ИнтерКыся. Возвращение из рая
Шрифт:
Почему я был в этом так твердо уверен? Да потому, что мне было бы не пробраться сюда из-за этого кейса напрямик. Пришлось бы облезать его со стороны другого кресла. А я, как сейчас помню, свободненько, без всяких помех достиг края свисающего до полу пледа, которым был прикрыт тот Тип.
Так что кейса не было уже тогда!
Я хотел было броситься к Тимурчику, чтобы он по-английски поведал бы мои подозрения Джеку, но...
Чем черт не шутит?! Сейчас как раз та самая напряженная и нервная ситуация, которая очень способствует шелдрейсовскому КОНТАКТУ,
Я собрал всю свою волю в правую лапу и медленно, раздельно произнес по-шелдрейсовски:
— Джек! Послушай, Джек. Это я — Мартын. Я здесь, под креслом. Исчез кейс этого Типа. Ты меня понял, Джек?
И... О Боже!.. Бывает же такое?.. Джек тут же открыл верхнее багажное отделение для ручной клади, пошарил там, ни хрена не нашел и спросил меня на вполне приличном шелдрейсовском:
— Когда ты его в последний раз видел?
Я так ошалел от мгновенной Джековой реакции, что невпопад блямкнул:
— Кого?
— Не «кого», а «что». Кейс, конечно.
— Перед самым нашествием любителей автографов...
— А когда обнаружил ТРУП?
— Нет, тогда кейса уже не было.
— Ты уверен?
— Абсолютно, Джекочка!!!
Я был так рад, что Контакт с Джеком прошел без сучка и задоринки, что почти простил себе бестактность в разговоре с Тимуром.
— Значит, его убили тогда, когда ты демонстрировал свои яйца публике, а Тимур раздавал твои фотографии... — подумал Джек по-нашему. А худенькому Летчику вслух сказал: — Командир...
Этот немолодой Летчик оказался Командиром нашего «боинга»! Ничего себе уха?! Такой худенький.
— Командир, — сказал Джек. — Когда мы сядем в Лос-Анджелесе, сюда сразу же нагрянет КРИПО — криминальная полиция. Они уже ждут нас там. Во избежание сумятицы среди пассажиров нашего первого класса и ненужных вопросов я рекомендую вам прямо сейчас же сообщить им, что в нашем салоне умер человек. Именно — умер. Хотя, как вы сами понимаете, он убит. Видите, у него на шее малюсенькая царапина?
— Да...
— Так вот, это след введения мгновенно парализующего и умерщвляющего яда.
— О Господи...
Я попытался пролезть между ногами Джека и Командира, чтобы тоже посмотреть на эту царапинку, которую не увидел тогда. Но Джек довольно непочтительно ногой задвинул меня под кресло и, снова укутывая ТРУП пледом, беззвучно сказал мне:
— Не твоего ума дело. Или ты хочешь вляпаться в скандал с первой же секунды пребывания в Калифорнии? Тебе ЭТО нужно?
— Нет, — ответил я, ничуть не обидевшись.
Я почему-то был уверен в том, что Джек знает что делает. Только сказал из-под кресла:
— Посмотри, пожалуйста, русская книжка, которую он не выпускал из рук, там?
— Нету здесь никакой книжки.
— Может быть, она у него за спиной? Или он сидит на ней...
Сам не мог понять — какого черта
— Книги нет.
— Что вы делаете? — удивленно спросил Командир Джека.
— Пытаюсь усадить ЕГО поудобнее, чтобы во время приземления он не свалился на пол, — нашелся Джек.
— Пристегните его просто ремнем, — посоветовал Командир. — Думаю, нужно предупредить и стюардесс первого класса.
— Вы совершенно правы.
Через три минуты, при наглухо закрытых дверях, ведущих через комнатку стюардесс в бизнес-класс и дальше — в стандарт-класс, Командир «боинга» встал спиной к пилотской кабине, лицом ко всем нам и сделал заявление о том, что в нашем салоне около часа тому назад от приступа обычной сердечной недостаточности скончался один из пассажиров. Поэтому Командир просит соблюдать максимальное спокойствие при выходе из самолета в аэропорту Лос-Анджелеса. А также избегать разговоров на эту тему с пассажирами других классов. Земля уже извещена об этом прискорбном случае...
В том, что «земля уже извещена об этом прискорбном случае», мы смогли убедиться сразу же, как только приземлились в аэропорту Лос-Анджелеса.
Еще ни один пассажир из самолета не вышел, а в нашем первом классе уже появились трое явных калифорнийцев. Коричневые от загара физиономии, все в темных очках, старший — такой же, как Джек, но повыше и поуже, в небрежно повязанном галстуке и модном холщовом пиджачке, а двое молодых — один из них вообще чистый Китаец!.. — в обычных пропотевших майках и коротких курточках, которые так и не могли скрыть собой пистолетную сбрую, надетую прямо на майки, и наручники, висящие на поясном ремне со стороны задницы...
Я таких пареньков в нашем квинсовском участке раз сто видел!
Старший сделал нам троим знак — оставаться в своих креслах, и молча подождал, пока не вышел последний пассажир нашего салона.
А когда в первом классе остались только мы — ТРУП, Джек, Тимурчик и Я, да еще Командир и старшая стюардесса, самый старый, в модном летнем пиджачке, заорал на весь наш «боинг»:
— Джек!!! Старый ты сукин сын! Какого дьявола ты приволок нам покойника из Нью-Йорка?! Ты думал, что у нас в Лос-Анджелесе не хватает трупов?!
Мы с Тимуром одновременно аж рванулись к этому хаму! Но Джек придержал нас и сказал тому — в пиджачке:
— Сними очки.
Этот пиджачник сдернул большие темные очки со своей веселой сморщенной загорелой рожи, и мы все увидели его желто-седые ресницы и брови и прозрачно-голубые глаза, как у Сиамского Кота.
— О ч-ч-черт... — пробормотал Джек. — Пит Морено — это ты?!
Если вы ждете захватывающего рассказа о потрясающем расследовательском эффекте от слияния лучших умов представителей двух полицейских департаментов — нью-йоркского и лос-анджелесского, так вы глубоко ошибаетесь!.. Более тоскливую и занудливую работу трудно себе представить.