Инстинкт убийцы
Шрифт:
Акустика была идеальна.
— Ты можешь взять машину, чтобы добраться до дома, — произнесла агент Стерлинг. Она говорила неумолимым и ровным голосом, предназначенным для допросов.
— Но я попросил тебя отвести меня сюда, — возразил директор. Он говорил баритоном, так же спокойно, как и она. — Я хочу поговорить с мальчиком.
— Тебе не стоит говорить с Дином.
— Кажется, ты забываешь, кто здесь директор, агент.
— А ты, кажется, забываешь, что после происшествия с Лок, вопросы задавала не только я, — она замолчала, выжидая, чтобы слова достигли
— В этом деле нечего бояться разоблачения, — тон директора не изменился. — ФБР так или иначе говорили бы с мальчиком, даже если бы он не работал на нас. И если директор Национальной Разведки спросит — а он не станет — нам будет легко всё объяснить. Сын Рэддинга был рядом с самого начала. Он знает Рэддинга лучше, чем кто бы то ни было — включая тебя.
— Я согласилась приехать сюда и дать оценку этой программе, потому что ты сказал, что рассказать о «Естественных» в Вашингтоне было бы ошибкой, — в голос агента Стерлинг прокралась крохотная капля какой-то эмоции, но я не могла сказать, была ли это досада или что-то ещё. — Ты сказал, что я должна увидеть это собственными глазами, чтобы понять, что именно я собираюсь закрыть.
Раньше я гадала, почему директор прислал сюда собственную дочь, раз уж она считала, что программа была ошибкой. Теперь я знала ответ на этот вопрос.
— Слушай сюда, — спокойно парировал директор. — Ты могла бы сдать тот отчет, но ты не стала.
— Как будто ты оставил мне выбор!
— Я всего на всего сказал тебе правду, — директор взглянул на часы, словно стараясь понять, сколько времени он уже потратил на этот разговор. — Эта программа — единственное, что удерживает мальчика на грани. Думаешь, ему было бы лучше у приемных родителей? А может мне отправить Лию Чжан назад на улицу? Однажды она обязательно попадется, и на этот раз, я гарантирую, её будут судить, как взрослую.
Лия рядом со мной заледенела.
— Ты хотел, чтобы я приехала сюда, — произнесла Стерлинг, выдавливая слова. — И я приехала. Но когда я сделала это, ты обещал, что будешь прислушиваться к моим рекомендациям.
— Я бы и прислушался, говори ты что-то разумное. Но удерживать Дина Рэддинга подальше от этого дела — глупо.
Директор подождал, пока она ответит, а когда она промолчала, он продолжил.
— Можешь продолжать болтать о том, как неправильна эта программа, но в душе ты также сильно, как и я, хочешь найти убийцу. А чтобы сделать это, тебе понадобиться использовать «Естественных». И рано или поздно, ты забудешь о принципах. Ты будешь уговаривать меня пересечь черту.
Я ждала, что Стерлинг возразит. Она не стала.
— Конечно, я хочу использовать их! — огрызнулась она. — Но дело не во мне. Не в тебе. И не в бюро. Дело в пяти подростках, живущих в этом доме. В пяти настоящих людях, единственной защитой которых стали правила, которые ты придумал, только чтобы самому же нарушать, снова и снова. Именно ты позволил Кэсси Хоббс работать над делом Лок. Ты настоял
— Дело не в этом, — вмешался директор. В отличие от голоса его дочери, он всё ещё звучал безразлично. — Ты расстроена не из-за моей противоречивости. Прошло пять лет, а ты всё ещё злишься, потому что с этой программой я встал не на твою сторону, а сторону твоего мужа.
— Бывшего мужа.
— Ты ушла от него. Ты ушла из ФБР.
— Ну же, папа, скажи это. Я ушла от тебя.
— Ты хоть понимаешь, в какое положение ты меня поставила, Вероника? Как я должен руководить преданностью всего Бюро, если моя собственная дочь не удосужилась остаться? После того несчастного случая с девочкой Хокинс в деле Найтшэйда, боевой дух упал. Мы должны были стать единым фронтом.
Агент Стерлинг отвернулась от отца, но когда она снова развернулась к нему, слова срывались с её языка, словно пули, вылетевшие из пистолета.
— Её звали Скарлетт, и это был не несчастный случай. Психопат прокрался в наши лаборатории и убил одного из наших. Нам с Таннером хотелось что-то доказать… — она замолчала, отрывисто дыша. — Я ушла из Бюро, потому что мне там не место.
— Но ты вернулась, — сказал директор. — И не ради меня. Ты вернулась ради мальчика. То, что сделал с тобой Рэддинг, то, что случилось со Скарлетт в деле Найтшэйда — ты считаешь, что всё это связанно. Ты не смогла спасти её, так что ты решила спасти его.
Стерлинг сделала шаг навстречу отцу.
— Кто-то ведь должен. Ему всего семнадцать.
— Но уже в двенадцать он помогал старому доброму папочке!
Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не слететь с крыши и не броситься на директора.
Рядом со мной, всё напряжение словно испарилось из тела Лии. Она выглядела расслабленной. Даже дружелюбной. Но мы говорим о Лие, так что это, скорее всего, значило, что она готова убивать.
Некоторые всегда будут смотреть на Дина и видеть его отца, — слова глухо отдались в моем мозгу.
Директор не только считал Дина ответственным за грехи его отца — он рассматривал Дина, как сообщника.
— С меня хватит обсуждений, Вероника, — терпение директора подошло к концу. — Мы должны знать, может ли один из посетителей Рэддинга оказаться подозреваемым в этом деле. Мне действительно нужно объяснять тебе, какие должности сейчас занимают некоторые выпускники Колониального Университета? С этим делом на нас давят сверху, агент, — его голос немного смягчился. — Я ведь знаю, что ты не хочешь увидеть горы трупов.
— Конечно, я хочу поймать этого парня, прежде чем пострадает кто-либо ещё, — агент Стерлинг предупреждала меня о том, что не стоит воспринимать дела, как нечто личное, но этому случаю явно удалось пробраться сквозь щели в её броне. — Поэтому я и решила сама увидеться с Рэддингом.
Директор замер.
— Повезло, что я помешал тебе, прежде чем ты воплотила в жизнь этот ужасно продуманный план.
Агент Стерлинг улыбнулась ему, обнажая зубы.
— Разве?
— Вероника…