Интервенция
Шрифт:
Явление кота
Несколько дней ничего особенного не происходило. Правда, продолжали случаться мелкие ЧП. Но причины были в зауряднейшем упадке дисциплины. К примеру, несколько итальянцев решили, видимо, что они в Венеции, прихватили с собой дюжину местных девиц, нашли возле пристани какую-то брошенную посудину, которую с некоторой натяжкой можно было считать катером, – и отправились кататься по рекам и каналам. Когда они вышли в Неву, посудина перевернулась и затонула. Спасти не удалось никого, что, впрочем, не удивительно – как стало известно, раньше выход таких лоханок в Неву был категорически запрещен. Именно из соображений безопасности.
Ну и так далее и тому подобное. Обычное дело. Если армия стоит в большом городе без какой-то конкретной цели, да еще при благожелательном равнодушии населения, солдаты начинают
В конце концов случилась и куда более неприятная вещь. Пропал патрульный «хаммер». Исчез без следа. Когда военнослужащие гибнут по собственной неосторожности, это воспринимается спокойно. Но когда пропадают без вести… Это действует удручающе – как на солдат, так и на общественность метрополии.
На поиски исчезнувшей машины отправились с раннего утра. Джекоб, сумевший пристроиться в поисковую группу, даже удивился серьезности, с которой раскочегаривалась вся эта затея.
Последней весточкой от патруля было радиосообщение. Командир докладывал, что заметил на том берегу Обводного канала «нечто очень подозрительное» и направляется, чтобы разобраться. Потом связь оборвалась. В момент разговора машина находилась как раз за мостом через этот чертов канал. Вообще-то на тот берег патрули не совались. Если верить карте, места, куда ушла машина, были жуткой глухоманью. Там у русских находились какие-то производства, заводские цеха и склады. Словом, то, что они называли promzona. Все это было по большей части заброшено задолго до появления тут американцев. Нынешние власти и не пытались поставить эти кварталы под свой контроль. Хотя бы потому, что это было ни к чему. Люди в них не обитали. Ни мирные, ни бандиты.
Конечно, можно предположить, что командира патруля потянуло со скуки поискать на задницу приключений. Но…
Было в этой истории что-то непонятное. Уж больно много началось вокруг нее всяческой суеты. Из штаба прибыл какой-то разведывательный хмырь в новенькой майорской форме, которую он явно не привык носить. Судя по тому, как с ним обращался лейтенант Келли, командовавший патрулями этом районе, хмырь был большой шишкой. Сам Келли, между прочим, тоже отправился в поиск – с кислой мордой влез в головной «хаммер» за компанию с разведывательным типом. Что было тоже необычно. В обязанности лейтенанта это не входило, мог бы вполне послать лейтенанта Ричардсона, который в тот день руководил патрулем. Тем более что за Келли, как говорили его сослуживцы, никогда не замечалось особого желания выскакивать из штанов. В корпус, направлявшийся в Россию, он завербовался исключительно из-за экстренной необходимости в наличных – в корпусе платили куда больше, нежели тем, кто служил в Штатах. Этот город, как и заморские путешествия вообще, внушал ему непреодолимое отвращение. По своей воле он бы и носа не высунул с базы.
Отправились таким порядком: впереди шел «хаммер» с крупнокалиберным пулеметом, за ним тяжело лязгал бронетранспортер, следом катился командирский «хаммер», а потом еще два. Вскоре выбрались на Невский проспект, точнее, на ту его часть, которую аборигены называли «Старо-Невский». Улица сохранилась в достаточно приличном виде и была почти безлюдна. Окрестные дома, особенно первые этажи, находились в ужасном состоянии – все витрины носили следы погромов. Говорили, что тут до последней Демократической революции были дорогие магазины и рестораны. Миновали сожженное здание коммерческого банка. Как отметил Джекоб, здание когда-то подверглось серьезному штурму. На окрестных домах виднелись и следы обстрела из гранатометов.
Впереди показалась площадь, за которой виднелась Lavra. Возле ворот был оборудован по всем правилам военной науки блокпост – заграждение из мешков с песком, из-за которых таращился крупнокалиберный пулемет. Охраняли блокпост крепкие бородатые парни в черных рясах, которые в этой стране носят священнослужители. На плечах у парней висели очень даже мирские автоматы Калашникова.
Парни были слушателями располагавшейся в Лавре духовной семинарии и академии. Когда в городе начался хаос, они смогли организоваться, достали оружие, да и инструкторы, по слухам, у них имелись вполне компетентные. Так или иначе, но бандиты предпочитали обходить Лавру стороной. Что же касается новых властей, то с ними у «монахов», как их называли, установились своеобразные отношения. Обитатели Лавры не то чтобы отказывались от сотрудничества. На словах их лидеры были готовы помогать наводить порядок. Но как-то так выходило, что
Впрочем, как казалось Джекобу, в Петербурге такие реверансы в сторону духовенства были излишними. Это вам не мусульманский Восток. Русские, если уж говорить честно, были не слишком религиозны. Хотя до смуты и считалось, что подавляющее большинство населения вернулось к православию. Но в это как-то не очень верилось. Хотя бы потому, что множество местных храмов стояли разграбленными и загаженными до неприличия. Оттуда не только вытащили все представлявшее хоть какую-то ценность, но и украсили стены похабной росписью – словом, превратили в свинарники.
Вообще с религией в городе была своеобразная ситуация. Кроме Лавры в городе функционировал еще ряд православных церквей, а еще несколько возобновили свою работу после прихода американцев. Тамошние священники занимали разные позиции по отношению к новой власти – от полного всестороннего признания до такого же, как у «монахов», холодного отчуждения. Зато сильно поднялись старообрядцы. Для них время было вполне подходящее. Как выяснил Джекоб, старообрядцы не жаловали никакую мирскую власть. А защищаться они умели и сами.
По рассказам местных, главный центр старообрядцев находился где-то на берегу Невы в районе новостроек [39] . Как и ребята из Лавры, они превратили место своего обитания в крепость. Вот только были они куда более агрессивны, нежели православные. Как говорили, приближаться к их укреплениям было очень небезопасно. Могли попросту пристрелить и имени не спросить.
Кроме того, развелось множество апокалипсических сект. Что, в общем, понятно. В представлении жителей Санкт-Петербурга, Апокалипсис если еще и не наступил, то мир находился, так сказать, на финишной прямой к этому событию. Правда, в центре их не наблюдалось. Они все ушли из города. Благо в окрестностях было полно брошенных домов, включая громадные и сильно укрепленные виллы. Сектанты тоже не слишком придерживались христианских заповедей и при появлении незнакомцев тут же открывали огонь на поражение.
39
Старообрядческий монастырь находится в Рыбацком.
Еще интереснее вышло с разными подозрительными структурами вроде «Свидетелей Иеговы» и прочих подобных, которых и до хаоса тоже хватало. В Штатах журналисты о них рассказывали всякие ужасы, что они будто бы зомбируют своих адептов насмерть. Там появилась даже профессия «депрограмматор» – эти люди за хорошие деньги приводили сектантов в норму. (Хотя Джекоб полагал, что это очередное мошенничество, нечто вроде психоанализа [40] .) Но в Петербурге, по крайней мере, с зомбированием вышло как-то не очень. Все лидеры при первых признаках надвигающегося беспорядка сбежали, прихватив что только могли. А рядовые сектанты тут же разбрелись. Теперь лидеры, вернувшись в обозе корпуса, пытались раскрутить дело по новой. Получалось у них плохо. Какие-то успехи имелись лишь за счет гуманитарной помощи, на которую они прочно «сели».
40
В США сомневаться в истинности психоанализа как-то не принято. Но герой является типичным интеллектуалом-нонконформистом. Такие и в Америке есть.