Инспекторша драконьего аэропорта

Сант Аллу

— Пусиян меня зовут, я коренной катаянец, — заявил котяра так самодовольно, словно был императором всея Руси. А я подавилась, потому что в этот момент как раз отпивала немного сока. Изо всех сил сжала губы, сдерживая рвущийся наружу смех вперемешку с кашлем, и все для того, чтобы дурацкий сок тоненькой стройкой полился обратно в стакан, вот только на этот раз уже через нос. Амина, кажется, тоже держалась из последних сил, чтобы не начать хохотать.

— О, Алиса, ты в порядке? — заботливо поинтересовался котяра, наверное, все-таки не зря он врач.

— Это на нее такое впечатление

произвело осознание того, что она потребляет пищу в компании самого завзятого бабника аэропорта. Тут кто хочешь впечатлится! — не удержалась и съязвила Амина, а я уставилась на слегка посиневшее лицо Пусияна. Это катаянцы так злятся или краснеют? Очень странная и интересная реакция!

— То, что у нас с тобой ничего не получилось, совсем не значит, что я бабник! — буквально прорычал мужчина, а я поняла, что совершенно внезапно и неожиданно для самой себя попала в междоусобные разборки между бывшими.

— Да у тебя со всем аэропортом не получилось! — патетически воскликнула Амина, воздев руки к потолку. Мне, конечно, с одной стороны, было несколько неловко оказаться в такой дурацкой ситуации, потому что на нас начали уже оглядываться в столовой. Но, с другой — хотелось организовать себе ведерко с попкорном, потому что у меня тут, кажется, бразильская мелодрама.

— И я все еще не теряю надежды найти свою единственную настоящую любовь! — не отставал от нее котяра, я же не знала, куда себя девать. Ссориться с Аминой совсем не хотелось, но вокруг, привлеченные громкими голосами, начали собираться самые разнообразные существа, и я не имела ни малейшего понятия, чем может закончиться такое выяснение отношений на повышенных тонах и какие у него могут быть последствия. Но, кажется, мне повезло.

— Что здесь происходит? — раздался голос за моей спиной, и, обернувшись, я увидела за собой тонконогого и облегченно выдохнула. Я не знаю, чем он тут конкретно занимается, но явно не последний парень на деревне. Все создания вокруг тут же как-то резко и быстро рассосались, и Амина с Пусияном уставились на него взволнованным взглядом. Я решила помочь им выйти из этой ситуации.

— Мы с доктором только что закончили завтракать и уже собираемся идти на общую проверку здоровья, но задержались, чтобы обсудить нюансы правильного питания, — отрапортовала с легкой улыбкой, полной идиотской дури, обычно на людей она действовала убойно, но тут меня, кажется, поджидал крах.

— Нет необходимости мне врать и кого-то выгораживать, — сказал, как отрезал, тонконогий, — и думаю, вам действительно пора поторопиться на осмотр. А с вами двумя я еще поговорю, но позже, — многозначительно проронил он. Судя по тут же скисшим лицам Амины и Пусияна, ничего хорошего от этого разговора они явно не ожидали.

К медблоку мы подходили в тяжелом молчании, я честно не знала, стоит ли вообще как-то комментировать все то, что только что произошло в столовой, или нет, а котяра был явно был погружен в свои мысли и не спешил ими со мной делиться.

Наконец мы достигли дверей, и он смерил меня долгим взглядом, наполненным такой скрытой тоски и отчаяния, что меня даже немного передернуло.

— Значит, мне теперь точно ничего с тобой не светит? — наконец

осторожно поинтересовался он, а я лишь развела руками. Ну а что могла еще ему сказать? Врать и давать хоть какие-то надежды точно не стоит, говорить, что у него и изначально шансов было мало, тоже… Плечи врача согнулись, словно их придавило огромной плитой, и он закрыл лицо руками. Меня и плачущие мужчины смущали неимоверно, потому что я просто понятия не имела, что с ними делать, а уж про плачущих котяр так и вообще говорить не стоит!

— Разве я виноват, что у чистокровных катаянцев настоящая любовь определяется только через тесный телесный контакт? — в отчаянии выкрикнул врач, а мне, как я ни старалась, совсем не было его жалко, потому что, поймите меня правильно, поиски настоящей и светлой любви — это прекрасно, но входить при этом с каждой встречной поперечной в «тесный телесный контакт» — да ну ее такую любовь.

— Может, мы уже сделаем диагностику? — осторожно поинтересовалась я.

— Непрошибаемая, — пробормотал котяра и, открыв дверь, шагнул в блок, я же осталась в недоумении размышлять, было ли то, что он мне сказал, правдой или же пряно приправленной ложью.

Войдя в кабинет Пусиян, как-то сразу настроился на работу, хотя кроме нас двоих здесь никого не было. Он показал мне маленькую кабинку, в которой я могла переодеться и где, к удивлению, меня уже поджидали короткие, но непрозрачные шортики и майка с коротким рукавом. Быстро и не задавая лишних вопросов переоделась, а котяра уже открыл передо мной дверь камеры, в которую я должна была войти, но, видимо, мой несколько испуганный взгляд заставил его дать хоть какие-то комментарии по поводу происходящего.

— Это просто машина, которая проанализирует все твое тело, выдаст данные обо всех происходящих процессах ну и, конечно, рекомендации о том, что надо делать дальше. Это еще не лечение, мы ведь не в мире Майнах, — с легким разочарованием в голосе отметил котяра, а я сделала себе пометочку узнать, что это за мир такой, что врач о нем отзывается с такой завистью, хотя любая больница или клиника на Земле просто удавилась бы хотя бы за десятую долю тех технологий, в которые сейчас помещали меня. У нас провести нормальную диагностику без кучи анализов и процедур просто невозможно. Я зашла в кабинку с надеждой, что больно не будет. И больно действительно не было. Сначала меня атаковала холодная волна, больше похожая по ощущениям на капельки воды, которые разносятся вокруг водопада, затем закрутил приятный жаркий вихрь, а потом все успокоилось. И буквально через несколько секунд дверь передо мной открылась. Неужели это все?

— Не радуйся, диагностика — это быстро, а вот с лечением и уж тем более с обучением скорочтению придется повозиться, — с легкой улыбкой заметил Пусиян.

Я же закивала китайским болванчиком, послушно садясь в кресло рядом с ним и ожидая, когда врач начнет говорить, потому что пока он изучал небольшой кусочек пластика, светившегося синим, но как я ни старалась, не смогла разглядеть на нем ровным счетом ничего.

— В общем и целом все хорошо, так, небольшие мелочи и поправки.

— Какие мелочи? — тут же насторожилась я.