Инспектор Уэст сожалеет
Шрифт:
— Вы перенесли его в другое место?
— Нет.
— Вы ничего не трогали в его комнате?
— Нет. Все осталось в таком виде, как было.
— Энтони было позволено находиться в библиотеке?
— Он мог входить в любую комнату этого дома. Ни одно помещение от него не запиралось. Вы задали очень странный вопрос, инспектор… — заметил Блэр.
Роджер, казалось, не обратил внимания на его замечание.
— Когда вы вернулись?
— Немногим позже половины седьмого.
— Сейчас двадцать
— Он находится справа, в углу.
— Спасибо. Уиллис, позвоните от моего имени миссис Уэст, предупредите, что я задерживаюсь и, возможно, вернусь домой поздно. — Он снова обратился к Блэру: — Когда приехал Энтони Келем?
— В пять часов. По крайней мере, обещал приехать в это время.
— А что говорит прислуга?
— В квартире никого не было. В доме только приходящая прислуга — одна женщина и ее дочь. Мы обедаем в ресторане…
Блэр закурил сигарету.
— Боюсь, что не смогу точно сказать вам, когда приехал Тони, инспектор, и, я уверяю вас, мистер Келем тоже вряд ли в состоянии сделать это.
— Понятно. — Уэст повернулся к сержанту. — Спуститесь вниз и узнайте, не заметил ли швейцар или кто-нибудь еще, когда мистер Энтони возвратился домой.
Когда сержант вышел, он сказал Блэру:
— Я очень рад, что вы не теряли времени зря. Это может оказаться полезным. По-видимому, у вас нет собственной версии?
— В жизни своей не был я так поражен, — ответил Блэр. — Может быть, вам лучше переговорить с мистером Келемом?
— Он один?
— Да. Миссис Келем уехала.
Роджер кивнул и следом за Блэром направился в холл. Блэр остановился перед одной из пяти дверей и тихонько постучал.
Изнутри послышалось хрипловатое «войдите». Когда Роджер вошел в комнату, Эндрю Келем сидел перед бюро. Вся его поза говорила о подавленном состоянии. Роджер, который привык видеть его подтянутым, элегантным, уверенным в себе и благодушным, подумал, что Келем за какую-то пару часов постарел на много лет.
— В чем дело, Блэр? — спросил Келем, не поднимая головы.
— Инспектор Уэст из Скотленд-Ярда.
— Ах да, конечно…
Когда Келем встал и повернулся к Роджеру лицом, тот увидел, что Келем действительно сильно сдал. В его глазах, всегда сияющих и смеющихся, сейчас застыли растерянность и отчаяние. Воротничок рубашки был смят, волосы растрепаны, к плечам и спине пиджака прилипли какие-то пушинки. В руках он держал письмо.
— Рад, что вы приехали, инспектор. Блэр, наверное, рассказал вам, что… произошло?
— Мне было тяжело слушать его, — сказал Роджер. — Я не хочу тревожить вас.
— Тревожьте меня сколько угодно. Вы слышите меня? — голос его звучал глухо, руки дрожали. — Только поймайте человека,
Он вдруг замолчал и отвернулся к стене, на которой висела цветная фотография молодого человека, очень похожего на Келема.
— Я пойду с вами, — тихо сказал Келем.
— Мне кажется, вам лучше остаться здесь, сэр, — вмешался Блэр.
Но Келем не обратил внимания на его слова и первым направился в холл. Там их дожидались сержант Меллор с двумя детективами и вернувшийся из гостиной Уиллис. Келем даже не взглянул на присутствующих и направился к запертой двери. В замке торчал ключ. С видимым усилием Келем отворил дверь и отошел в сторону, пропуская вперед Уэста.
Роджеру редко приходилось видеть что-либо более жуткое. За огромным письменным столом в неестественной позе сидел Энтони Келем. Отсюда, от двери, лица его не было видно, и молодой Келем казался точной копией отца. Одна рука Энтони лежала на столе, а вторая, ухватившаяся за край столешницы, казалось, поддерживала тело.
На нем был светло-серый костюм. Справа, на уровне лопатки, виднелась дырочка с коричнево-красными краями. Темные волосы Энтони низко спустились на лоб. Дотронувшись до его запястья, Уэст ощутил, что рука уже окоченела. Он повернулся к Келему:
— Вы нашли его в точно таком же положении?
— Да. Когда я открыл дверь, я не заметил ничего странного. И лишь когда он не ответил на мое приветствие, почувствовал тревогу. Я пощупал пульс. Он был мертв.
— Ясно, — сказал Роджер. — Скажите, мистер Келем, кто мог убить его? Как вы думаете?
— Понятия не имею.
— Вы не знаете, были ли у него враги?
— Насколько мне известно, нет.
— Кто еще знал, что вечером он должен был приехать сюда?
— Насколько мне известно, никто. Я сам только сегодня утром узнал об этом. Он собирался провести Пасху у матери в Нью-Берри, а я планировал уехать к ним в субботу или в воскресенье. Он сказал, что приедет в Лондон всего на один день и переночует здесь. Я никому кроме Блэра не говорил об этом.
— Вам известно, какие дела были у вашего сына в Лондоне? — спросил Уэст.
— Прочтите вот это. — Келем протянул Роджеру коротенькое письмо, написанное неразборчивым почерком на бланке колледжа Кресли. Содержание этого послания вряд ли могло помочь разобраться в обстоятельствах дела:
« Дорогой Энди,
у меня есть приятный сюрприз для тебя! Завтра я должен провернуть в Лондоне парочку неотложных дел, так что я вряд ли сумею к вечеру уехать в Нью-Берри. Жди меня часиков в пять. Новостей почти никаких. Впрочем, все расскажу при встрече.