Интеграция
Шрифт:
Чтобы все это узнать Лике пришлось основательно покопаться среди представленной информации и даже озадачить искина, опять выставив претензии по факту отсутствия доступа к нейросети. Искин поупрямился для приличия, но выдал пару интересных материалов. Видимо он не видел угрозы в излишнем знании Лики. Действительно, что она могла сделать? Ведь теперь ее душа была прочно связана с кораблем, а значит со всеми членами экипажа. Лика сама это понимала и не собиралась никому вредить. По крайней мере до тех пор, пока не услышала тот самый разговор капитана Туша.
Этот золотокожий действительно разозлил Лику. Не разобравшись, сразу захотел выжить
Лика приблизила схему с одним из участков водоотвода. Линия обрывалась, ссылаясь на другой чертеж. Но разбираться дальше не хотелось. Она задумала небольшую пакость лично для капитана и искала какой-нибудь датчик подачи воды в его личные покои. Искин не дал Лике расположение кают персонала корабля, поэтому ей пришлось потратить уйму времени, следя за Тушем, а он все никак не хотел идти к себе. То оставался в главной рубке следить за тестированием энергетического щита, то наведывался к складам, то еще куда-нибудь заходил. Лика поставила себе на заметку последнее посещение Туша чьей-то каюты. Что-то он там непозволительно долго задержался.
«Посмотрим, посмотрим» — подумала она, попутно раскрывая еще одну схему, уже электрическую.
Чтобы перекрыть воду, поступающую в капитанскую каюту, надо было нажать одну виртуальную кнопочку. Однако та самая кнопка оказалась не активной, что означало только одно — у Лики не было прав доступа к этой части энергосистемы. План мести затрещал по швам. Псионическую силу использовать не хотелось, так как можно было лишить воды сразу всех, да и вообще натворить дел. Предстояло еще разобраться, как управлять этими способностями. Однако Лика не собиралась отступать и была решительно настроена довести задуманное дело до конца. Ее положение на корабле итак было шатким, чтобы поддаваться. Наоборот, требовалось провести показательную демонстрацию силы.
«Нет уж, капитан Туш, так просто ты от меня не уйдешь, я покажу тебе, что со мной лучше дружить, чем враждовать. Ишь чего удумал, зеленоглазый. Меня, великую и ужасную Лику, на опыты пустить! Ха-ха!… Зараза такая. Как тебя перекрыть?»
Она вывела еще одну схему, более общую и наложила на предыдущую. После неудачных попыток, Лике пришла только одна более-менее здравая мысль.
«Так, а если остановить работу вот этих топливных ячеек. Ничего же не случится? В этом случае подача воды должна быть остановлена. Думаю, тысячи секунд хватит, чтобы позлить капитана, потом можно снова запустить процесс».
Она колебалась, сомневаясь в успехе и в какой-то степени боясь что-нибудь сломать. До этого момента она только смотрела со стороны, теперь же собиралась «нажать» на клапан подачи окислителя и восстановителя. Взяв паузу, Лика еще раз взвесила все за и против. На одной стороне был страх вызвать непредвиденные неприятности. На другой — возможность насолить Тушу. Она так и представляла перекошенную физиономию золотокожего. Ради такого можно было и рискнуть.
Времени на раздумья не осталось, так как капитан уже входил в свою каюту. Лика успела отметить его взъерошенный вид и полурастегнутый китель.
«Так, похоже время пришло. Ну, была не была».
Она пожелала переключить тумблер в выключенное положение.
Лика почувствовала себя обманутой. Конечно, с ее стороны было глупо надеяться, что ей действительно дадут право влезать в систему управления. Но все же ей было ужасно неприятно и обидно. Раздражение постепенно нарастало, а еще злость на саму себя и на удачливого капитана, которому все сойдет с рук. Невозможность пошевелиться и выплеснуть эмоции только усилили желание поквитаться с этими хитрыми существами. Лика больше не могла себя сдерживать.
Неконтролируемый всплеск ее ментальной силы отключил подачу газов во все топливные ячейки. Лика от неожиданности даже перестала злиться и растерялась, глядя на тревожно мигающие красным цветом значки на схеме. Автоматическая система, следящая за бесперебойной работой ячеек, тут же запустила процедуру безаварийного режима. Красные надписи постепенно стали исчезать, и казалось, что все обошлось. Но Лика отчего-то продолжала напряженно всматриваться в висевшую перед ее взором схему. Шестое чувство, которое до этого благополучно молчало, на этот раз предсказывало грядущие большие неприятности.
Внезапно по общей связи прогремел приказ капитана:
— Внимание, обнаружена сигнатура архейцев. Скоро они будут в этой системе. Мы постараемся спрятаться под плотной атмосферой планеты, а потом выскочить на другой стороне. Если повезет, то гипердвигатель заработает, и мы сумеем прыгнуть в другой сектор. Всем занять свои места согласно боевому порядку. В случае непредвиденной ситуации мы вступим в бой.
Следом раздался невозмутимый голос помощника Руда:
— Десятисекундный обратный отсчет пошел. Энергетический щит правого борта активирован на пятьдесят процентов, левого борта на девяносто процентов. Перебрасываю часть мощности на левый борт. Активация завершена.
— Двигатели готовы к запуску, — доложил механический голос А715, — запуск произведен. Оптимальная траектория полета построена.
— Мур, принимай управление на себя. У нас мало времени.
— Есть, капитан.
Дальнейшие переговоры Лика уже не слушала. Не заметила она и как корабль, сделав разворот на девяносто градусов, начал уходить на более низкую орбиту. Все ее внимание было поглощено разглядыванием общей схемы, которую она наконец составила из имеющихся отдельных частей. Линия водоотвода, проигнорированная ей ранее, была соединена с системой охлаждения термоядерного реактора главного двигателя. И в данный момент датчики показывали температуру, близкую к критической отметке. По подсчетам Лики уже через несколько десятков секунд неизбежно должен был поступить сигнал о перегреве внешнего контура.
«Этого еще не хватало».
Перегрев был на самом последнем седьмом контуре, и остальные шесть должны были справиться с охлаждением реактора. К тому же Лика предполагала, что во внутренних контурах используется более эффективные теплоносители, чем вода. Да и разные цвета линий, нанесенных на схеме, подтверждали ее догадку. Однако она чувствовала себя виноватой. Ошибка с ее стороны была очень серьезной и могла иметь самые неприятные последствия для всех.
Искин также обнаружил перегрев, о чем сразу же сообщил: