Инстинкты страждущих сердец

Челикиди Магдалина Львовна

Истоки огня, полностью подавились, и в это мгновение, Исфет охватило пламя. Его облик, бесследно растворился в пространстве, как если бы вовсе, никогда никому не являлся. Наступила всепоглощающая тишина, такая глубокая, какой не бывало прежде.

– Его больше нет!?
– робко проговорила Апола.

– Таков конец, ужасного проявления зла, - сказал Отто.

– Ни пепла, ни дыма, - сказала Ясмина, пребывая в недоумении.
– От него ничего не осталось.

– Быть может, все дело в том, что он не успел возродиться, - озвучила Мэделин.

– Очень надеюсь, что причина кроется в этом, - вымолвил Донат.

Следом за сказанным, перед крайне обнадеженными ребятами, материализовался, ускользнувший отгибели монстр. Его появление, ввергло

волшебников в шок, граничащий с чувством, глубокого разочарования. Резво вспорхнув, он пронесся над их головами, ухитрившись при этом, сбросить на землю Доната. Скатившись по сырому песку, он достаточно сильно ушибся, однако не мешкал, перед тем, как подняться на ноги. Восход, практически был исполнен, и ему было ясно, что ждет его впереди. Он знал, что Мэделин, ни за что не позволит, погибнуть невинным людям, и в нужный момент, сделает, то, что следует. Взглянув на нее, он безмолвно дал ей понять, что эти мгновения, очевидно для них последние. Она поняла это, и в ее глазах, блеснуло скопление слез, как осколков души, утрачивающей радость. По ней было видно, что она разбивается вдребезги, о настойчивость разума, воззвать к проявлению мудрости. Ей хотелось, умереть вместе с Донатом, чтобы не чувствовать боль, от разлуки с ним.

– Мэделин!
– отчаянно выкрикнул Донат.
– Открой ее. Сделай это сейчас.

Ощущения девушки, сводились к не самому утешительному прогнозу. Она понимала, что счастливые мгновения, остались теперь позади, и с этим, придется ей как-то мириться. На кону, были не только жизнь Доната, и ее счастье, но и множество жизней ни в чем неповинных людей, которые на данный момент, обо всем этом даже не подозревали. Выбора не было, и времени тоже. Мэделин, пробрал холод, и ей вдруг вспомнилось, предсказание странной провидицы, которая утверждала, о некоей неотвратимой судьбе, о принятии собственной сути, и о прочем другом, чего она так и не поняла. Что-то ведь в нем все же было. Но осознать это, она смогла лишь сейчас. Основное, что ей следовало понять, было в карте. В карте-советнике, под общим названием – Сфинкс. В ней, Мэделин искала совет, и до настоящего момента, не находила. Тем не менее, он всегда оставался в строчках, которые она, сама того не сознавая, сберегла в своей памяти.

«Если мы желаем, только того, что истинно, справедливо и достижимо; если мы храним молчание о наших замыслах; если, наконец, мы настойчивы, то однажды обязательно овладеем Ключом к Могуществу».

Эти слова, просквозили сознание Мэделин, и в предстоящем воспроизведении действий, она не сомневалась. Терять любимого, безусловно, ей не хотелось, но инстинкты, подталкивали ее на-обратное. Она увидела истину в благородстве, которое ни за что не даст, погибнуть невинным людям. Но и Донат, из числа невинных людей, не выходил. А значит его погибель, отождествления со справедливостью, не имела. Конечно, Мэделин это знала. Но сделать, к сожалению, ничего не могла. Только испытывать, глубокое чувство смирения.

– Прошу тебя, Мэделин, - продолжал молить ее Донат.

Просунув окаменелую руку, во внутренний карман своей куртки, Мэделин, вынула из него шкатулку.Она совершенно не верила, в реальность сложившейся ситуации. Но вместе со всем, чувствовала непривычную легкость. Ее душа, сбросила незримые путы, не смотря на всю боль, которой была пронизана. Мэделин, поддалась неотвратимой судьбе, и наконец-таки приняла свою истинную суть. Страхи исчезли, и больше ее не удерживали. Она приготовилась открыть шкатулку, и вдруг неожиданно, начала излучать свечение. В этот момент, она словно вся исцелилась, между тем ослепив, едва воплотившегося монстра. Прищурив глаза, он резко отпрянул назад, и всем стало ясно, что он ощущает боль. Сдавленный стон, будто разрывал ему горло, как если бы что-то, пыталось его задушить.

Ситуация изменилась, и готовность Доната, принести себя в жертву, сменилась непреодолимым желанием, победить. В данных условиях, он поверил, что это возможно, и с усиленным рвением, прибегнул к своим способностям. Пусть они были и не изведаны, но благих намерений,

в нем было предостаточно. Оставалось, как следует сфокусироваться. Что он и сделал. Донат, нуждался в орудии, и должен был его получить. Все его намерения, сводились лишь к этому. И посему, желаемое его настигло. Пернатое чудо,подлетело к нему поближе, и обронило, пушистое золотистое перо. В действительности, поспособствовал этому, Донат, возжелав получить, заветное победоносное оружие. За секунду, до падения в его руки, перо,преобразовалось, в трехметровую золотую пику. Он поймал ее, обеими руками, и без лишних раздумий, пронзил ею, сердце чудовища. Он сделал это, с неудобного большого расстояния, но бросок был настолько уверенным, что ничего иного, и не ожидалось. Огнедышащий монстр, намертво пал на землю, превращаясь в скопление, дымящихся тлеющих углей. В сопровождении данного действа, произошло еще кое-что. Из лучей восходящего солнца, появился крылатый Сфинкс, словно священное одухотворение, легендарного комплекса пирамид.Своим появлением, он развеял по ветру останки, обратив их скопление, в уносящийся хрупкий пепел. После этого, он вселился в статую Сфинкса, озарив его очертания, божественным солнечным светом. От этого зрелища, у всех захватило дух, как от свершения, одного из мирских чудес.

Крылатый защитник, в последний раз преклонился к земле, позволив ребятам, осторожно с него спуститься. Как только они это сделали, его унес, льющейся с небосвода свет, оставив, для каждого, послевкусие минувшей борьбы. Каждый из отражателей, почувствовал долгожданное облегчение, но осознание случившегося, все еще ими, не достигалось.

– А я уж думал, что всем нам придет конец, - произнес Ролан.
– Хотя нет, не думал. Я планировал важную встречу.

– Самонадеянность, или скудеющий нарциссизм!?
– сказала ему Ясмина.

– Я бы назвал это, дальновидностью, но весьма вероятно, что ты этого не поймешь.

– Я бы не стала, что-то обо мне утверждать.

– Тогда обсудим это, как-нибудь в Рослине. По пятницам, там готовят отличные-равиоли.

Высвободившись из рук Мэделин, шкатулка пустилась в движение, и словно плывя по воздуху, начала отдаляться. Она удерживалась в невесомости, кружась в замедленном темпе. Все, как один, пытливо за ней наблюдали, теряясь в догадках, о причинах происходящего. Вдруг, она остановилась, повиснув в пространстве, и заинтриговав еще больше. В этот момент, стал слышен, какой-то треск. Он исходил из шкатулки, и предшествовал ее разрушению. В результате мгновенного взрыва, она разлетелась, на тысячи микроскопических частиц, оставив нетронутым, единственный лишь алмаз. Будучи вольным, он засиял еще ярче, разветвив свои отблески, в весьма протяженном радиусе. При этом, он эпично вращался вокруг себя, так и маня, своим победным небесным сиянием. Донат, неспешно к нему приблизился, ступая на пару, с любовью, всех своих жизней. Он взял его в руки, и вручил изумленной Мэделин, в знак бесконечности, испытываемой к ней любви.

– Мэделин!
– послышался зов Аделы.

Обернувшись, счастливая ведьма, узрела свою семью, в центре которой, находились, Апола, и Марлон. Их лица торжественно ликовали, и призывали, скорей присоединиться к ним.

– Неужели вы это сделали?!
– возрадовалась Адела, захватив свою дочь в объятия.
– Когда амулеты засветились, мы чуть было, не сошли с ума. А придя к вам на помощь, увидели вашу победу.

– Вообще-то, мы прибыли чуть пораньше, - смешливо исправила Милдред.
– Но весьма неожиданно, на вашу маму, нахлынула праведность.

– Пока еще, мне не верится, во все, что здесь произошло, - обмолвилась Мэделин.
– Для начала, я приму горячую ванну, а уж потом, приступлю ко всем осмыслениям.

– Не ты одна, - промолвила следом, Апола.

– Ну что?
– вымолвил Уилфорд.
– Решил, что будешь у нас просить!?

– Только если, руки вашей дочери, - сказал в ответ, Донат.

Для Уилфорда, это было неожиданно, но сложившейся ситуацией, он вполне был доволен. В целом, Донат ему импонировал, и оставалось добавить: