Интеграция

Агарова Наталья

— Считаю, что именно этот поступок изменил все. Теперь ваше пророчество полностью разрушено, оно не имеет смысла. Может стоит снова получить видение. Как это работает?

Капитан совсем погрустнел.

— Контролю не поддается, — выдал он наконец и признался: — Я всегда пропускал эти занятия. Не желал становиться Самраем.

Лика ожидала услышать что-то подобное. С самого начала разговора на лице Туша то и дело появлялось выражение неприязни, особенно при произнесении слова «Самрай». Ему эта роль категорически не нравилась. Вместе с тем теперь Лике стало понятно, откуда у него внезапно проявлялась мания величия.

—

Но ведь это довольно почетное звание, как я поняла из ваших скупых объяснений. Фактически Самрай правит империей.

Капитан недовольно сверкнул глазами, но Лика отметила, что ведет он себя совсем по-другому, более расслаблено, чем раньше.

— Вот именно, — отрывисто проговорил Муриани, снова присаживаясь, но уже за стол, и поправил ворот кителя, который успел надеть за время их разговора, так сказать, по душам. — Думаешь, это предел моих мечтаний?

Шли последние нумы отведенного времени, а Лике не хотелось заканчивать беседу. Она могла бы еще много рассказать капитану и выспросить у него тоже. Было удивительно интересно вот так просто разговаривать с этим напыщенным в обычное время кторианцем. Даже стало жалко, что ее душа не застряла в каком-нибудь биологическом теле. Но основное было сказано, осталось донести последнее, что волновало Лику.

Муриани вдруг как-то выпрямился, уставившись на трехмерную копию Лики, словно ожидая ее заключительных слов.

— Хорошо, теперь, надеюсь, вам полегчало, — сказала она. — Больше не надо хранить эту «страшную» тайну одному. Горхи будут на стороне кторианцев, и я тоже. Думаю, и Ингерни Роз оправится. Не знаю почему, но королева оставалась слишком спокойной после вашего ухода, словно у нее есть козырь в рукаве. Кстати, впредь постараюсь информировать об изменении эмоционального фона всех присутствующих на борту корабля. Все, время истекло.

Лика отключила свою проекцию.

Обдумать результаты разговора капитану не дали. На коммуникатор пришел вызов от Ингуса Зора, и Туш нехотя принял его.

— Муриани, ты где? — послышался недовольный голос инженера. — Целый дирх не могу связаться с тобой. Искин упорно игнорирует запросы.

Туш вскинул бровь, удивившись услышанным словам.

— Что случилось? — спросил он, готовившись выйти из каюты и направиться в рубку управления, но потом вдруг замер от пришедшей в голову мысли и добавил: — Что-то с Ингерни?

— Нет, там все без изменений, — каким-то напряженным голосом проговорил Зор. — Королева желает поговорить.

Муриани почувствовал, как снова начинает злиться. Он уже собирался высказать все, что думает по поводу желаний этой наглой особы, но остановился, вспомнив слова Лики. Туш приподнял уголки губ. Теперь он вполне спокойно мог выслушать предложения Да’Тхари.

Капитан подошел к каюте королевы, около которой его ждал Ингус Зор и пара горхов. Было принято решение проводить все разговоры в присутствии четвероногих. Туш кивнул инженеру, обозначая готовность к переговорам, и створки двери распахнулись, пропуская внутрь. Первыми вошли горхи, затем капитан и Зор. Королева при их появлении даже не потрудилась встать, и спокойно взирала на вошедших, сидя за столом. Туш в очередной раз непроизвольно отметил, как сильно отличается строение тела этой чуждой расы от кторианцев. Конструкция стула совсем не подходила для Роя, оттого вид сидящей королевы с неестественно оттопыренными «руками»

вызывал чувство брезгливости.

Хоть проявление эмоций в принципе никак не отражалось на «лице» расы Роя, но кторианцы за время пребывания гостей на корабле все же научились подмечать незначительные изменения во внешнем виде чужаков в зависимости от их настроения. Теперь капитан, подавивший в себе негативные чувства, воочию убедился в излишней невозмутимости королевы. Он также с совершенно каменным выражением лица расположился напротив, а Зор остался стоять за его спиной.

Королева не торопилась начинать разговор, и это могло показаться странным, учитывая, что именно от нее поступило предложение о переговорах. Муриани предполагал, какие именно козыри имелись у королевы, но решил сделать непонимающий вид. Он молча смотрел на Да’Тхари, вынуждая ее заговорить первой.

— Капитан, — наконец проговорила она, недовольно дернув правым крылышком, — наши разногласия можно легко уладить, но Рой не может все время находиться в изоляции. Условия пребывания моих подданных неприемлемы. Наша раса очень чувствительна к температурным перепадам.

Королева намекала, что в последнее время участились сбои в климат-контроле, и все они были зафиксированы в отсеках, где содержались чужаки.

— Это все, о чем вы хотели со мной поговорить? — осведомился Муриани.

— По поводу курса вашего корабля, — начала королева, но капитан тут же сделал жест, призывающий замолчать.

— Это не обсуждается. «Варн» следует в Кторианскую Империю, а вот что делать с вами, я пока не знаю.

Королева наклонилась вперед немного резким движением, свойственным для расы Роя. Фасеточные глаза, казалось, стали еще больше.

— Напоминаю, капитан, — проговорила Да’Тхари уже более резким тоном, — мы заключили договор.

— Предварительный, — уточнил Туш, — и я его уже аннулировал.

— Только Рой может разорвать этот договор! — настаивала королева на своем, усиливая тембр голоса, а затем добавила более снисходительным тоном: — Обстоятельства вынудили нас пойти на это соглашение с такой молодой расой, как ваша. Мы предложили вам свои технологии. Основной модуль нашего корабля был встроен в ваш корабль. А ведь условием было всего лишь доставить нас домой.

Муриани начинал злится, но посмотрел на мигнувший личный коммуникатор, прочитал сообщение, и ехидно поинтересовался:

— Так это все, о чем вы желали поговорить? У меня есть более важные дела, например, где высадить ваш Рой? Через кандр мы достигнем сети переходов, но не думаю ждать так долго.

Он встал, повернулся, взглянул на недовольного Зора, который явно не ждал такого завершения переговоров, и собирался покинуть каюту. В след ему прозвучал спокойный голос королевы:

— Яд нужно было вывести в течение тридцати дирхов.

Муриани замер. Как он и ожидал, королева захотела сделать жизнь Ингерни разменной монетой в их противостоянии. Он взглянул на коммуникатор, на экране которого высветился текст от Лики: «Не лжет». Развернулся и снова сел за стол.

— Ингус, сколько прошло?

— Уже тридцать пять дирхов. Состояние стабильно тяжелое.

Муриани с трудом поборол желание подойти и стукнуть кулаком по наглой физиономии королевы, и задал вопрос:

— Значит специально тянули время, только зачем? Если Роз умрет, то вам будет только хуже. Это я могу обещать.