Инстинкт охотника

Уайт Рэт Джеймс

Джо отрицательно покачал головой.

– Я думаю, будет лучше, если мы поедем прямо в Сан-Франциско.

– До него еще пятьсот миль. Нам понадобится еще семь часов, чтобы добраться туда. Ты не можешь так долго ехать.

Джо пожал плечами:

– Я могу попробовать.

Селена раздраженно удалилась, оставив Джо сидеть в машине в полном замешательстве. Первоначально он планировал убить и Натана, и Селену, но теперь находил их общество приятным и боялся, что убийство кого-то другого навечно проклянет его. Он уже много лет не чувствовал себя человеком и страстно желал вернуться в человеческое общество. Сидя в окровавленном внедорожнике с еще свежим вкусом крови и плоти Селены на языке, он чувствовал себя кем угодно,

только не человеком.

Джо сунул руку в карман и достал две маленькие таблетки, завернутые в целлофан. После последней встречи с профессором Локком профессор дал ему вместо инъекций Кетамина таблетки Рилузола. Они были разработаны специально для модуляции глутамата у пациентов с ОКР. Джо не проглотил их, а просто сунул в карман, чтобы отложить на потом. Он знал, что на следующий день ему придется бежать, и не хотел, чтобы что-то притупило его агрессию. Теперь ему нужно было что-то, чтобы успокоить монстра. Только так он мог устоять перед желанием выпотрошить и сожрать двух своих спутников. Джо снова посмотрел на Натана.

– Натан, когда мы доберемся до Сан-Франциско, я думаю, нам придется расстаться. Ты мне очень помог. Честно говоря, я не знаю, как отблагодарить тебя за то, что ты помог мне выбраться из этого места, но если ты останешься со мной, боюсь, это плохо кончится для тебя.

Натан молчал, но Джо чувствовал, что тот хочет что-то сказать. Джо ждал, но никто так и не произнес ни слова. Минуты проходили в полной тишине. Мысли Джо вернулись к матери. После их последней встречи Джо отчасти винил ее в том, что с ним случилось, потому что она знала, чем занимался ее муж, или, по крайней мере, подозревала. Теперь же он обнаружил, что прощает ее, больше понимает. В убийцах было что-то харизматичное, притягательное и манящее. От Джона Диллинджера до Теда Банди – общество уже давно очаровано ими, особенно женщины. Джо подозревал, что это было инстинктивное влечение к альфа-самцу. Самки всех видов были запрограммированы на поиск наиболее сильного брачного стада, и мужчина, который охотился на других мужчин, естественно, выделялся как сильный партнер, что доказывалось его доминированием над другими представителями своего вида. Даже другие мужчины были запрограммированы следовать за лидером, альфа-самцом, тем, кто был самым жестоким, самым могущественным. Это была генетическая предрасположенность социальных животных. У таких мужчин, как Натан, и таких женщин, как Селена, Синди, Алисия, и даже у его собственной матери, возможно, не было выбора в этом вопросе. Чем больше они будут в гармонии со своими первобытными инстинктами, тем больше эти инстинкты приведут их к таким людям, как он. Тяга Натана к Джо, несомненно, исходила из того же самого темного, первобытного места, из его неандертальского, примитивного мозга. Либо так, либо он был просто больным ублюдком, получающим удовольствие от резни. Может быть, они все такие.

Джо вспомнил, какой была его мать до того, как его похитил Деймон Трент, до того, как начал появляться монстр. Он и понятия не имел, что с его семьей что-то не так. Его мать всегда была любящей и нежной. Самое раннее воспоминание о матери было связано с пирогами. Казалось, она всегда пекла. В доме пахло свежей выпечкой. Он все еще ассоциировал свою мать со вкусом вишневого пирога. Он вспомнил, как она обнимала его и ерошила ему волосы, когда отец не видел. Отец Джо считал, что мальчиков не следует слишком много обнимать. Он считал, что слишком большая привязанность превращает мальчиков в гомосексуалистов. Поэтому мать Джо всегда тайком обнимала и целовала его.

Тайная природа материнской привязанности почти заставляла его чувствовать себя грязным, неправильным. Став старше, Джо часто задавался вопросом, не приставали ли к нему, а он просто не мог вспомнить. Он просто помнил, как напрягался и чувствовал себя неловко всякий раз, когда мать прикасалась к нему, ожидая, что отец выйдет из-за

угла и накажет их обоих. После того как он присоединился к анонимным сексуальным наркоманам, он считал, что его страсть к плоти, возможно, отчасти была вызвана любовью и привязанностью, которые были грязной тайной его дома. Он никогда не видел, чтобы его родители проявляли друг к другу нежность, и отец никогда не обнимал его, насколько он помнил. Итак, он вырос, изголодавшийся по человеческим прикосновениям, чувственной любви. Возможно, все было проще. Возможно, его страсть к тактильному ощущению человеческой плоти просто переросла в желание поглощать ее. Он должен был, по крайней мере, рассмотреть возможность того, что его психоз был строго психическим заболеванием и что в нем вообще не было вирусного компонента.

Во время последних сеансов у Джо сложилось отчетливое впечатление, что профессор Локк больше не занимается вирусной теорией сигнатурных сексуальных убийц. Когда Джо впервые попал в тюрьму, профессор нанял вирусолога и генетика, чтобы изучить кровь Джо на предмет признаков инфекции. Это продолжалось всего несколько недель. Последние несколько лет он в основном работал как невролог, изучая мозг Джо на предмет физических и химических отклонений. Если профессор ему не поверил, то, возможно, все это было выдумкой Джо, придуманной для оправдания его психосексуальных выходок. И если это так, то убийство его деда не принесет ничего, кроме смерти человека и сделает зависимость Джо намного сильнее.

– Больше никаких убийств, - прошептал Джо. Услышав, как он говорит это, он почувствовал себя более реальным.
– Больше никаких убийств, - повторил он. С заднего сиденья он услышал, как Натан прочистил горло, собираясь что-то сказать, но передумал и снова замолчал. Мгновение спустя вернулась Селена, выглядя освеженной в канареечно-желтом летнем платье и сандалиях. Платье, казалось, обтягивало ее изгибы во всех нужных местах, и Джо удивился, как она могла заставить даже такое бесформенное одеяние казаться сексуальным. Окровавленную одежду она свернула в узел и сунула под мышку. Она несла сумку, полную напитков.

– Ты хорошо выглядишь, - робко сказал Джо.

Селена улыбнулась.

– Спасибо. Я чувствую себя намного лучше. Я подмылась в женском туалете. Было трудно смыть всю кровь с кожи. Вот, я купила тебе энергетик. И тебе колу, - сказала Селена, протягивая Натану на заднее сиденье стакан. Джо заметил, что у напитка нет крышки, и подумал, что это странно, но не мог точно определить, что именно. Он открыл свой энергетический напиток и разорвал маленький пакетик с целлофановыми таблетками.

– Что это такое?

– Это Рилузол. Это чтобы контролировать мои навязчивые идеи.

Селена нахмурилась.

– Ты имеешь в виду, чтобы химически кастрировать себя. Ты все еще хочешь изменить себя? Как ты можешь все еще думать об этом после того, что мы только что сделали вместе?

Джо покачал головой и опустил глаза.

– Я больше не могу, Селена. Я никогда не хотел быть монстром. Я никогда не хотел этого. Я просто хочу быть нормальным и чувствую, что мне стало еще хуже с тех пор, как они заперли меня. Я забыл, кто я такой. Я позволил им превратить меня в монстра. Это не тот, кто я есть на самом деле, Селена. Это не тот, кем я хочу быть.

Селена усмехнулась. Ее лицо густо покраснело, она выглядела так, словно собиралась напасть на него.

– Я думала, мы будем вместе, Джозеф.

Джо изо всех сил старался смотреть ей в глаза. Ее ярость была так очевидна, что словно огненная стена встала между ними, словно они смотрели в раскаленную печь.

– Мы можем быть вместе. Но если я не изменюсь, то каждую секунду, что ты будешь со мной, твоя жизнь будет в опасности. Если бы я уже не поел, ты думаешь, я бы остановился на том, чтобы просто откусить твой сосок? Я бы убил тебя, Селена.
– Джо указал на заднее сиденье.
– Я бы убил вас обоих.