Интеграция
Шрифт:
Звучало неплохо. Одна нестыковка — обычно, такой бизнес приводит к тому, что у людей хотя бы что-то остаётся. Даже если предположить, что дело обернулось банкротством и судебными разбирательствами, её отец должен был сохранить часть имущества в качестве физического лица. Не говоря уже о многочисленных вариантах вывода денег через оффшорные компании и сомнительные юрисдикции.
Не то, чтобы я в этом хорошо разбирался. Но раз так поступают сотни и тысячи людей по всей планете, то почему бы ему не пойти их путём?
— И что со всем этим случилось? — поняв, что Ханна
Та сразу встрепенулась, оторвав глаза от столешницы и подняв их на меня.
— Ну… Если честно, я сама полностью не уверена. Сначала он сказал, что возникли какие-то проблемы с партнёрами. Мол они внезапно исчезли со связи, а на них оказались завязаны какие-то важные бизнес-процессы. Потом началась оптимизация, как он её называл. Распродажа части объектов, чтобы остаться на плаву.
Горько усмехнувшись, постучала пальцами по разлезшемуся покрытию стола.
— А дальше рухнули ценные бумаги медицинской компании, которая была его основным активом. Он избавился от всего, лишь бы выкупить максимум её акций. Потом скандал, обвинения в подлоге, обрушение цены и невозможность продать акции даже за копейки. Кому нужен настолько токсичный актив?
Медицинская компания? В памяти всплывал только один такой случай, произошедший года три назад. Молодая и амбициозная фирма обещала перспективное лекарство от рака и даже провела успешные клинические испытания. По крайней мере их первый этап. Мир ликовал. Люди восторгались гениями, а медицинский сектор готовился к появлению нового лидера — шутка ли, научиться лечить заболевание, которое является главным бичом и страшилкой человечества.
В какой-то момент всплыли документы о подделке испытаний. Следом появились данные, что разрабатываемый препарат, это ложь. Исключительно медийный продукт, без реальной составляющей. Начались проверки, за которыми последовали и аресты. Человечество на момент замерло в ожидании, после чего превратило недавних объектов поклонения в мишени для своей ненависти. Тогда каждый второй обсуждал эту историю, желая Интерполу побыстрее найти всех виновных и наказать.
К слову, последних не нашли. То ли десять, то ли одиннадцать человек из руководства бесследно пропали. По официальной версии, сбежали из Франции, где работала компания, то ли в Африку, то ли в Южную Америку, используя поддельные документы. Но если подумать, то имелся ещё один вариант. Вернее, даже сразу два.
— То есть он потерял всё из-за банкротства компании? И остался совсем с пустыми руками? Что-то ведь должно было сохраниться.
Девушка прикусила губу и посмотрела на меня.
— Ты представляешь себе, что такое крупная инвестиционная компания? Это не один человек с парой помощников, который работает из дома. У отца был большой офис и целая команда персонала. Когда всё рухнуло, им всё равно пришлось платить зарплату и компенсации. Плюс, неустойка по договорам аренды. Он продал практически всё, что было. Осталась только квартира в Тель-Авиве.
Фраза «квартира в Тель-Авиве» для большинства моих знакомых, звучала, как мечта к которой необходимо стремиться.
— Не стоит так морщить ваши прекрасные глаза. Теперь всё позади. И вы нашли нас, а значит всё будет великолепно, — молчавший до этого форинг, попытался вклиниться в беседу, но поймал суровый взгляд девушки и сразу же смущённо замолк.
Я тоже глянул в его сторону, стараясь выражением глаз продемонстрировать, что не стоит сейчас вмешиваться в разговор. Снова вернул внимание на Ханну.
— Если не учитывать разработку лекарства от рака, было ещё что-то странное? Возможно какие-то новые технологии? Или опять же, лечение. Те две клиники в Южной Америке, на чём они специализировались?
К моей неожиданности, та крепко сжала кулаки и совсем недобро нахмурилась.
— Он не лгал людям! И на самом деле верил, что компания создаст лекарство. Иначе какой смысл скупать акции во время выхода на биржу? Проще было бы, наоборот продать свой пакет и разбогатеть.
Осёкшись, внимательно посмотрела на меня, оценив выражение лица. Медленно протянула.
— Постой… Ты ведь сейчас о том, что с ним кто-то делился? Помогал и делился технологиями, так? Твой дед, например. Который потом просто взял и пропал, — если первые слова звучали задумчиво, то в последних отчётливо слышались нотки агрессии, которые заставили Вэнра беспокойно заёрзать на стуле.
— Мой дед не «взял и пропал». Пять лет назад он погиб. Даже если у них действительно был план по внедрению нового препарата, что лечил бы рак, он при всём желании не смог бы с этим помочь, — я постарался максимально смягчить голос, но ответ всё равно прозвучал достаточно жёстко.
Ханна на момент замялась, не зная, как реагировать. А следом раздался звонок в дверь.
Я вытащил пистолет и активировал зрение Следопыта, а Вэнр потянул из кобуры револьвер. Но это оказался лишь курьер, который наконец привёз кофе и остальной заказ.
Поставив перед каждым по стаканчику с напитком и уложив в центре стола упакованные сэндвичи с круассанами, я вернулся на своё место.
Секунд тридцать все молчали. Ханна задумчиво пялилась в стол, я мелкими глотками вливал в себя кофе, а Вэнр благополучно развернул один из сэндвичей и впился в него зубами.
— Но если твой дед пропал, почему фирма просто не свернула разработки? Зачем было проводить клинические испытания? К чему всё это? Они могли просто тянуть со своими исследованиями, тратить деньги и даже выйти на биржу. Для этого не обязательно требовалось работающее лекарство. Все были бы в выигрыше.
Так-то она была права. Хотя, больные раком люди, оказались бы в проигрыше. Но с точки зрения прибыльности, подобная схема смотрелась оптимально.
Другое дело, что меня это не так сильно интересовало. Да, медицинская компания попала под удар и пропала. Вполне вероятно, её вовсе уничтожили Странники. Тот же Синклит, который обнаружил нарушение Кодекса. Что вполне реально — дед мог использовать технологию, которую почерпнул в другом мире.