Инстинкт бойца
Шрифт:
– Да, - кивнул Марковцев. Осипов едет сюда, чтобы хорошенько усвоить материал, который передаст ему генерал-полковник Ленц. Сама по себе никакая комиссия самостоятельно не разберется ни в одном более-менее сложном вопросе - если ею умело не руководить. А руководители обычно направляют комиссию не на поиски истины, а на то, чтобы побыстрее замять возникший конфликт.
Вот и еще один человек Спрута, на сей раз в правительстве. А ведь даже министр обороны по статусу номинально подчиняется председателю правительства.
По селекторной связи
– Немного не успели. А может, это и к лучшему. Хорошо помнишь свою версию?
– спросил Ленц.
– Да, товарищ генерал.
Ленц взял свободный стул и повернул его к стене.
– Садись, Сергей. И помни о заложниках.
У Леонида Петровича Осипова оказались мутноватые глаза, слабо выраженный подбородок и полные губы. Первым делом он обратил внимание на человека в униформе, сидящего к нему спиной. Осипов за руку поздоровался с хозяином кабинета и сел в предложенное кресло.
– Из первых рук?
– догадался вице-премьер, кивнул на Марковцева.
– Да, Леонид Петрович. Можешь задавать свои вопросы.
– Как мне вас называть?
– мягким баритоном спросил Осипов, глядя в затылок военному.
– Называйте меня Максимом, - ответил Марковцев, глядя перед собой.
– Расскажите, что произошло сегодня в районе десяти-одиннадцати близ азербайджанского города Закаталы.
– Там произошло многое. Я начну с того, что 12 января этого года разведчики 118-го отдельного батальона по заданию командования сделали первый шаг на пути к завоеванию доверия чеченского полевого командира Давлатова...
– Вы командуете этим подразделением?
– Нет. Я секретный агент ГРУ.
Ленц слушал Марка и довольно кивал головой. Сергей подробно описал развитие событий, словно сам был их участником: первый клиент, переправленный разведчиками через границу, рейды и деньги, наконец - прямой выход на учебный центр полевого командира Давлатова и прибытие в диверсионную школу эмиссаров и ваххабитских спонсоров чеченской кампании.
Марковцева вдруг коснулось странное чувство:
Старший лейтенант Заплетин в комнате допросов военной контрразведки отвечал практически на те же вопросы, вот только качество их поменялось на противоположное.
– В последний раз, - продолжал Сергей, - разведчикам было предложено проводить Давлатова до учебного центра, поскольку проводники с азербайджанской стороны по непонятным причинам отсутствовали. Там обнаружилось, что готовится показательная казнь двадцати трех российских заложников. Решение предотвратить казнь было принято разведчиками на месте.
– В результате чего диверсионная школа была полностью уничтожена, иронично заметил Осипов.
– Базу уничтожили мастера своего дела.
– А вы как оказались на базе, Максим?
– поинтересовался высокопоставленный гость, глянув на хозяина кабинета.
– Пролетал мимо, - ответил Сергей.
– Тебя устраивает эта версия?
– посмеиваясь, спросил Ленц.
– Меня устроила
– Для вашей комиссии этого будет достаточно. А я подброшу еще доказательств.
– Ленц не видел еще доставленных в Управление двух мерзавцев - Казначеева и Таврова. А если честно, то не хотел видеть. Эти два "доказательства" сейчас сидели в камерах и наслаждались жизнью.
– Ссылайся на меня, - продолжил Спрут, - посылай ко мне репортеров, депутатов. Пускай побродят вокруг Аквариума, камушки пособирают. И предупреди азербайджанских коллег: если они не согласятся на версию, которую ты только что услышал из первых рук, мы придумаем другую, - Ленц перешел на предостерегающий тон.
– Подумай, Игорь Александрович, - настаивал Осипов.
– Я не меняю решений, - твердо сказал Ленц.
– Без имен и фамилий услышанная тобой версия завтра же появится в СМИ. Это я тебе гарантирую, Леонид Петрович. Я бы пошел на уступки, если бы не заложники. А это двадцать три человека. Впрочем, бери на себя ответственность, поговори с каждым из них, дай денег, возьми подписку о неразглашении.
– О, черт, - сморщился Осипов, - а я и забыл про заложников.
– Ты и про разведчиков забыл, - добавил Ленц.
– Из тринадцати вернулись только трое.
– У меня просьба к Леониду Петровичу, - напомнил о себе Сергей, все так же сидя спиной к собеседникам и думая о Пантере, его последних словах: "Ты должен вернуться. Без тебя мы никому не нужны, даже мертвые. Тем более мертвые".
– Леонид Петрович, тела разведчиков сейчас догорают на базе. Нужно позаботиться об их передаче нашей стороне.
– А вот тебе и дополнительный аргумент, - сказал Ленц Осипову, понимая, что этот довод может быть не в его пользу.
– Ладно, - вице-премьер поднялся, - я доложу.
– Докладывай. Тебе не впервой вести такие дела. То, понимаешь, в грузинские села наши ракеты попадают, то в крейсера...
Вернувшись к столу, Ленц сказал:
– Отдыхай, Сергей, приводи себя в порядок и начинай потихоньку писать рапорт. С тобой мы нечасто будем встречаться, оперативно ты теперь подчиняешься капитану первого ранга Шестакову.
– Ленц ухмыльнулся: Марковцеву впору предлагать место начальника отдела боевого планирования. С Шестаковым тебя познакомят с минуты на минуту. С возвращением тебя, Сергей Максимович, в родное гнездышко.
Марк кивнул и направился к выходу.
Спрут удержал его вопросом:
– Какая у тебя личная просьба, Сергей?
Марковцев обернулся.
– Я бы хотел отдохнуть в Греции. Дней пять-семь.
– Отдохнуть?
– генерал с сомнением покачал головой.
– Очень нужно, Игорь Александрович.
Ленц на минуту задумался и согласно наклонил голову:
– Добро. Но не сразу. Недельки через две. Годится?
– Казалось, он еще чего-то ждал. Может, оттого и задержал Марка вопросом.