заночевать мы могли и в геликоптере.
Мы разделились и пошли в обход близлежащих зданий. Я заходил в одно за другим и тут же выходил обратно. Мне попадались лишь пустые, словно замороженные общественные помещения.
Повезло, конечно же, Саре! Мы общались через коммуникаторы, благо они действовали. Такие на Земле были у каждого, сразу при рожденнии ребенка электронный чип внедрялся ему в выемку за ухом.
– Ребята! – услышал я ее восторженный голос. – Я нашла! Давайте двигайтесь ко мне, я на красной линии в пяти кварталах от терминала.
– Уф! – выдохнул я, довольный от одной мысли, что мое бесцельное странствие подошло к концу. – Бегу, родная!
– И я! – откликнулся Питер.
Через несколько минут мы стояли рядом с Сарой, в пемещении напоминавшем древние римские бани, в которых патриции устраивали свои знаменитые оргии.
В середине круглого зала находился большой, неглубокий бассейн с зеленоватой водой. Вместо пола голубой песок, теплый и приятный на ощупь, вокруг бассейна расположились пять невысоких сооружений, очень похожих на шезлонги. А в стенах несколько глубоких, овальных выемок, высотой метра три.