Инспектор Вест [Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц]
Шрифт:
Роджер в этот день пришел домой очень поздно, но в хорошем настроении.
Все утренние выпуски газет напечатали одну и ту же историю, в том числе и «Морнинг Кри», владельцем которой был Ребурн. Журналисты не преминули усмотреть связь, как и надеялся инспектор Вест, между бегством Билла Брауна и таинственными обстоятельствами смерти Тони Брауна.
Сэр Гай Чартворд с удовлетворением прочел все газеты. Он выразил удовольствие на красно-кирпичном лице, а также издал соответствующие звуки: — Гм!
Роджер провел весь день в нетерпеливом ожидании, перелистывая и пересматривая
Роджер и сам отправился в закусочную, чтобы убить время за чашкой чая.
На расстоянии трех километров от Ярда Джанет Вест тоже пила чай, с беспокойством думая об этом деле.
Оба сына вернулись из школы с серьезными и озабоченными лицами. Они тоже прочли газеты. Старший, по прозвищу Скуппи, остановился перед матерью, глядя на нее напряженным взглядом.
— Мама! Как ты думаешь, этот гангстер Ребурн посмеет напасть на папу?
— Ну конечно, нет! — поспешно ответила Джанет, пожимая плечами. — И как вам могли только прийти в голову подобные мысли! — Она ласково улыбнулась сыну и поспешила переменить тему разговора. — Пейте поскорей ваш чай и отправляйтесь делать уроки.
Джанет надела передник и возвратилась в кухню. Скуппи и Ричард переглянулись.
Единственными, кто благоденствовал на свежем воздухе Брингтона, были Марк Лессинг и Турнбал…
Холл «Королевского отеля» представлял собой роскошное помещение. Лакеи, одетые, как адмиралы, с изысканными манерами, скользили по роскошным толстым коврам. Повсюду стояли глубокие кресла и кушетки, обитые небесно-голубым бархатом, и низенькие лакированные китайские столики. Какой-то генеральный президент-директор, одетый в капитанскую форму, предупредительно протянул свою золотую зажигалку, чтобы дать прикурить молодой девушке со слишком голой спиной. Молодость и фунты стерлингов…
В холле было мало народу: в пять часов большинство людей находилось на пляже.
Марк Лессинг, сидя на низком стуле возле застекленной витрины, прячась за колонной, наблюдал за гангстером и его любовницей, комфортабельно устроившимися перед огромным камином. Ребурн утонул в кресле из синей кожи, Ева сидела на маленьком пуфе у его ног. Маленький грум, покрытый веснушками, вошел в холл и бесшумно положил на столики вечерние выпуски газет. Марк Лессинг оживился.
Ева выпрямилась: она положила свою белую ручку на колено любовника и пленительно ему улыбнулась, тот стал нежно гладить ее руку. Она пробормотала несколько слов, он согласно кивнул.
Ева встала и прошла через салон своей королевской походкой, отлично понимая, что все взоры устремлены на нее. Ребурн, мечтательно глядевший на ее округлые бедра, снова сел, когда его красотка достигла лифта, и машинально подобрал газеты со столика.
Все его тело напряглось… Пробежав глазами «Ивнинг», он стал просматривать «Ивнинг Кри», потом «Стар». Марк злорадствовал, потирая руки.
Ребурн устремился к лифту, держа в судорожно сжатой руке все три газеты.
Марк видел, как раздвижная дверь
Марк Лессинг, прижав ухо к двери Ребурна, услышал сердитый голос:
— Это возмутительно! Что это еще за история?
Раздался женский смех, который спугнул подслушивающего: у Марка едва хватило времени, чтобы выпрямиться… Сунув руки в карманы брюк, он сделал несколько шагов по коридору. Появилась парочка, шаги которой заглушал толстый ковер. Они прошли мимо Лессинга, не обратив на него никакого внимания, и он поспешил вновь занять свое место у двери Ребурна.
— Георг, я хочу знать, что скрывается за этой кампанией в прессе! Я немедленно возвращаюсь в Лондон!
Послышался стук трубки, положенной на аппарат… Потом раздался сладкий голос Евы Франклин:
— В Лондон! Почему, дорогой?
— Из-за срочного дела. Я очень огорчен, моя кошечка… Мне необходимо вернуться. Приготовь, пожалуйста, свои вещи.
Ева тяжело вздохнула. Были слышны шаги Ребурна, который метался по комнате, как тигр в клетке…
Лессинг, сидя за рулем своего «сумбеам талбота», стоявшего возле прогулочной аллеи, горячо убеждал детектива Турнбала.
— Он уезжает! Он, безусловно, поедет по дороге через Хов, а я поеду впереди него. Я буду ехать медленно.
— Мистер Лессинг… — начал Турнбал поучающе.
— Что? — Лессинг барабанил пальцами по рулю и бросал вокруг себя тоскливые взгляды. — У нас нет времени, чтобы терять его, старина… Ребурн с минуты на минуту может покинуть отель. Я сейчас же отправляюсь. Я слышал, как он по телефону сказал Уерендеру, что немедленно выезжает в Лондон…
— Я должен наблюдать за вами, мистер Лессинг! — строго проговорил Турнбал.
— А мне Роджер сказал, чтобы я не спускал глаз с вас, — раздраженно прошипел Марк.
— И мы оба не должны спускать глаз с Ребурна.
— А я должен также наблюдать за Евой!
— Пусть Бог хранит нас обоих…
Они рассмеялись. Марк повернул ключ зажигания, и четыре цилиндра заурчали в капоте. Последнее рукопожатие.
— Все в порядке?
— Поезжайте вперед, мистер Лессинг. Я поеду следом.
Марк вскоре покинул дорогу, идущую вдоль моря, с очень интенсивным движением. Он едва проехал километра два, двигаясь не торопясь, облокотясь на открытое окно дверцы и подставив голову ветру, когда в видоискателе увидел приближающуюся сзади машину. Большая, массивная, она увеличивалась на глазах, с огромными, как блюда, фарами. Кузов был обтянут брезентом с хромированными углами и двумя рядами поясов. Позади лобового окна виднелись шотландская шапочка с помпоном и ярко-желтая перевязь. Мотор гудел, как авиационный. Водитель сделал рукой дружеский жест.