Инструктор для нежной девочки
Шрифт:
«Не дёргаться!» – уговариваю я своё тело. Оно у меня дрессированное…
– Арай… – шепчу, пытаясь перехватить его руки. – Ты что… Мама видела, как мы зашли… Не надо… Это некрасиво… Она меня осудит!
– Ладно… Но я очень голоден, малышка! И я тебя съем сегодня.
– Мне же нельзя…
– Даже в ротик?
Пошёл ты к чёрту!
– Так – можно.
Надо извернуться и как-то споить ему снотворное вечером.
Пока он умывается и завтракает под щебетание своей матери, поспешно одеваюсь.
– Я
– Стой! Я довезу. Мне сегодня по дороге.
– А мне в другую сторону, – истерично придумываю, почему. – Я сначала к врачу. Здесь пешком близко.
– Мм… До вечера.
Наконец-то! Свобода! На ближайшие десять часов. Так торопилась сбежать, что вышла практически на час раньше. Пройдусь пешком… Здесь не слишком далеко. В какой-то момент вдруг ловлю себя на ощущении чужого внимания. Оборачиваюсь. Тёмный универсал Громова. Мы встречаемся с ним взглядами. Паркуется рядом, открывает мне дверь. Машинально оглядываюсь. Мне страшно, что Арай может быть свидетелем происходящего.
Сесть или нет?
Вообще-то, нельзя. Это, конечно, немного глупо – упрямиться в такой мелочи. С другой стороны, лучше я буду выглядеть глупой в глазах Громова, чем блядью, которая села к постороннему мужику, в глазах Арая. Первое мне только на руку. А второе можно считать смертельным номером.
Отрицательно качаю головой. Выходит…
Господи!
– Доброе утро, Эля.
Открывает дверь выразительнее, оставляя её так.
– Какой кофе будешь?
– В смысле?
– Ладно, садись, я сам выберу.
Оставляя машину открытой, идёт к кофейному ларечку.
И что мне делать?! Ларёк довольно далеко. Машина открыта… Я же не могу просто бросить её открытой и уйти. Он же уверен, что я сяду. Иначе не бросил бы открытой? Или специально сделал так, чтобы вынудить?
Ну, что за человек?!
И я растерянно стою, не решаясь сесть внутрь. Ровно до той секунды, пока до меня вдруг не доходит, что внутри машины Арай вряд ли меня увидит. А вот если сейчас подойдёт Громов со своим кофе и начнёт меня уговаривать…
Решительно ныряю внутрь.
Свалился же на мою голову! Что со мной не так? Почему именно такие мужчины врываются в мою жизнь и уничтожают её? Сначала – отчим, потом – Арай, теперь вот ещё и Макар!
Макар такой же как «они»? Не знаю… Мне совсем не хочется приписывать его к таким уродам, как Арай. Ведь ничего плохого он мне не сделал. И пытается помочь.
«Пока…» – тут же рождается внутри меня тревога.
В его машине пахнет ментолом, панель горит красными огоньками. Ложусь на спинку сиденья, пытаясь расслабиться. Она опущена гораздо ниже, чем я привыкла.
Минут через пять он возвращается с двумя стаканами кофе. Протягивает. Беру!
Мне ужасно неловко. С одной стороны, я понимаю, что в этом нет ничего страшного. Это
Мы едем молча, пьём свой кофе. Я не чувствую его вкуса. Во мне оживает пульс, который стучит в виски, уши… Чувствую его взгляды. Он слишком близко. Это для меня слишком близко. Даже там, в спортзале, когда пространство большое, мне тяжело спокойно относиться к его приближению. Здесь же – в тесной машине на его территории…
Слышу, как он громко и недовольно вздыхает, паркуя машину.
– Эля?
Оборачиваюсь.
– Я понимаю, у тебя много тараканов. Но я хочу сказать: какие бы страхи в тебе не возникали по отношению ко мне – ты всегда в безопасности рядом со мной. Бояться не надо.
– С чего Вы взяли, что я боюсь?
Забирает в свои руки мою кисть. И по привычке «не сопротивляться» я ему это позволяю, уже в процессе злясь на себя за то, что, вообще-то, мои привычки выдрессированы по другому поводу!
– У реакции страха есть свои мышечные, кожные и сосудистые проявления. Я легко могу это считать. Твоя ладошка мокрая. На шее проступают расширение сосудов, пятна…
Не касаясь, он ведёт пальцем вдоль моей кожи, и я ловлю себя на том, что пытаюсь отклониться от его руки.
– И ещё спазм в надбровной зоне. Это значит, что страх-стресс длительный. А не реакция именно на меня. Тебя пугает, что нас кто-то увидит. Сейчас ещё добавилась агрессия – напряжение желваков. Ты сердишься, что я тебя считываю?
– Да… – киваю со вздохом. – Я бы хотела научиться быть непрозрачной.
– Ты очень сдержана на эмоции. Я могу читать только потому, что у меня есть спецподготовка по ведению переговоров с террористами. Я вижу, когда мне врут, боятся… Но другие – нет, не видят. Так вот. Тебя обижает мужчина, и я вижу, что ты переносишь свои страхи и на меня. Это нормально. Обычно так и бывает. Но они беспочвенны. Если я захочу наказать женщину за что-то…
Тяжело сглатываю, представляя себе, на что он может быть способен.
– … я лишу её своего внимания и присутствия. Только так. Других полномочий у мужчины по отношению к женщине нет. И если ей недостаточно такого наказания, значит, я недостаточно хорош, чтобы являться мотиватором для неё. И это мои проблемы.
Перевариваю…
Очень красиво звучит. Очень заманчиво. Мужчины вообще умеют красиво про себя говорить. И врать.
– Сегодня у нас тренировка. В плотном контакте. Ты должна изучить мужское тело: его кинематику, статику, шарниры, рычаги… И научиться манипулировать им в различных ситуациях и… позициях.