Инструкция не прилагается, или Вечная история

Немченко Елена

— Ничего не понимаю, — вздохнул маг и нервным жестом взлохматил волосы.

— Если тебя это утешит, то могу сказать — с пониманием у меня аналогично.

Вэлмир.

Вскоре запал умиления к «рыцарю» иссяк. Мага долго и настойчиво приглашали провести Вечер в разных компаниях, но он стоически отказывался, ссылаясь на то, что хочет провести время со своими «спасителями». Эльва вскоре нас покинула, и у костра остались только я, Ай, Кот и Филин. Развели зверинец, тор их за ногу…

Филин не сводил хитрого взгляда

с Кота, а тот, в свою очередь, старательно делал вид, что не замечает Древнего, но не мог сдержаться и изредка бросал на него хмурые взгляды исподлобья.

— Слушай, Ай, а кем тебе этот Кот приходится?

— Дядей, — негодующе ответила она, будто это было очевидно. — А что? — и тут же хитро прищурилась.

— Ничего…

Ай как-то странно посмотрела на меня, хмыкнула и откинулась назад, устремив взор в звездное небо. Я последовал её примеру и почувствовал, как моя рука прикоснулась к чему-то холодному. Я заинтересованно посмотрел вниз и остолбенел. Не знаю, наверно от шока, потому что, оказывается, положил ладонь на руку Ай, а она не закатила мне истерику. Не заметила? Слава Духам! Не будет лишней ругани.

— Извини, — я убрал руку.

Ай хотела что-то сказать, но возле неё материализовалась Айша.

— Приветик, как у вас дела?.. Что?! Ол… Кот! Как…кое интересное совпадение! Какими… — Смерть сделала многозначительную паузу, — судьбами ты здесь оказался?

— А вы знакомы? — ошарашено спросила Ай.

— Да так, самую малость, — отмахнулась Айша. — Был как-то один престранный случай… Но ничего важного. Как тебе здесь, нравится? — обратилась Айша к Ай.

— Ну…

Я перестал слушать их разговор. Девушки могут трещать неумолчно часами, будь они хоть богинями, хоть чернокнижницами. Я все также смотрел на небо. Эти миллионы недосягаемых звезд всегда навевали на меня некую тоску, раздумья. Повинуясь настроению, я погрузился в воспоминания…

Помню, как я лежал в своей комнате, в поместье, бездумно глядя в окно, на такое же, как и сейчас, звездное небо. Меня сильно бил озноб — лихорадило уже не первый день. Никого не было рядом.

Я мог бы излечиться, все же Т'Минны обладают неординарной живучестью и регенерацией даже по сравнению с остальными боевыми магами, но тогда ничего не помогало. Наверное, потому, что мне не давала выздороветь навязчивая мысль…

Почему я раньше не понимал, насколько серьезна эта война? Я не раз был в бою, не раз убивал, но, потеряв опору, я стал беспомощным, и война стала меня пугать. Только в тот момент, валяясь беспомощным и бессильным, я понял, почему мои предшественники хотели выйти непременно победителями. Но желания предков меня не волновали.

Дышать становилось все труднее, казалось, что кто-то схватил меня за горло и медленно, будто растягивая удовольствие, душит сухими скрюченными пальцами. Я начал прощаться с жизнью и был готов воссоединиться с семьей за Чертой. На мгновение мне показалось, что я вижу их счастливые лица…

Тогда появилась Она. Девушка бесшумно подошла ко мне, умирающему тогда еще совсем молодому магу. Она покачала головой и сняла капюшон.

— Ну что, не страшно смотреть в лицо Смерти? — сочувственно спросила Она.

Сначала я решил,

что это бред, но боль выворачивала наизнанку всю душу, страх подкатил к горлу комком. Это действительно была Смерть.

— Нет, — хрипло сказал я.

Девушка с неестественным цветом волос пододвинула стул к моей кровати и села рядом.

— Совсем не боишься?

— Нет, — упрямо ответил я, хотя все живое в присутствие Смерти сходит с ума от страха.

— Почему же ты тогда не борешься за жизнь? Ты не хочешь оставаться здесь?

— Я хочу жить.

Она покачала головой.

— Ты балансируешь на Грани.

Она помолчала и тут же заговорила с необыкновенным жаром. Я уже во второй раз подумал, что брежу — не может Смерть уговаривать смертного жить. Это даже не смешно!

— У тебя еще вся жизнь впереди! У тебя что, нет мечты, к которой ты стремишься? Или тебе не к чему стремиться?

— Есть к чему. Но я не хочу.

— Не хочешь сражаться?

Я с трудом кивнул. Слова давались все тяжелее.

— Я не могу воевать. Это глупо. И я глупый. Маг, боевой маг, последний из Т'Миннов, и не хочет закончить дурацкую войну с Эл Тайн. Смешно, правда? — я выдавил жалкое подобие улыбки.

Девушка фыркнула и скрестила руки на груди.

— Не вижу ничего смешного. Ты не можешь уйти за Черту, не выполнив клятвы. Ты же обещал отцу закончить войну? И не отнекивайся, я сама все слышала, я была там. Еще ты обещал следить за сестрой. Послушай, разве это не достойная причина для жизни?

— За Элизой могут и другие проследить…

— Что-что? Я не ослышалась? Ты сказал, "проследить"?! Ты что говоришь?! Нет, ну где это видано! Смерть дает ему второй шанс, а он нос воротит! Ты подумай, от чего отказываешься! Жить, радоваться каждому рассвету, видеть, как твоя сестра растет, выходит замуж за достойного человека, рожает тебе племянников… Чувствовать радость от собственной свадьбы, от прекрасной жены, воспитывать своих детей… Разве не это человеческое счастье? — мне показалось, что на глазах девушки блеснули слезы. — Дурак ты, Толур Минн. Подумай, прошу тебя, подумай… Прислушайся!

Интересно, а у Смерти могут быть дети? — совсем не к месту пришла в мою голову мысль.

— Ну что, надумал? У тебя осталась только минута.

— Я решил.

— И что ты выбираешь? Жизнь или Смерть? — произнесла ритуальную фразу Она.

— Жизнь.

Смерть взмахнула рукавом и в одной её руке появилась Коса, а в другой — песочные часы.

— Это твоя жизнь. Мне тебя жаль, Вэлмир Толур Минн, и ради тебя я иду на преступление, — она перевернула часы за мгновение до падения последней песчинки. — Живи. Кстати, меня зовут Айша…

Я открыл глаза. В душе появилась тихая радость от того, что я вижу это звездное небо, чувствую свежий ночной воздух, слышу голоса дорогих мне людей. Я благодарен Айше до конца дней своих, только как отплатить Смерти я понятия не имею.

Погрузившись в воспоминания, я не заметил, как Айша и Ай пропали.

— Где они? — немного резче, чем хотел, спросил я у Филина и Кота.

— Где-где… Где надо там и гдекают. Не волнуйся ты, с Ай все будет в порядке, — Филин ободряюще хлопнул меня по плечу.